Поцелуй чернокнижника

Он подошел к гардеробу, распахнул его и вытащил черный шелковый халат, бросив его на кровать рядом с Адалин.

— Надень это и разбуди брата.

Хотя ее растерянность не исчезла, а в глазах появилась тень страха, Адалин схватила халат, накинула его и встала с кровати.

— Что происходит, Меррик?

— Вторж…

Из-за пределов дома донесся глубокий, неестественный вой — слишком многослойный и низкий для обычного волка. Лицо Адалин побледнело, в груди Меррика вспыхнула магия, разгораясь с треском.

— …женцы, — закончил он. — Ты ведь уже слышала этот звук, не так ли?

Она крепко сжала губы и кивнула.

Меррик достал из шкафа брюки и натянул их.

— Приведи Даниэля сюда.

Адалин поспешила к двери, а Меррик пошел к окнам, закрывая шторы одну за другой, просматривая при этом двор в поисках движения. Незваные гости пока не показывались, но их траектория — когда они пересекли границы чар — вела прямиком к дому.

Пятеро оборотней. До Раскола он никогда не встречал стаи оборотней, но представлял, что они, как и многое другое, изменились, когда луна раскололась.

Во-первых, они были в волчьем облике — несмотря на то, что обломки луны не находились в фазе полнолуния.

Дальше по коридору открылась дверь. Адалин и Дэнни обменялись короткими, шепотом сказанными фразами — слишком тихими, чтобы Меррик мог разобрать слова.

Он выглянул в коридор и увидел, как брат с сестрой бегут по нему к спальне. Он подошел к сундуку у стены и опустился перед ним на колени, подняв крышку, чтобы порыться в постельном белье и старой одежде внутри, пока не нашел то, что ему было нужно, аккуратно уложенное на дно.

Краем глаза он заметил, как Адалин, держа Дэнни за руку, завела его в комнату, закрыла за собой дверь и заперла ее.

Меррик достал сверток и коробку с патронами, лежавшую рядом. Развернув ткань, он показал старое, но ухоженное ружье с помповым механизмом. Он открыл коробку и начал заряжать патроны.

— Там снаружи один из этих оборотней, не так ли? — спросил Дэнни.

Прежде чем Меррик успел ответить, раздался хор жутких, приближающихся завываний. Адалин и Дэнни подошли ближе, испуганные глаза устремились на Меррика.

Он взвел ружье. Характерный лязг нарушил тишину спальни, словно сигнализируя о начале чего-то необратимого.

— Их пятеро, — сказал он.

— А это зачем? — Дэнни кивнул на ружье. — У тебя же есть магия?

Меррик взглянул на Адалин и протянул ей ружье.

— У меня есть. А у вас — нет.

Всего несколько часов назад он и Адалин были в объятиях друг друга, дрейфуя по морям страсти, наслаждаясь соединением тел и душ. Все это время у него не было других забот — остальной мир перестал существовать. Будущее и прошлое растворились в бессмысленности. Значение имело только настоящее. Адалин была всем, что имело значение.

Очевидно, внешний мир счел это неприемлемым.

Адалин побледнела еще сильнее, но взяла оружие. Меррик почувствовал, как дрожат ее руки, прежде чем отпустил ружье. Она прижимала его к груди, держа одну руку на рукоятке, а другую — на прикладе.

— Я никогда не стреляла, — сказала она тихим, но уверенным голосом.

— Наводишь и нажимаешь на спуск. Потом перезаряжаешь и стреляешь снова.

Адалин поправила хватку на оружии, стиснула челюсти и кивнула.

Меррик обхватил ее затылок одной рукой, наклонился вперед и поцеловал. Несмотря на срочность ситуации, он испытывал искушение продлить поцелуй. Он подавил это желание и отстранился спустя лишь мгновение.

— Останьтесь здесь. Не выходите наружу, что бы ни случилось.

Она отпустила приклад дробовика, чтобы прижать ладонь к его груди, пальцы сжались, будто хотели удержать его.

— Что? Куда ты идешь?

Меррик накрыл ее руку своей и мягко сжал.

— Поприветствовать наших гостей.

— Чувак, ты не можешь! — сказал Дэнни.

— Нет! — одновременно с ним сказала Адалин. — Эти твари разрывают людей на куски, Меррик.

— И ты даже без рубашки, — добавил Дэнни.

— Останьтесь здесь, — повторил Меррик. Магия заструилась из его центра, расходясь волнами — каждая сильнее предыдущей. Он уже чувствовал несколько существ снаружи, все они имели схожее звучание Маны — в каждой горел яростный, звериный до предела, но все же человеческий центр.

— Пожалуйста, будь осторожен, — сказала Адалин. Она обвила рукой его шею и быстро, но страстно поцеловала, прежде чем отпустить.

— Вам повезло, что у нас проблемы посерьезнее, — сказал Дэнни. — А то у меня было бы много вопросов.

Адалин вновь обеими руками взяла дробовик.

— Дэнни, возьми коробку с патронами и держись рядом.

Нахмурившись, Дэнни наклонился и поднял коробку.

— Это не патроны, а гильзы.

— Гильзы?

— Да. Это дробовик, у него гильзы. Уверена, что не хочешь, чтобы я держал оружие?

— Нет, — одновременно ответили Адалин и Меррик. Они обменялись коротким, веселым взглядом, и Меррик отвернулся, направляясь к балконным дверям.

Звериное присутствие снаружи оставалось на месте, излучая уникальные резонансы, которые становились все более отчетливыми, когда Меррик активировал силовую линию. И хотя он лишь слегка приоткрылся, звук был скорее ревом, чем песней — одновременно гармоничным и диссонансным, оглушающим и тихим, высоким и низко рокочущим.

Меррик открыл стеклянную дверь и вышел на веранду.

— Запри за мной, — сказал он через плечо, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Он перевел взгляд вперед. Воздух, хоть и не холодный, был свеж, предвещая приближение осени. Насекомые исполняли тихую ночную музыку под листьями, слегка шелестевшими на ветру, и его слух был достаточно острым, чтобы уловить журчание ручья, протекавшего примерно в сотне ярдов к северу от поместья. Серая дымка, покрывавшая небо, была здесь более заметной, но луна — две основные половины, которые когда-то составляли большее целое, — просвечивала сквозь нее, бросая тревожный костно-желтый свет на мир внизу.

Но все это не имело значения.

Меррик прошел по длинной, опоясывающей особняк веранде, обогнув дом к его задней части. Завернув за угол и увидев задний двор, он заметил высокие, мощные фигуры, стоящие на траве и смотрящие вверх. Четверо оборотней — по его предположению, двое самцов и две самки, поскольку первые были крупнее и шире. Они были гибридами человека и волка: стояли прямо, тела покрывала шерсть, пальцы заканчивались острыми когтями, волчьи глаза светились желтым от отраженного света.