Помешанный на тебе

— Скажи, что внутри тебя. Что ты чувствуешь и что не дает покоя. Что-то сокровенное, что ты прячешь от других, — прошу я. — Не сейчас. А в общем.

— Одиночество, — вдруг выдаёт она, и в ее глазах появляется тоска и уязвимость.

Делаю серию снимков.

— Поясни.

— Вокруг меня люди, родные люди, а внутри никого… — выдыхает она.

Хорошо, не прекращаю ее фотографировать.

Нет, ни хрена, конечно, это не хорошо. Меня задевает ее внутренняя пустота, и хочется ее наполнить.

— А сейчас? Что ты чувствуешь именно сейчас?

— Не знаю, странное ощущение. Ты одновременно меня пугаешь и… — не договаривает.

Стискиваю челюсти. Я могу сейчас ей воспользоваться, еще немного ее эмоционально расшатать, сказать правильные слова, и она сама не поймет, как окажется уже подо мной. И я дико хочу это сделать. Тело уже болезненно тянет от перевозбуждения. Но я откладываю камеру. Беру полотенце, протягивая Аделине.

— На сегодня всё, — сообщаю ей, немного резко и отворачиваюсь от греха подальше. — Можешь одеваться.

Беру пачку сигарет, выхожу на улицу, оставляя Аделину одну. Глубоко затягиваюсь.

Там же, сука, муж…

И меня должно это остановить. Никогда не брал чужое. Нахрена? Если полно свободного.

Затягиваюсь еще глубже, травя себя никотином. Дым обжигает горло, но это хорошо. Это отрезвляет.

Ну возьму я ее сейчас, прогну под себя, трахну. А дальше что? Она не девочка, не оставит мужа ради меня, такого оху*нного, бросив всё. Вернётся к нему. А я, блядь, как с этим буду жить? Я же наговорю какой-нибудь херни, о чем потом буду жалеть.

Да потому что просто секса в моей жизни полно. А чего-то настоящего нет. И вот, когда я встретил это настоящее, все оказалось не так просто…

«Я себя контролирую, контролирую», — повторяю про себя, докуривая сигарету.

Ни хрена я не контролирую.

За моей спиной открывается дверь.

Так быстро оделась?

Тоже хочет сбежать?

Оборачиваюсь к Аделине.

На ее щеке остался след помады. Она торопилась и не до конца стерла мои штрихи.

Прикасаюсь к ее щеке. Аделина отшатывается.

— Помада… — оправдываю свои действия, аккуратно стирая след с ее кожи. Позволяет.

У ее группы сегодня очередной урок.

— Вечером курсы. Приходи, — прошу я, так как мне что-то подсказывает, что она не придёт.

— Не могу. Мне не с кем оставить сына, — сообщает Аделина, смотря вдаль, словно боится снова посмотреть мне в глаза.

Я всего лишь снимал ее, но такое ощущение, что между нами уже все случилось и осталась вот эта гребаная неловкость.

— Приходи с сыном.

— Нет, ты что. Он станет мешать.

— Не станет. Будем учиться фотографировать непоседливых детей в движении, — усмехаюсь я. — Придёте? — пытаюсь поймать ее взгляд.

— Хорошо, — кивает. — Мне пора, — спешно убегает. От меня убегает, а не потому, что спешит…

Глава 8

Артур

В этот раз мой курс состоит из разношерстной публики: две гламурные барышни, цель которых — весело провести время, пофлиртовать и заодно научиться делать красивые фотки в соцсети; парнишка, который проходит курс как допуроки в портфолио, для поступления на оператора; и украшение моего курса — Аделина, у которой тоже свои мотивы. Она внимательна к деталям, старательная, но эти курсы для нее что-то вроде увлечения и хобби. Никогда не набираю большую группу, пять-шесть человек максимум. Иначе качество обучения снижается. От этого на мои курсы стоит годовая очередь. Аделина попала сюда, считай, по блату. Остальные были записаны еще в прошлом году.

Все собрались, гламурные подружки строят мне глазки и хихикают, перешептываясь. Парнишка, как всегда, зависает в телефоне, закрыв уши наушниками. Леся, мой администратор, бегает, подавая кофе, а я настраиваю камеру, не начиная урок, потому что Аделины нет.

Посматриваю на часы. Опаздывает.

Еще утром мне казалось, что она придёт. Я был в этом уверен. А теперь моя уверенность стремится к нулевой отметке.

Я перегнул? Напугал? Оттолкнул?

Что я сделал не так?

Да, в принципе, всё сделал не так. Но если отмотать время назад, я сделал бы точно так же. Даже больше. А потому что не могу с ней сдерживаться и что-то себе запрещать.

Но Аделины нет, и меня медленно, но верно накрывает разочарованием. Не в ней. Скорее, в себе. Что не смог убедить.

— Артур, — привлекает мое внимание блондинка. Совершенно не запомнил, как ее зовут. — Вы намеренно тянете время, чтобы подольше наслаждаться нашим обществом? — строит мне глазки, перекидывая ногу на ногу. — Мы жаждем вашего внимания, — призывно улыбается. За свои годы я тысячу раз видел такие улыбки и томные жесты в мою сторону. И меня уже давно это не цепляет. В какой-то момент, когда наелся, я чётко осознал, что хочется чего-то настоящего. Но моего настоящего нет…

— Сейчас начнем, пять минут, — не ведусь на флирт, снова уделяя время камере, натирая линзы, хотя они уже идеальные.

— А ты чего тянешь? — шёпотом интересуется у меня Леся.

— Не все собрались.

— Думаю, она уже не придёт, — грустно выдыхает Леся, словно разделяет мое разочарование. Нет, она, конечно, не посвящена во все детали моей одержимости. Но Леся умеет читать между строк.

— Сейчас начнём! — выходит агрессивно. Я не намеренно. Всё утро ради фотосессии я эмоционально расшатывал Аделину, а теперь она расшатала меня.

Беру себя в руки. Встаю, становясь перед группой, пытаясь отключиться от личного.

— Итак, прошу прощения за задержку… — и замолкаю на полуслове, потому что дверь открывается, и в студию вбегают Аделина с сыном. Мальчишка пытается что-то сказать, выходит громко, все на них оборачивается. Аделина неловко извиняется, а я улыбаюсь, как последний идиот.

Пришла.

— Еще раз прошу прощения за опоздание, — она подталкивает сына к креслу. Там место для одного, и Аделина пытается посадить ребенка себе на колени.

— Так вот, — продолжаю я, — мы задержались, потому что ждали нашу модель.

Аделина распахивает глаза и чуть заметно качает головой, полагая, что я про нее.

Нет, ты моя личная модель. Делиться тобой я ни с кем не буду.

— Сегодня мы будем учиться снимать детей, — поясняю всем, но смотрю только на нее. И Аделина это знает, начиная смущаться. А меня приводит в восторг ее внутренняя девочка.

— А если у нас нет детей? И как бы не планируются, — встревает одна из гламурных дам, капризно надувая губы.