Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 4. Стихотворения. Поэмы (1918–1921)

5

4, Ш 1922

Известняк, словно каменный кактус, расцвел

6, автограф

Позабытых приливом, растущих в ночи,

7, Ш 1922, автограф

Издыхают чудовища моря в тоске:

между 12 и 13, Ш 1922

Если негр будет пойман, его уведут На невольничий рынок Ходейды в цепях, Но араб несчастливый находит приют В грязно-рыжих твоих и горячих волнах.

18–20

Пусть волна как хрустальная встанет гора, Закурив папиросу, вздохнет капитан: «Слава Богу, свежо! Надоела жара!»

между 20 и 21

Целый день над водой, словно стая стрекоз, Золотые летучие рыбы видны, У песчаных серпами изогнутых кос Мели, точно цветы, зелены и красны.

21–22

Блещет воздух, налитый прозрачным огнем, Солнце сказочной птицей глядит с высоты:

24–25

Но ночами вдвойне ослепительно ты! Только тучкой скользнут водяные пары,

между 28 и 29

И огнями бенгальскими сразу мерцать Начинают твои колдовские струи, Искры в них и лучи, словно хочешь создать, Позавидовав небу, ты звезды свои.

строфы 8 и 9

в ином порядке

29

На обрывистый берег выходят слоны,

33–34

И когда выплывает луна на зенит, Ветр проносится, запахи леса тая.

38–39

Ты исполнило некогда Божий закон, Разорвало могучие сплавы зыбей,

6

7, Москва, автограф

Орошая приморские скалы

11, Москва, автограф

Как огромные, древние чуда

11, Ш 1922

Как огромные древние чуда

между 12 и 13, автограф

Не обломок старинного крипта Под твоей зазвеневший ногой. Есть другая душа у Египта И торжественный праздник другой. Точно пестрая Фата-Моргана Виден город у ночи в плену Над мечетью султана Гассана Минарет протыкает луну.

13–28, Москва

отсутствуют

16, Ш 1922

И, колдуя, дымится вода.

17–36, автограф

отсутствуют

между 16–17, Ш 1922

К отдаленным платанам цветущим Ты приходишь, как шел до тебя Здесь мудрец, говоря с Присносущим, Птиц и звезды навек полюбя. То вода ли шумит безмятежно Между мельничных тяжких колес. Или Апис мычит белоснежный, Окровавленный цепью из роз?

17–20

Это взор благосклонной Изиды Иль мерцанье встающей луны? Но опомнись! Растут пирамиды Пред тобою, черны и страшны.

между 20 и 21

На седые от мха их уступы Ночевать прилетают орлы, А в глубинах покоятся трупы Незнакомые с тленьем, средь мглы.

между 24 и 25

Но, Египта властитель единый, Уж колышется нильский разлив Над чертогами Елефантины, Над садами Мемфиса и Фив. Там, взглянув на пустынную реку, Ты воскликнешь: «Ведь это же сон! Не прикован я к нашему веку, Если вижу сквозь бездну времен. Исполняя царевы веленья, Не при мне ли нагие рабы По пустыням таскали каменья, Воздвигали вот эти столбы? И столетья затем не при мне ли Хороводы танцующих жриц Крокодилу хваления пели, Перед Ибисом падали ниц? И, томясь по Антонии милом, Поднимая большие глаза, Клеопатра считала над Нилом Пробегающие паруса».

26

Вечно жить средь минувших отрад?

28

И сегодняшним травам не рад?

33–34

Точно дивная Фата-Моргана, Виден город у ночи в плену.

36

Минарет протыкает луну.

37

На прохладных открытых террасах

39

Угощают подруг темноглазых

42

И лежит перед каждым Коран

44, Москва

Точно бабочки сказочных стран.

49, Москва, автограф

И недаром страна сотворила

53–84

отсутствуют

55–57, Ш 1922

И Хедива в высоком Диване Уж не властен святой произвол! Пусть! Но истинный царь над страною

61–62

Хоть ютится он в доме из ила, Умирает, как звери в лесах,

69

И его ограждают пороги

71

От нежданной полночной тревоги.

75–76

Окаймленная рамкой зеленой И другой, золотой, из песка.

77

Если аист задумчивый близко

7

1, Ш 1922

Все пустыни друг другу от века родны,

1–8, Москва, автограф

отсутствуют

9

Ни в дремучих лесах, ни в просторе морей.