Помешанный на тебе

— Всё, хватит! Прекрати! — решительно отталкиваю Артура. Он поддаётся не с первого раза, и мне приходится толкнуть его сильнее. — Всё, не трогай меня! — почти плачу.

Это невыносимо.

Я словно помешалась.

Артур отшатывается, ложится спиной на противоположную стену, засовывая руки в карманы, и смотрит на меня с вызовом.

— Я люблю своего супруга! Убирайся! И больше не смей звонить мне и появляется на пороге этого дома! — кричу, чтобы он меня услышал.

— Не любишь, — спокойно отвечает Артур, качая головой. Непробиваемый. Мне хочется отхлестать его по щекам за правду. Не люблю. Но…

— Убирайся или вызову полицию! — в истерике повторяю я.

Артур отталкивается от стены и делает шаг ко мне. А я выставляю руки вперед. Но он больше не приближается.

— Я буду ждать тебя… — выдыхает он надрывным голосом. Разворачивается и уходит, захлопывая за собой дверь. А я спешно запираю двери на все замки, а потом сползаю по этой двери на пол, закрывая лицо руками.

Я вся в нем. На губах его вкус, я еще дышу его запахом, ощущая на себе его прикосновения. И самое паршивое, что во мне это все сладко отзывается.

Реву, закусывая собственные пальцы.

* * *

Тарас возвращается через пару дней. Естественно, без предупреждения. Но я, конечно, его ждала. У меня всегда готов свежий ужин и чистая квартира.

Тарас возвращается поздно. Дюша уже спит, а я лениво листаю каналы на телевизоре, но ничего не вижу. Последние дни я в полной апатии. Словно живу, занимаюсь делами и дышу только ради сына. Не было бы его, всё стало бы бессмысленным. Как бы я ни пыталась выкинуть Артура из головы, не получается. И чёртово чувство вины съедает меня. Чтобы вернуть себе прежнее равновесие, я записалась к психологу.

Слышу звук открывающейся двери и неосознанно вздрагиваю. А потом меня накрывает разочарование. Я не рада возвращению мужа. И это ужасно. Быстро поднимаюсь с дивана, выключаю телевизор, поправляя халат и волосы.

Выхожу к Тарасу, который оставляет чемодан и снимает пиджак.

— Привет, — пытаюсь улыбнуться и нехотя иду к нему. Потому что надо показать, что я рада видеть мужа.

Тарас кивает, осматривая меня. Подхожу к нему ближе, целуя в щеку.

— Устал? — интересуюсь я.

— Да, — выдыхает он. — Вымотался, — идёт мимо меня в спальню. Я за ним. Останавливаюсь в дверях, наблюдая, как он раздевается, кидая вещи на кровать, постоянно как-то странно посматривая на меня. Или мне на чувстве вины только так кажется.

— Ужинать будешь?

— Естественно, Аделина. Разбери мои вещи и накрой на стол, а я в душ, — уходит в ванную.

Иду на кухню, ставлю разогревать еду. Выкатываю в спальню чемодан Тараса, открываю, скидывая его вещи в стирку. Всё делаю торопливо, стараясь ни о чём не думать. Но не получается. В голову лезут мысли, что после ужина мы ляжем в одну кровать и Тарас захочет секса. А я не хочу. Во-первых, я ещё не пережила то, что он меня ударил. Мы не закрыли этот вопрос. Во-вторых, в моей дурной голове другой мужчина, с которым я почти изменила мужу.

Тарас выходит из душа, когда я ставлю на стол тарелку с едой, а себе беру просто чай. Он проводит ладонью по мокрым волосам, садится за стол и начинает есть.

— Как прошла командировка? — заполняя молчание, делаю вид, что мне интересно.

— Плодотворно, — отвечает Тарас. — Как Андрей?

— Всё хорошо.

— А у тебя как дела? — выгибает брови.

А у меня плохо. Я помешалась.

— Тоже всё нормально.

— Чем занималась?

— Да ничем… Всё, как всегда.

Прикусываю язык, потому что лгу мужу уже не в мелочах.

— Ясно.

Он отодвигает от себя тарелку, не доев ужин.

— Невкусно?

— Аппетит пропал, — холодно отвечает он и снова смотрит на меня с какой-то претензией, будто бы чего-то ждет. А я не понимаю чего.

— Чай?

— Нет, — он встает из-за стола, наливает себе воды, отпивает несколько глотков и с грохотом ставит стакан на стол. А моё сердце заходится в панике. — Пойдем спать, Аделина, — кивает мне на выход.

— Да, сейчас со стола уберу.

Пытаюсь оттянуть этот момент в надежде, что Тарас уснет от усталости и секса сегодня не будет. Мне нужно время, чтобы опять привыкнуть к нему.

— Завтра уберешь, — как-то резко отвечает Тарас. И это странно, потому что муж всегда был крайне недоволен, если я оставляла еду на столе и грязную посуду на ночь.

— Я быстро.

— Я сказал, уберешь завтра. Пойдем! — настойчиво произносит он, хватает меня за предплечье и насильно тянет в коридор.

Он практически заталкивает меня в спальню и закрывает дверь.

— Тарас… Что-то случилось?

Он никогда не был столь груб со мной, не считая недавней пощечины. Тарас мог быть холодным, давящим. Но никогда насильно не тащил меня в спальню и не толкал на кровать.

Сажусь на кровати, запахивая разъехавшиеся полы халата, начиная глотать воздух.

— Вот ты мне сейчас и скажешь, что, мать твою, случилось? — яростно сквозь зубы выдает он мне. — Ни о чем не забыла мне рассказать? — уже вкрадчиво спрашивает Тарас и снимает с себя футболку, отшвыривая ее в кресло.

Глава 12

Аделина

— Я не понимаю, о чем ты, — смотрю на Тараса, распахивая глаза. На самом деле понимаю. За мной есть вина. Я, в конце концов, позволяла себя целовать чужому мужчине. И самое отвратительное то, что меня никто не принуждал и мне понравилось. Тарас просто не мог об этом узнать. Да и признаться ему сейчас в этом — все равно что подписать себе смертный приговор.

— Действительно не понимаешь, что хорошо, а что плохо, милая?

Тарас встает вплотную ко мне и смотрит сверху вниз, словно я ничтожество. Сглатываю.

— Объясни, пожалуйста… — поднимаю на него глаза.

И мне уже хочется признаться и во всем раскаяться.

— Я поражаюсь твоей беспринципности, — качает головой. — Какого хрена ты делала в пиццерии с моим сыном в обществе мужика? — вздергивает бровь.

И я на мгновение выдыхаю. Пиццерия — это не так страшно. Это можно объяснить.

— А… Да, мы с Андрюшей ходили в пиццерию, — сбивчиво тараторю я под пристальным, подозрительным взглядом Тараса. — Откуда ты узнал?

Этот вопрос оказывается моей ошибкой. Муж стискивает челюсть и хватает меня за скулы, больно вдавливая пальцами.

— То есть, если бы я не узнал, ты бы скрыла этот факт? Есть о чем молчать? — вкрадчиво интересуется он. А я начинаю паниковать, стискивая в ладонях покрывало.

— Да… То есть нет… Мы просто… Дюшу не с кем было оставить, и я взяла его на курсы. А мужчина — это преподаватель. Он нашёл общий язык с Андреем и предложил пиццу. Всё. Мы посидели немного и поехали домой. Точнее, было поздно, и Артур нас подвёз.