Полусвет

Константин замолчал, вновь занявшись своей незамысловатой игрой с чашкой и чайником.

— Кровопускание, переливание, омовение и даже прием крови внутрь всегда привлекали медиков, знахарей и сильных всего мира, — я пожала плечами и подалась вперед, пытаясь найти себе соответствующее место.

Диван стоял слишком далеко, а стульев было и не видно в номере. Оставалось или сесть на кровать, или продолжать стоять. Выбрав второй вариант, я подошла к Вагнеру и встала по правую руку от него.

Меня несколько подбешивало то, что Константин предпочитал делать вид, что меня здесь нет, видя диалог с Вагнером. Хоть я и понятия не имела о всех вампирских законах. Может к царю нельзя поворачиваться спиной, иначе кишки выпустят.

— Да, дорогая, — причмокнул губами, Константин положил руки на колени.

А я только сейчас смогла разглядеть его по-нормальному.

Надо сказать, что изображения в исторических учебниках врали. Константин был явно моложе, когда его обратили. Он выглядел едва на десяток лет старше Вагнера и то скорее из-за проседи на идеально подстриженной темной голове. В бежевых классических брюках, мягких туфлях да свободной белой рубашке под длинным черным пальто, Константин производил впечатление скорее успешного бизнесмена, чем когда-то проигравшего главную битву Византийского императора.

— Только в данном случае речь идет совсем не о человеческой крови, — Константин прищурился, а я только сейчас заметила, что его взгляд был сродни взгляду кобры на его трости. Такой же зеленый. И такой же опасный, — в момент кульминации, в зал, в цепях, вводили вампира. Все кланялись ему, как божеству, хоть он и был пленником. О, я отлично помню этот момент, как Василий преклонял голову перед существом ночи. Всегда удивлялся, куда девалась в этот момент его богобоязненность, — Константин хмыкнул, — но таковы люди. Я, знаете ли, навсегда взгляд того вампира запомнил. Спокойный, ледяной. В цепях был он, но глядя, как капля за каплей его кровь наполняет наши чаши, перемешиваясь с травяным напитком, казалось, что рабы здесь мы.

Константин посмотрел на меня. На его лице наконец-то промелькнули эмоции. Любопытство. Нет, его не удивил мой рассказ. Думаю, не позови его Вагнер — он явился бы сам рано или поздно. Константин знал гораздо больше, чем рассказывал сейчас, но он был осторожен. Выдавал правду дозированно, знатно разбавляя ее ненужными вступлениями. Он прощупывал. Наблюдал за Вагнером, наблюдал за мной.

Скорее он воспринял мотивы моей речи иначе. Вероятно, как демонстрацию власти Вагнера. Да, будь я на его месте, я бы тоже решила, что груз такой тайны свалившейся на мои плечи совсем не жест доверия. Скорее его отсутствия.

Теперь он был в опасности.

Ведь узнай хоть кто-нибудь — Вагнер уничтожит его.

— Дети Самсона, — протянул Константин, а я удивленно округлила глаза, — они так себя назвали. Эти вампиры и те, кто использовал их кровь. Василий говорил, что это очень узкий круг, чьей единственной целью является создание на самом деле совершенной формы жизни. Звучало это излишне пафосно, надо сказать. Не заметил я среди присутствующих тех, кого действительно волновало чье-то будущее, кроме их самих. Напиток давал им преимущества. Хорошее настроение, ясный ум, здоровье и многим долголетие.

— Я ничего про них не знаю, — ошарашенно прошептала я.

— Не ты одна, — потер переносицу Вагнер.

— После я слышал о них совсем немного, — Константин поднял ладони вверх как бы демонстрируя, что не утаивал ничего специально, — лишь пару раз, еще до вашего рождения, Димитрий. Даже и не думал воспринимать это всерьез — мы, вампиры, редко обращаемся к воспоминаниям до обращения. Но сейчас, когда прекрасная Сима поведала нам тайну своего, эм, состояния, я, невольно, о них вспомнил.

И в это я не поверила. Нет, Константин ехал сюда с козырем. Большим, жирным, многообещающим. Ведь уже давно было известно, хоть и не в широких кругах, что я питалась от Вагнера. В конце концов именно на основании данного факта меня записали к нему в подданные, вычеркнув из человеческого сообщества.

Но сейчас больше всего волновало не это.

— Организация, которой самое малое тысяча лет, оставалась незамеченной на радарах ПМВ? — я нахмурилась, глядя в глаза Вагнера.

— Берите выше, — Константин мельком глянул на наручные часы, — в истории вампиров нет даже упоминания о детях Самсона.

— Ты же вспомнил о них только сейчас, — голос Вагнера звучал тускло, словно из него выкачали все силы, — не важно. Я устал. Продолжим завтра.

Вагнер не успел махнуть рукой, как Константин уже весь рассыпался в пожеланиях царю крепкого здоровья, и, чуть ли не облизывая пол, скрылся в коридоре гостиницы.

Сжав голову в ладонях, Вагнер сидел, оперевшись на стол. Еще утром он был активен, а сейчас вновь походил на труп.

Один ответ. Гора вопросов.

Как они оставались в тени столько времени?

Дети Самсона. Информацию о них стоило искать там, куда я и направилась изначально — в ПМВ. Ни страха, ни разочарования на этот раз я не ощутила. По сути ничего нового мы сегодня и не узнали — лишь подтвердили те догадки, к которым пришли до этого. Что-то упорно пряталось у нас под самым носом.

Как не странно, сейчас меня беспокоило совсем не это.

Присев на корточки перед Вагнером, я осторожно коснулась его локтя.

Совсем ледяной.

— Ты ел? — я легонько погладила твердую кожу, напоминающую на ощупь фарфор.

— Да, — он кивнул и, тяжело вздохнув, убрал от лица ладони, — слишком много всего.

Вагнер посмотрел на меня а я, не выдержав его взгляда, отвернулась. Он был прав. Слишком много. Мое настроение, мои мысли, все менялось со скоростью света, то сваливаясь бессмысленной мешаниной, то выстраиваясь в логический ряд.

— Как это?

— Не поняла? — я повернулась к Вагнеру.

Вампир прочистил горло. Он барабанил пальцами по столу явно в попытке сформулировать свои мысли.

Это зрелище обезоруживало.

— Что ты чувствуешь? — я нахмурилась, — Сейчас. Когда меняешься. Тебе страшно, ты в растерянности? Может быть ты воодушевлена? Как это для тебя?

— Не знаю, — мгновенно выдала я, а Вагнер повернулся, глядя на меня с удивлением, — спокойно. В целом. Чисто, — я приложила палец к виску, — здесь чисто. Какая-то муть, туман, все ушло. Понятно, что хватает всякой путанницы, но в голове как-то посветлело что ли.

Вагнер улыбнулся. Он повернулся ко мне и нагнулся, вытянув руку вперед. Его ладонь коснулась моей груди. Холод прошелся по моей кожи. Тонкая ткань футболки не могла защитить от мороза, что сейчас излучало все его тело.