Под эгидой льва

Гарри долго и мучительно думал об этом и почему-то постоянно перед сном. Как ни крути, единственным шансом миновать той участи, которую ему готовили, было доказать дурные намерения директора. Только как? Настоящих доказательств ни Гарри, ни профессор не имели, одни лишь воспоминания, умозаключения и догадки. Такое ни один суд не посчитает хоть сколько-то стоящей уликой. Директор Дамблдор, к тому же, очень важный и именитый маг, любой судья трижды подумает перед тем, как в чём-то его обвинить. У маглов частенько случалось, что известные, популярные или попросту очень богатые люди избегали ответственности за совершённые преступления, потому что их спасала репутация или деньги. К несчастной жертве попросту не прислушивались, считая, что этот человек хочет нажиться на известной персоне. Гарри тоже, конечно, не рядовой маг, однако он ещё ребёнок, его не воспримут всерьёз. Профессор Снейп и вовсе не обладал даже малой толикой той популярности, что Дамблдор или Гарри. Это была настоящая беда. Выходило, что либо Гарри должен прятаться очень долго, либо, когда он вернётся к нормальной жизни, директор может снова попытаться втянуть его в свои замыслы, и тогда все старания Снейпа окажутся напрасными. Этого Гарри совсем не хотел, но и иного выхода не видел.

Заканчивался четвёртый день его импровизированного заточения. Отбой в Хогвартсе уже наступил, и Ликси вовсю настаивала, что и Гарри пора ложиться спать, но он медлил. Снейп всё не возвращался, хотя как раз сегодня не должен был задержаться. В Запретный лес на поиски отправлялись профессор Флитвик и профессор Спраут, а Снейп собирался посвятить поздний вечер варке зелий в лаборатории, что была частью его покоев декана. Гарри ждал его, не потому что профессор был настолько приятным собеседником, что с ним хотелось коротать время, а потому что обычно, сразу по приходу, Снейп рассказывал последние новости. Пропустить даже самое незначительное событие Гарри было страшно, но ещё страшнее оказалось ждать, не понимая, что (или кто) так сильно задержало профессора. Волнуясь так, что сна было ни в одном глазу, Гарри рассеянно грыз ноготь на большом пальце, перебирая в уме все возможные причины, помешавшие профессору прийти вовремя. Увы, с большим отрывом лидировала версия, что весть о пропаже Мальчика-Который-Выжил всё-таки вышла за пределы Хогвартса, здравомыслящие люди заинтересовались ею, и в школе высадился десант из полицейских и следователей. Узнай Снейп об этом, наверняка бы высмеял Гарри, сказав, что далеко не всё в этом мире вертится вокруг Гарри Поттера, но о чём ещё можно было подумать в такой-то ситуации? А если, не дай Мерлин, в Хогвартсе действительно проверка, как бы профессора не обвинили в том, что он сделал что-то с Гарри. Говорили же, что прежде, десять лет назад, Снейп был на стороне Волдеморта. Гарри теперь категорически не верил в эти слухи, категорически. Мало ли, что придумывали оскорблённые строгостью и придирками слизеринского декана студенты! Да как бы Снейп тогда дружил с мамой Гарри, если бы поддерживал её врага и будущего убийцу? Стал бы сейчас возиться с ним самим, защищая от грязных планов директора? Конечно, нет.

Время уже перевалило за полночь, когда Снейп-таки вернулся. Он саданул дверью так, что задремавший Гарри испуганно подскочил в кресле. Профессор, не глядя, швырнул мантию на стол, рванул воротничок рубашки (сюртук у него и так уже был расстёгнут) и, рухнув в кресло возле камина, распластался в нём совершенно без сил. Сидевший в уголке софы Гарри весь сжался, пытаясь стать как можно незаметнее. Он прежде не видел, чтобы Снейп настолько не контролировал себя. Что бы ни случалось на уроке зелий, какие бы ужасные ошибки ни совершали ученики, профессор всегда выглядел собранным, сдержанным и непоколебимым как скала. Господи, что произошло, что Снейп пребывал в полном раздрае?

— Я имел разговор с господином директором по вашу душу, мистер Поттер. — Когда профессор наконец соизволил обратить на него внимание, Гарри сделалось совсем не по себе. Глаза у Снейпа горели нездоровым, шальным блеском, а он сам походил как будто на шаровую молнию: только задень и получишь страшнейший разряд. — Прошло четыре дня, все его версии о вашем местонахождении не подтвердились, и где вы, никто не знает. Но он всё ещё не хочет звать Аврорат и ДМП.

— Почему? — севшим голосом спросил Гарри. Градус волнения вдруг так рванул вверх, что ему сначала стало очень жарко, потом очень холодно, особенно рукам и лицу, словно кровь отхлынула от них и вслед за душой устремилась в пятки.

— Директор отказался говорить. Нет, мистер Поттер, не уклонился от ответа и не перевёл тему, а прямо сказал, что не будет передо мной оправдываться. Я дам вам посмотреть воспоминания в Омуте, убедитесь сами.

— За-зачем, н-не нужно, я вам и так верю, сэр.

— Чтобы никогда я больше такого не слышал, — гневно загремел тот, — понятно? Мало вам тех неприятностей, в которые вы влипли, безгранично доверяя директору? Хотите по уши завязнуть в его игрищах?

Гарри с силой замотал головой. Нет, не хотел, ни в коем случае! Снейп смерил его сердитым взглядом, с досадой вздохнул и, сев прямо, сказал:

— Магия, мистер Поттер, даёт волшебникам слишком много возможностей обмануть, оболгать или утаить правду. Так что если вы продолжите принимать всё на веру, то в лучшем случае останетесь с пустыми сейфами в Гринготтсе, а в худшем можете и с жизнью распрощаться. Глупо стесняться и думать, что вы кого-то обидите недоверием. Так вы только сделаете хуже себе, ясно?

— Да. Простите, сэр, я не подумал, — повинился заалевший от стыда Гарри. Конечно, профессор прав, он всегда оказывался прав в последние дни, и просто как после этого не поверить ему? — Больше не повторится.

— Сделаю вид, что поверил.

Профессор снова замолчал, теперь уже надолго, отрешённо глядя куда-то вдаль. Он взял себя в руки, и больше ни единой эмоции не отразилось на его лице, но Гарри сердцем чувствовал, что Снейп боролся с собой. Как если бы он должен был что-то сказать, отчаянно не желал этого и не мог решить, что всё-таки делать. Жаль. Гарри бы всё-всё выдержал, любой удар, их и так уже было немало. Это только казалось, что он, отрезанный от остального мира, мало что знал о происходящем вокруг, имея Снейпа в роли эдакого буфера. Нет, вот уж кто-кто, а профессор Снейп никогда бы не стал держать его в неведении и оберегать от малейших волнений, и Гарри горячо приветствовал такой подход. Но лучше бы Снейп сразу рассказал, что случилось или должно случится, чем оттягивал момент признания.

Их вот-вот раскроют? Гарри вернут в школу и сотрут ему память? Директор шантажировал чем-то Снейпа, и ему пришлось выдать Гарри? Квиррелл сбежал, и нет шансов его найти?

— Мистер Поттер, — начал профессор, собравшись с мыслями, — видит Мерлин, когда я отправился за вами в Запретный лес, я и представить не мог, чем всё закончится. Однако я больше не могу отрицать очевидное. Мы оба знаем, что сейчас опасность вам грозит не только и даже не столько от по… Того-Кого-Нельзя-Называть, сколько от директора Хогвартса. Я уверен, как едва вы появитесь в поле зрения Дамблдора, он постарается так или иначе столкнуть вас обоих.

— Значит, он знает, что Волдеморт жив? — уточнил Гарри, который как-то не задумывался над этим вопросом раньше. Снейп утвердительно кивнул. — То есть, директор знал, знал и ничего не делал?! И давно он знал?

— Достаточно давно, я полагаю. Я ещё с прошлого лета говорил ему, что Квиррелл ведёт себя слишком странно. Если принять за факт, что директор в курсе личности Квиррелла, многие его поступки становятся куда понятнее, но не все, увы.

— Так надо же что-то делать, сэр! Я не могу просидеть всю жизнь взаперти, боясь выйти наружу!

— Повторюсь, мистер Поттер, — процедил Снейп противным тоном, и Гарри тут же закрыл рот, — я не предполагал, что всё так обернётся. Но вы правы. Я вижу пока единственный выход: нужно обезвредить директора, чтобы он больше не представлял для вас угрозу.

Недоверчиво взглянув на профессора, Гарри осознал услышанное и возликовал. Неужели Снейп нашёл какие-то неопровержимые доказательства, или у него есть план, как раскрыть всем глаза на истинную природу поступков директора? Однако радость была недолгой и сошла на нет, стоило Снейпу продолжить:

— Вам необходим волшебник-опекун, потому что родственники-маглы в магическом мире никто, их слово ничего не значит. Пока что вашей судьбой распоряжается Дамблдор — как глава школы, председатель Визенгамота и якобы просто неравнодушный маг. Но при наличии опекуна втягивать вас в разные махинации станет сложнее. По уставу школы его или родителей обязаны извещать в случае разных неприятностей и проступков. Я думаю, Дамблдор поостережётся этих писем, ведь нормальный маг быстро сообразит, когда речь идёт о детской шалости, а когда замешаны взрослые. Есть ещё второй вариант — покинуть страну, но это очень рискованно и почти невозможно, это на самый крайний случай.