Поэзия английского романтизма XIX века

Юный менестрель Перевод А. Голембы

На битву мчится менестрель, Певец-воитель юный, — С ним предков меч, с ним арфы трель, Трель арфы многострунной. «Пусть предан остров мой родной Никчемными сынами, — Еще со мной — мой меч стальной, И голос арфы — с нами!» Пал менестрель, — в сраженье пал, Пал поприща в начале, Но прежде струны он порвал, Чтоб в рабстве не звучали. Но прежде вымолвил: «Живи Душой для звуков новых, Ведь песню славы и любви Нельзя слагать в оковах!»

Покинута всеми Перевод А. Ибрагимова

Покинута всеми, о бедная лань, Напрасно себя не терзай и не рань. Прильни мне на грудь, не скрывая лица: Здесь дом твой, здесь сердце — твое до конца. Любовь неизменна; себе лишь верна, И в счастье и в горе все та же она. Не знаю, виновна ли ты предо мной, — Тебя я люблю той, что есть, — не иной. «Мой ангел», — я помню, меня ты звала. О да, я твой ангел, хранящий от зла. Мы в пламя с тобою бесстрашно войдем И вместе спасемся — иль сгинем вдвоем.

Я видел, как розовым утром качался Перевод А. Плещеева

Я видел, как розовым утром качался В волнах прибывавших у берега челн; И вновь я пришел, когда мрак надвигался, Челнок был все там же, но не было волн. Я так же охвачен был счастья волною, Как этот песком занесенный челнок… Отхлынули волны, и, полон тоскою, Остался у берега я, одинок. Зачем говорите вы мне в утешенье, Что слава должна услаждать мой закат… Отдайте мне бурную смелость стремленья, Отдайте мне юности слезы назад!

Во тьме я обрел тебя, арфа Отчизны Перевод А. Голембы

Во тьме я обрел тебя, арфа Отчизны, Тебе был навязан молчанья обет, Но, гордый, услышав твои укоризны, Я голос вернул тебе, вольность и свет. Я вновь пробудил в тебе нежности звуки, Веселые песни любви и тепла, Но долго впивала ты возгласы муки И часто их отзвуком горьким была. О арфа Отчизны! Порывом влекомый, С тобой расстаюсь я до лучших времен, — Спи в славе, овеяна сладостной дремой, Нарушу не я твой задумчивый сон. Сердца патриотов, солдат иль влюбленных Вошли в наши песни земной чистоты, Но я был как ветер в скитаньях бессонных, И то, что я спел, подсказала мне ты.

Не забуду тебя Перевод А. Ибрагимова

Только б сердце в груди не устало стучать, — Не забуду тебя, одинокая мать. И в печали твоей, и в дожде, и во мгле, Нет прекрасней тебя никого на земле. Если б стала великой, свободной ты вдруг, Первой розой среди пышноцветных подруг, Я тебя прославлял бы, ликуя, но верь: Горячее не мог бы любить, чем теперь. Нет, залитая кровью, под гнетом цепей Ты дороже еще для твоих сыновей: Их сердца, как в пустыне — птенец, вновь и вновь Пьют по капле из ран материнских любовь.

В толпе скитаюсь, одинок Перевод А. Голембы

В толпе скитаюсь, одинок: За что меня карает рок? Зачем безвременно угас Свет этих милых женских глаз? Так, рок ужасный сокрушил Все, что любил я, чем я жил, — Впивал я нежности слова, Теперь моя любовь мертва! Прелестниц много есть вокруг, Чужих услад, чужих подруг, Но и тебя они дарят, Им по душе твой робкий взгляд. Ах, где же ясное чело? Где голос милый? Все прошло Бесследно — иль утрачен след? Молчанье — жалобам в ответ! Зачем души немая речь Не в силах прошлого сберечь? Зачем исчез, зачем угас Зной милых губ, свет милых глаз? Нет, навсегда остыла грудь, Услад блаженных не вернуть, — Блаженство кануло давно, Очам воскреснуть не дано!

К женским взорам Перевод Н. Григорьевой

От сотен женских взоров, друг, Пойди — уйди, пойди — уйди! Но ту, что всех милее, друг, Пойди — найди, пойди — найди! Как светят звезд лампады В небесной мгле, в небесной мгле, Так светят эти взгляды Здесь, на земле, здесь, на земле. Любой бокал наполни, друг, И пей до дна, и пей до дна! Люби, кого полюбишь, друг, — Любовь одна, любовь одна. Одни глаза умеют Вести сквозь мрак, вести сквозь мрак, Как нас ведет и греет В пути маяк, в пути маяк. Зато другие, боже, Сбивают с ног, сбивают с ног; Не верьте им, но все же — Прости им бог, прости им бог! Любой бокал наполни, друг, И пей до дна, и пей до дна! Люби, кого полюбишь, друг, — Любовь одна, любовь одна. Иные лгут беспечно, Как зеркала, как зеркала, И нас не к ним, конечно, Любовь вела, любовь вела. Так пусть дойдет до цели Любой простак, любой простак. И все, о чем мы пели, Да будет так! Да будет так! Любой бокал наполни, друг, И пей до дна, и пей до дна. Люби, кого полюбишь, друг, — Любовь одна, любовь одна.

Лети, корабль Перевод А. Ибрагимова

Лети, корабль, вперед лети, Вверяясь ветреной надежде. Куда бы ни вели пути, Не знать нам горше мук, чем прежде. Рокочут пенные валы: «Пусть смерть — в пучине нашей зыбкой, Не так бездушны мы и злы, Как те, кто лгал тебе с улыбкой». Вперед, корабль, сквозь свет, сквозь тьму, Лети — ни мига промедленья! Что грозный ураган тому, Кто испытал хулу, глумленья? Быть может, в утреннюю рань Ты встретишь берег безымянный, Тогда прерви свой бег, пристань. Наш дом — лишь там, где нет обмана.

Любовь и ложь Перевод А. Голембы

Признаюсь, что я не раз Врал для ваших милых глаз, Да и как тут не соврешь? Мне простится эта ложь! Не брани меня сурово: Ложь — влюбленности основа! Если б все, что шепчем мы Девам в путах летней тьмы, Было правдой на полстолько, Все запуталось бы только, — Не кори меня, мой свет, — Без иллюзий жизни нет! Если б дамы вправду были Знойным солнцем в полной силе, Воздавал бы честь астроном Этим девам и матронам! Вот, когда б Природа вдруг, Зубок выбелив жемчуг, Превратила, нам на радость, Шею — в истинную сладость, В золотистую метель Ваших локонов кудель, — Вот тогда бы — до могилы — Вы мне, право, были б милы! А теперь я между строк Поясню вам мой намек; Выскажу, душой ликуя, Дамам истину такую: Если б повстречался вам Юноша, влюбленный сам, — Если б он, скажу вам дальше, Верил вашей лжи и фальши И, растрогавшись до слез, Обольщал бы вас всерьез, Коль, во лжи любовных жалоб, Сердце вам принадлежало б, Вы б утратили его, Он не врал бы ничего, Правду б он вещал нелживо, То-то, право, было б диво!

Дж. Тернер. Радуга над Темзой. Ок. 1806 г.

Акварель на серой бумаге.

ПЕСНИ РАЗНЫХ НАРОДОВ (1819–1828)

[249]

Вечерний звон Перевод И. Козлова

[250]

Вечерний звон, вечерний звон! Как много дум наводит он О юных днях в краю родном, Где я любил, где отчий дом, И как я, с ним навек простясь, Там слушал звон в последний раз! Уже не зреть мне светлых дней Весны обманчивой моей! И сколько нет теперь в живых Тогда веселых, молодых! И крепок их могильный сон; Не слышен им вечерний звон. Лежать и мне в земле сырой! Напев унывный надо мной В долине ветер разнесет; Другой певец по ней пройдет, И уж не я, а будет он В раздумье петь вечерний звон!

249

Песни разных народов— Цикл впервые опубликован в 1815 году, впоследствии неоднократно издавался с дополнениями вплоть до 1828 года.

250

Вечерний звон. — По имеющимся сведениям, это стихотворение является переложением армянской народной песни.

Постой, гребец мой золотой! Венецианская песня Перевод А. Голембы

Постой, гребец мой золотой, будь с тишью заодно, Будь плеск твой внятен только той, кем сердце пленено: Когда бы сумрак голубой вещал меж звездных сфер, Он вел бы речь о нас с тобой, мой чуткий гондольер! Ну, а теперь — постой, постой, гребец мой золотой: Я заберусь к ней на балкон, а ты на страже стой! Когда б хоть половину мук, что терпим ради дам, Мы сбросили с небесных плеч — быть ангелами нам!