Поле Куликово

Вот так и велась демаркационная линия, которую признанно обозначают границей территорий.

Тогда же велел князь столбы устанавливать, отесывать их и знаки царапать, к русскому относящиеся. Это и птица могла быть какая, зверь, и просто колос пшеничный или что другое. Из-за этого потом еще споры были, так как и у других то же имелось.

Так вот начали появляться пограничные заставы, столбы и гербы государств или княжеств.

Так продвигался князь Святиполк далее и своим трудом-походом устанавливал границу. Долог был путь его и труден. В голоде и холоде побывал он, на жаре парился, без воды много пребывал, но все ж своего добился.

Дошел аж до булгар, где с ними повстречавшись, границу обозначил, и договор заключил устный. После того повернул к северу и обратно к Киеву подался.

По приезду у него только и осталась горстка тех воинов, в новые наряды облаченных. Где-то около человек тридцати всего.

Люди подумали, что князь в битвах растерял их, и прежде чем сам Стятиполк объяснил киевским, весть ложная разнеслась по земле и сказалась, будто князь в битве с булгарами, половцами рать порастерял.

Еще говорили, что это он на Царьград ходил, да никому не говорил. Думали, что дары какие-то привез в Киев он. По делу сему и слуху пущенному, в Киев гости зачастили со всех земель.

Начал князь всем объяснять: что, да как. Слушали люди, а потом, убедившись, разъезжались обратно, уже весть иную разнося.

Так оно и велось на Руси. Не успеет один слух пуститься, как уже другой вслед ему гонется. Не понимали того люди и всяк дальний или средний плечами пожимал:

– Не понять нам того, что там в Киеве творится. Будем сами по себе жить. Время придет, и нам сообщат более ясно.

Спустя какое-то время князь вновь в поход собрался.

Это в последний раз иду, - сказал он своей Федунье, одарившей его в очередной раз сыном, назвали которого вновь без ведома и по своему Глебом.

Что за имя такое?
– удивлялся князь Святиполк, - сроду не слыхивал.

Божью помощь я почувствовала, когда он рождаться на свет стал, - объяснила жена, -глебный сынок наш, богом помазанный, словно соком каким или росою блестящею. Оттого Глебом и назвала. Памятью мне станет об деле том родовом и сам знать будет, как то все было.

Пусть, будет так,- согласился князь, правда не совсем понимая, о чем жена ему ведала, - дело то ее материнское, - думал он про себя, в пути размышляя, - ей то все понятнее состоит. Может и взаправду Бог ею занимается, раз меня нет, то кто ей помогать будет.

Так вот и думал князь совсем и не подозревая, что Бог и вправду помогал ему те дела творить, а заодно за женой и всем приглядывал. Нужное было дело то всему люду и не только русскому, а и другому. Всяк должен был знать, где его земля пролегает, а где острожью состоит, чтобы не было распри какой или просто недоразумения.

И на этот раз взял с собою князь рать, но побольше, тысяч из двух состоящую. Собрал их со всех земель близлежащих, вмиг одел как воинов и в поход отправился.

По дороге, чтоб время не терять, начал он обоз свой расширять.

Людей прибавлять, значит. Забирал дев молодых, в угоду ратникам своим, а то и семьи целые по возрасту схожие к нему самому. А было тогда князю аж сорок пять лет, и был то последний его поход.

– Стар я уж стал для походов этих, - говорил он своим ратникам-воинам,- чувствую, что в седле уже плохо держусь, да и кости торохтят на скаку.

Думаю, надо службу такую ратовую /ратную/ в моем веку прекращать и на покой удаляться. Тяжело это переносить всякому. Сам я из простых людей. К труду приучен и знаю цену ему по-всякому.

Верили в то ратники его, ибо знали, что так и есть. Так и слова его передавали друг другу, и так оно на Руси аж до времен настоящих донеслось.

Направился сразу Святиполк в Тмутаракань, князя половецкого-печенежского повидать, а заодно посмотреть, как там дела идут. Вскоре достиг того и вновь беседа у них состоялась.

Город еще недостроен был и князь взялся помочь им. И помощь та кстати оказалась. Быстро завершили дела те, и Святиполк дальше вдоль берегов по пути к булгарам от Тмутаракани отправился. Так же оставлял людей везде, заставы сотворяя, и говаривал он им так:

– Половцы - то не враги наши. То братья старые по крови. Княжество я им разрешил обосновать. Пусть, проживают и землю эту пустынную осваивают. Вам же говорю. Коли хотите, можете кого в жены брать или как по-другому дела и жизнь вести. Ничего плохого здесь нет. Злые языки только разносят беду всякую и рознь учиняют. А по доброму, хорошему всегда жить можно и жизнь другую создавать.

Вот так говорил тот князь, и так оно потом творилось. Правда, в угоду все тем же языкам злым, время от времени беда головы на солнце сушила, но все же не все было испепелено до конца и кое-какая дружба сохранена до сих пор.

Благодаря усиленному отряду Святиполка, заставы попрочнее образовывались, корнями сразу в землю врастали. Надальше связи русско-половецкие и другие пошли.

Так и образовалось то казачество, что и поныне к духу ратному тянется и из века в век передает слово, дело какое по тому же. Обошел князь моря и дошел почти до булгар, но, повстречав заставу раньшую, решил далее не идти.

Все, - сказал князь тогда оставшимся нескольким сотням, - я путь по земле очертил ходом коня своего, а также пеша самолично. Теперь, дело за вами всеми. Путь тот подтверждать и границы-рубежи сохранять. Идите в помощь тем, кто остался и живите с миром со всеми. Я же с десятью воинами

до Киева возвернусь. Не пропаду, думаю, по дороге. Все же, земля русская везде.

Спасибо тебе, князь, за труд твой ратный, в походах состоящий, - обратилась к нему рать в лице сотника одного, - пред твоим челом и трудом великим, лично проделанным, сами чело опускаем, колено склоняем, - и по знаку человека того вся рать на колено опустилась и головы преклонила на миг.

Затем, вставая, каждый поочередно к князю подходил и на прощанье челомкался, а иногда и губами к его пыльной одежде припадал.

Так прошли все воины. Прослезился князь от того. От великой чести, людьми ратными созданной и сказал так:

– Пусть, так во век будет. Кто заслужил что - пред ним чело – голову склонять и на колено приспускаться. Думаю, сие ратному труду не повредит. Спасибо, братья, за честь мне возданную и да хранит вас всех бог наш Перун. Прощайте и детям своим, внукам все передайте о походах этих и о сохранности земли русской.

На прощанье обнялись по очереди, а опосля и разошлись, кто куда. Ратники по заставам самостоятельно, а князь к Киеву с десятью людьми отправился. По дороге думал он по тому случаю, и всяк слеза бежала, когда вспоминал.