Поцелуй чернокнижника

— Вода? Там пруд?

— Пруд, Адалин? Тебе следовало бы знать, что я не занимаюсь мелочами в своем поместье.

Она приподняла бровь и усмехнулась.

— Озеро?

Когда она ускорила шаг, Меррик поспешил за ней. Ее улыбка становилась все шире, по мере того как среди деревьев слева начали мелькать первые признаки водоема. Через несколько минут они вышли к открытому берегу, давно расчищенному и обустроенному как частный пляж прежними владельцами. Меррик поддерживал его в порядке с помощью магии — просто потому, что ему нравилось сидеть у воды.

Адалин остановилась, когда озеро предстало во всей красе.

— Это прекрасно!

Небо отражалось в гладкой поверхности воды, хоть и с легкой темнотой. Сцену дополняли высокие тростники и густые деревья вдоль большей части берега. Воду тревожил только легкий ветер, стая водоплавающих птиц в двухстах ярдах от них — и Дэнни, который скинул свой костюм и с разбега прыгнул в озеро без малейшего колебания.

Меррик поставил корзину на песок и разложил покрывало.

— Это место подойдет, да?

Адалин повернулась к нему, улыбнулась и присела рядом, положив оружие на землю.

— Идеально.

Он принес вторую корзину и одежду Дэнни, в то время как Адалин раскладывала еду, собранную в основном в саду, за исключением арахисового масла и холодной индейки. Мясо, которое он и Дэнни принесли домой два дня назад, дало Меррику повод запитать холодильник магией.

Когда все было разложено, Адалин села, а Меррик устроился напротив нее. Дэнни, по-видимому, совершенно не обращал внимания на еду, продолжая плескаться и визжать от восторга.

— Так ты что-то начала рассказывать о Дэнни? — спросил Меррик.

Адалин разгладила руками атласную юбку платья. Взгляд Меррика невольно задержался на ее лифе и на том, как восхитительно грудь приподнималась с каждым вдохом. Пальцы чесались спустить ткань, обнажить ее грудь, прикоснуться к ней губами, языком… а больше всего ему хотелось зарыться лицом куда теплее, куда слаще.

Она рассмеялась, перехватывая его взгляд. Тот же жар горел и в ее глазах. Склоняясь вперед, опершись на ладони, Адалин едва коснулась его губ своими — и, к его удивлению, провела ногтями по напряженному сквозь ткань члену. Меррик вздрогнул, внутри полыхнуло пламя, он был уверен, что влага уже проступила на кончике.

— Позже, — пообещала она, отстраняясь и садясь обратно.

— Ты настоящая дразнилка, Адалин. Не представляешь, сколько сдержанности я проявляю, чтобы не задрать юбки и не овладеть тобой прямо здесь. Удержать себя от того, чтобы засунуть язык между твоих бедер и лизнуть…

— Меррик! — ее щеки вспыхнули, и она бросила быстрый взгляд на брата.

Меррик обожал, когда она краснела — обожал этот застенчивый, но возбужденный блеск в ее глазах.

— В общем, — продолжила она, взглянув на него из-под густых ресниц, — после моего рождения у родителей были сложности с зачатием. Они пытались годами, но ничего не выходило. Даже, кажется, обращались к специалистам по бесплодию, но после первого выкидыша мама больше не смогла. Они сдались. А потом, спустя годы, неожиданно появился Дэнни — настоящий сюрприз.

— Их случайное чудо, — произнес Меррик.

На ее губах появилась мягкая улыбка, и она снова посмотрела на Дэнни.

— Да.

— И как юная Адалин восприняла его появление?

— Я была в восторге. Всегда мечтала о младшей сестренке, с которой можно играть, но когда он родился, мне уже было все равно. Брат — тоже отлично. Он был самым милым малышом на свете — пухленькие щечки, толстенькие ножки. Я в школе только о нем и болтала, всем хвасталась.

Меррик повернул голову, чтобы посмотреть на мальчика, плескавшегося в воде. Храброго, доброго мальчика. Он не сомневался, что Адалин сыграла немалую роль в том, каким стал Дэнни.

— Должно быть кажется, будто это было сто лет назад.

— И да, и нет. Смотришь на него — он так вырос, так изменился… но я все еще вижу в нем того малыша, как будто это было вчера.

— Мой взгляд, конечно, отличается от твоего, но я понимаю. Для меня время будто ускоряется с каждым годом. Но эти дни с тобой — первые, когда я желаю, чтобы оно, наоборот, замедлилось. Чтобы каждый миг длился дольше.

Она посмотрела на него и улыбнулась.

— Я тоже.

Адалин взяла кусочек индейки и откусила, глядя на озеро с задумчивым, почти мечтательным выражением. Он понял: она снова думала о будущем — или, скорее, о его отсутствии. Но сейчас было не время и не место говорить о найденном заклинании. Она уже дала понять, что не хочет, чтобы Меррик жертвовал собой ради нее. А он не мог обещать, что связь душ пройдет без последствий.

Он взял клубнику, надкусил и смаковал сладкий сок, растекающийся по языку. Сейчас было достаточно просто сидеть рядом, наслаждаться едой, наслаждаться песней маны, исходящей от ядра Адалин.

— У тебя была жена? — вдруг спросила она.

Вопрос вырвал его из этого краткого покоя своей неожиданностью. Он мельком взглянул на нее — в ее позе появилась новая напряженность, пальцы вцепились в ткань юбки, костяшки побелели. Что это? Ревность? Одна только мысль о том, что у него могла быть другая, выводила ее из себя?

Эта мысль почему-то принесла удовлетворение — значит, она чувствовала к нему не меньше, чем он к ней.

— Жены не было. Были мимолетные отношения, но никто из них не пробуждал во мне того, что пробудила ты.

Щеки Адалин вспыхнули, губы сложились в виноватую, почти извиняющуюся улыбку.

— Прости. Знаю, глупо ревновать. Ты… старый, — она поморщилась. — Прости, так грубо прозвучало. Я просто… Понимаю, что не могу ожидать, что у тебя никого не было. И в то же время грустно, что никого действительно важного так и не оказалось. Хотя… я и рада твоему ответу. Это неправильно, да?

— Глупости, — покачал головой Меррик. — Я сам не спрашивал о твоих прошлых отношениях только потому, что боюсь, что сойду с ума от ревности.

Адалин рассмеялась.

— Может, мне не стоит так расстраиваться, если ты чувствуешь то же самое.

Он стиснул зубы, стараясь не скривиться. Теперь, когда он произнес это вслух, его начало по-настоящему терзать любопытство: с кем она была до него? Такая нежная, добрая, красивая… Конечно, у нее были ухажеры. Он ненавидел их всех. Но спрашивать не станет. Сейчас она с ним — и будет до самого конца. Она его.

Вскоре к ним присоединился Дэнни. Его волосы были мокрыми, кожа блестела от воды, а ноги и ступни были в песке. Он с разбегу плюхнулся на одеяло между ними.

— Это было круто!

— Буду признателен, если ты не зальешь еду озерной водой, — сказал Меррик.

— Я бы все равно съел, — фыркнул Дэнни и, словно в доказательство, схватил кусок хлеба мокрыми руками и засунул его в рот.

Они ели молча, каждый наслаждался трапезой. Меррик не торопился — в последнее время он ел гораздо больше обычного, потому что почти все приемы пищи проходили с Адалин и Дэнни. Сейчас он и не был голоден, но удовольствие от вкуса заставляло продолжать.