Под знаком ЗАЖИGАЛКИ

Рядом находилась самая известная достопримечательность Эдинбурга – древняя крепость на высоком зелёном холме – Эдинбургский Замок.

– Нет, брат! Сегодня я уединяюсь с Питером Роуз, – Ободзинский, сощурив глаз, кивнул на лежавшую на лавке книгу «Анализ рисков и управление нефтегазопоисковыми проектами».

– О, брат! Что я слышу! Ты поменял ориентацию? Какой «coming out»! Я впечатлён!

В «Dragonfly» подавали изысканные коктейли, которые очень нравились девушкам. Широкой натуре Джимми очень не хватало «полноформатного» общения с молодой женской половиной Эдинбурга. Поскольку все коммуникации с прекрасной половиной alma mater проходили исключительно в деловом формате в кампусе или лаборатории университета шансов на возможность более «тесного общения», к которому он так привык дома в Нигерии, у него не было никаких.

– О, нет! Урсула и Хильда сегодня собирались в «Драгонфлай», и я думал, что мы можем «случайно» встретиться с ними там. Хильда сегодня утром вернулась из Осло и у нас будет много профессиональных тем для обсуждения!

– «Профессиональных»? Джимми, не смеши меня. Я знаю твои основные «профессиональные темы». Только я боюсь, что Урсула не захочет их обсуждать с тобой, а с Хильдой – не захочешь обсуждать ты.

Длинноногая, стройная, знающая себе цену, и поэтому чуть высокомерная блондинка Урсула общалась с мужской половиной строго, деловито и исключительно по рабочим вопросам. С Джимми была подчеркнуто вежливой, как и со всеми темнокожими студентами, но от этого более «расслабленного общения», как мечтал Джимми, не происходило. Полная и рыхлая Хильда с широким блеклым лицом, с прозрачными голубыми глазами, не отражающими ничего, ни у кого из мужской половины студентов кампуса вообще никаких желаний не вызывала. Хотя, она, как показалось Ободзинскому, пару раз перекинувшимися с ней словами, была неплохим человеком.

– Кстати, а почему Осло? Не самый лучший город для weekend`а в конце лета.

– Она оттуда родом. У неё отец – крупный босс в «Statoil 5 », поэтому она первая, кто узнаёт все последние новости в европейской нефтянке. Ну пойдём, Bro! – Джимми, дурачась, сложил умоляюще ладони у груди и затряс ими. – Ты мне очень нужен для компании!

– Ха-ха! – Ободзинский отложил книгу и засмеялся. – Ладно, наверное, ты прав, нужно развеяться… Слишком много учёбы и много работы последнее время.

5

Statoil – крупнейшая норвежская государственная нефтегазовая компания (1972-2018). В 2018 году она была переименована в Equinor.

– You are right Bro! – у Джимми заблестели глаза. – Но имей ввиду, Урсулой я сегодня занимаюсь!

– Ну, конечно, не переживай, брат! Я иду исключительно, чтобы составить тебе компанию! – многозначительно улыбнулся Ободзинский…

***

Бешенный ритм дня не кончался. Это было пятое за этот день совещание. Оно переносилось два раза, поскольку у генерального директора Научного Инновационного Центра главной синей нефтяной Компании Петербурга постоянно двигался график. Все его замы вынуждены были вслед за ним «сдвигать» свои другие рабочие встречи и совещания.

«Коллеги, я хотел бы поговорить с вами об инновациях в нашей Компании», – наконец Павел Вашковский начал совещание и внимательно оглядел собравшихся у него в кабинете начальников департаментов и управлений:

«Для вас не секрет, что к 2025 году все крупные западные нефтяные компании будут использовать «цифровые двойники» своих нефтегазовых месторождений. Для нас этот вопрос выходит на первоочередную повестку дня.

Последние два дня я был на конференции SPE в Москве и много общался с нашими западными коллегами. Знаете, как обстоят дела у наших зарубежных конкурентов по этому вопросу?

British Petroleum уже с 2017 года использует виртуальные модели всей своей технической инфраструктуры в самых труднодоступных местах. В том числе и на Северном море. «Бипишники» хвастались, что могут строить цифровые модели любых объектов за 20 минут, хотя раньше это занимало до 30 рабочих часов.

Итальянская ENI уже внедряет цифровые решения на базе искусственного интеллекта и виртуальной реальности для моделирования операций. Уже подходят к разработке цифрового симулятора бурения. Ну, в этом вопросе мы их даже опережаем», – Павел Вашковский улыбнулся.

«Норвежская Equinor с филиалами в 30 странах мира применяет «цифровые двойники» на месторождении «Юхан Свердруп» в Северном море, на которое приходится четверть всей морской нефтедобычи в Норвегии. Самое интересное, что данные о работе оборудования поступают в режиме реального времени на планшеты и смартфоны их сотрудников.»

Ободзинский вздохнул. Вашковский бросил на него быстрый взгляд и продолжил:

«Дальше всех продвинулись «шелловцы».

Shell первая в мире создала цифровые буровые установки, что значительно снизило текущие расходы и на 25% повысило эффективность бурения. Их самообучаемая система на базе искусственного интеллекта предупреждает о потенциальных сбоях за два месяца. Вся информация о состоянии нефтяной платформы и работе всего оборудования идёт в режиме реального времени.

А что эти годы делала наша «большая российская нефтяная тройка»?

Наша компания первая в российской нефтянке с конца нулевых начала делать отдельные цифровые решения для исследования нефтяных скважин. Мы начали дистанционно управлять оборудованием месторождения, превращать все производственные процессы в «цифру». У нас самые большие наработки в российской нефтянке по отдельным цифровым решениям на всех этапах нефтедобычи. Первыми запустили Центр управления добычей нефти, объединивший все самые современные решения. Но что произошло? Почему мы стали отставать с массовой трансформацией их в полноценные «цифровые двойники»?

В это время «Роснефть», первыми в России в прошлом году запустили проект «Цифровое месторождение», который реализовали на базе Илишевского месторождения, впервые в отрасли охватив все основные процессы нефтедобычи и логистики. Что это дало «Игорю Ивановичу 6 » кроме лавр «первого»? – Экономический эффект порядка 1 млрд рублей в год. Вот что!

«Лукойл» тоже зря времени не терял. «Дон 7 » умеет расставлять правильные кадры, в этом ему не откажешь. Результат налицо. Они сейчас запускают самую масштабную цифровую модель нефтяного месторождения в России – Ватьеганского месторождения. Беспрецедентный по масштабу и сложности проект! Это создание «цифровых двойников» трёх тысяч скважин и охват всей производственной цепочки добычи – от нефтяного пласта до нефтехранилища».

6

Возможно, Автор имел ввиду Сечина Игоря Ивановича, главу Роснефти (прим. ред.)

7

Возможно, Автор имел ввиду Алекперова Вагита Юсуфовича, главу Лукойла. (прим. ред.)

– Чем мы можем на это ответить? – Вашковский обвёл глазами присутствующих.

Ободзинский краем глаза посмотрел вокруг.

Слева Дмитрий Сагальский, начальник департамента закупок, сосредоточено тыкал пальцем в «айпаде». В самом инновационном центре главной нефтяной корпорации Петербурга было моветоном ходить на совещания с записной книжкой или бумажным ежедневником. Дима держался до последнего, обычно незаметно доставая на совещаниях синий кожаный ежедневник с эмблемой «Газпрома» и выгравированной «зажигалкой» и такую же синюю ручку «Ватерман». Однако, однажды после к ни к кому не обращённой реплики Вашковского, «что в нашей команде не может быть людей, которые не трансформировались изнутри в соответствии с новыми вызовами современности», Сагальский сразу пришёл на следующее совещание с «яблочным» планшетом.

Тогда же Мишин, дряхлый начальник департамента геологии и разработки активов (в далёкой молодости бывший на «ты» с динозаврами, из которых сегодня радостно добывали нефть), сразу превратился из Владимира Петровича во Владимира. Он тут же снял галстук и перенёс «оперативки» со своими «бойцами» из своего шикарного кабинета, где он раньше восседал поседевшим облезлым орлом в большом кожаном кресле за длинным Т-образным дубовым столом, в демократичную стеклянную переговорную. Там за круглым столом он сразу и «затерялся» в гомоне своих молодых горластых геологов, весело обсуждающих вопросы обустройства Южно-Приобского месторождения вперемежку с вчерашним коллективным выходом на шашлыки, правильно называвшимся «Стратегической сессией Департамента».