Под знаком ЗАЖИGАЛКИ
Шрифт:
Никонов немного помолчал и уже внимательно посмотрел на Ободзинского, как будто раздумывая над чем то, и продолжал:
– Сейчас реализуем интересный проект в Волосовском районе Ленинградской области. Мы выкупили 100 гектаров земли. Учитывая хорошую локацию, рядом с озером, стоимость сотки в Волосовском районе, сто – сто пятьдесят тысяч, сам можешь посчитать предварительный «вэлью 12 » проекта. Этот участок находится рядом с воинской частью, которая будет расширяться за счёт него. Уже издан приказ Шойгу и уведомление об изъятии земельного участка для государственных нужд. Компенсация собственникам будет идти по рыночной стоимости. Так что всё оказалось в этом проекте даже
12
Стоимость (англ.)
Никонов улыбнулся.
«Виски действительно умеет развязывать язык», – подумал Ободзинский.
– Ты сказал мы? – спросил О.
– Да. Я с двумя партнёрами. Наша «ОООшка» – собственник этого земельного участка.
– Молодцы! Дело сделано!
– Да, только небольшая проблемка. Но я её решу. – Никонов скривил рот. – У меня один партнёр срочно выходит из ОООшки.
– В такой момент? Странно.
– Он переходит на работу департамент строительства Минобороны. Сам понимаешь, сразу возникают вопросы антикоррупции и противодействия мошенничеству, там с этим очень строго.
– Обратно на зарплату? – Ободзинский снисходительно улыбнулся.
– Ха! Как тебе пятнадцать процентов со стоимости каждого подобного проекта? Ни рубля не вложив? Хорошая «зарплата»? Ты думаешь такие проекты просто так в руки сваливаются с неба? Он три года своих знакомых «окучивал» в минобороне, наконец-то, всё срослось! Теперь будем получать такие проекты один за другим!
– А что за «проблемка»?
– Мне нужно выплатить ему стоимость его доли, причем выплатить срочно. Деньги в Москве ему сейчас оооочень понадобятся, я его понимаю. Да, ладно, я решу. Наверное, срочно продам дачу. Жаль потеряю в деньгах из-за срочной продажи, но потом наверстаю, – Никонов опрокинул в себя рюмку и запулил по стойке её обратно бармену. Через три секунды она прилетела обратно полной.
– Как дела, мальчики?
Рядом стояли две девушки, высокая блондинка в красном блестящем мини платье, чуть прикрывшем упругую, хорошо прокаченную в спортзале задницу, и почти совсем не прикрывшем яростно рвущиеся наружу большие груди, уставшие ждать, когда на них обратят наконец внимание, и брюнетка, весь гардероб которой составляли черная кожаная куртка с заклёпками и тонкие черные ажурные чулки, очень сексуально обтягивающие стройные ножки, заканчивающиеся где-то у ушей. Красотки профессионально просчитали, что принятая доза виски уже подготовила «мальчиков» для использования по назначению, осталось только определиться, кто кого берёт «в оборот».
Никонов и Ободзинский одновременно повернулись к ним.
– Вау, девочки! А мы вас ждали! – серьёзное выражение лица Никонова растаяло и вновь сделалось слегка пьяным и придурковатым.
Ободзинский смотрел сквозь них. Пелена цветочной лёгкости и радостного окружения незаметно рассосалась в воздухе. Какой молодец Никонов! Ещё на курсах Ободзинский смотрел на него чуть снисходительно, понимая, что с его неуверенностью, тому никогда не подняться, не пробиться, просто тюфячёк… «Тюфячёк – это ты сам, а не он», – с лёгкой злостью мысленно сказал он себе сам.
Никонов поглаживал задницу блондинке, что-то нашептывая её грудям и, судя по всему, им это нравилось. Брюнетка, чуть наклонив голову, кокетливо улыбаясь, что-то говорила Ободзинскому, «случайно» касаясь его своей невозможной ножкой.
Молотилка в его голове яростно «генерила» мутный поток неясных мыслей, ощущений, весьма далёких от используемого арсенала брюнетки. Ножка брюнетки явно не срабатывала.
– Ладно, Коля! Рад был тебя увидеть! Слушай, я подумаю, может я смогу
тебе помочь. У тебя телефон не изменился?– Нет, тот же.
– Давай пока! Созвонимся!
Ободзинский повернулся к выходу. Брюнетка ласково улыбнулась ему на прощание, мысленно посылая трёхэтажные проклятия ему и всему его роду в третьем поколении.
На улице было свежо. Он решил пройтись, проветрить свою голову и непонятные пока мысли. На пересечении Гороховой и Большой Морской ветер, как лет сто пятьдесят назад заметил Николай Васильевич, по-прежнему «дул со всех четырёх сторон». Было зябко. Неяркие городские фонари, матовым светом освещающие улицы и тротуары, незаметно заменили надёжно спрятанные за низким серым сводом неба звёзды, став естественной частью вечернего интерьера Питера.
Яркие витрины универмага «Au Pont Rouge» приветливо предлагали мужскую одежду для женщин и женскую – для мужчин. Одевавшиеся там прыщавые худосочные подростки в серо-неопределённого цвета пальто размером XXL (в которых их дедушки затейливо пикапили бабушек в середине шестидесятых), в узеньких черных штанишках по щиколотку (отнятых у младшего брата из восьмого класса), из-под которых игриво подмигивали красно-белые носочки, производили впечатление выпускников досрочно прошедшего выпуска клоунов в Цирке на Фонтанке.
Нечто среднее между цветастой кипой и «евротюбетейкой», прикрывавшее у апологетов моды геройский тарасбульбовский чупрун, ошеломляюще действовало на «фиолетововолосых мальвин» в папиных пиджаках и спецназовских ботинках, тусующихся здесь же, у «Понт Руж», то ли в поисках понтов, то ли в поисках приключений на свою пятую точку.
Эти последние тенденции crazy vogue в этом универмаге всегда вызывали смешанные чувства у него от «до чего ужасна и непредсказуема сегодня мода (и это называется «модой»?!)» до «судя по моему восприятию сегодняшней молодёжи, слухи о том, что все мамонты вымерли, оказались несколько преувеличены». Он тщательно следил за своим внешним видом и, в допандемийное время, возвращаясь зимой с «каталки» на горных лыжах в Червинии или Курмайоре, всегда заезжал в Милан, чтобы прикупить костюм от «Brunello» или «Brioni». Поэтому в голове никак не складывалось – как можно одевать и носить подобную одежду, если можно так назвать эти тряпочки в виде балахонов, начисто лишённых каких-то гендерных особенностей для обладателя.
Мысли яростно скакали галопом где-то рядом, то толкаясь и сбиваясь в табун, то разбегаясь параллельными курсами. Он иногда заглядывал в них, но старался не задерживаться с ними.
Вечер плавно уходил. В «Mickey&Monkeys», на углу Гороховой и Казанской, куда он зашёл выпить кофе, сидело всего человек десять, несколько парочек, которые уже заканчивали традиционную вступительную часть начальных отношений (совместная прогулка в парке, свидание в «Русском музее», и наконец, ужин в уютном ресторанчике). Ужин подходил к концу, и теперь у каждого в голове носился рой мыслей. У Него: «Уложусь в бюджет или нет? «Даст» сегодня или нужно будет вести её ещё в субботу?» У Неё: «Всё ли было сегодня прекрасно, как она рисовала в голове утром? «Давать» сегодня или перенести этот вопрос на завтра после суши в «Токио Сити»?» Официанты торопливо разносили овершейки в высоких бокалах, наполненных разноцветными кремами, печеньками, вафельными рожками, трубочками, которые должны были помочь дамам принять финальное решение, так как на их кавалеров уже невозможно было смотреть от жалости.
На фоне пар, разыгрывающих нешуточный житейский шахматный гамбит с непредсказуемым финалом, выделялась девушка, сидевшая за столиком одна. Пару ей составляла книга. Светлые вьющиеся волосы, обрамлявшие приятное лицо, задумчивый взгляд серо-голубых глаз, который на мгновенье она бросила на вошедшего Ободзинского, чем-то необъяснимо привлекли его внимание. Нельзя было назвать её сногсшибательной красавицей, но какая-то особая аура окружала её столик, котором была только книга, допитый капучино и невидимый экран, отделявший её от всех остальных. Интересно…