Поместье Кларенс

— Я в равной степени унижен и впечатлен тем, что Бриджит написала это.

Кассия хихикнула, перегибаясь через его обнаженное плечо, чтобы забрать потрепанную книгу в мягкой обложке у него из рук. Затем она убедилась, что все страницы ровные, прежде чем вернуть книгу на прикроватный столик.

— Не могу поверить, что ты не знал.

— Что моя псевдобабушка писала дрянные любовные романы? Я тоже не могу в это поверить. У нее была совершенно другая жизнь. — Он откинулся на подушки, уставившись в потолок комнаты Кассии. Затем он съежился. — Я очень стараюсь не представлять Бриджит и моего дедушку использующими анальные вибраторы.

Кассия расхохоталась, прикрыв рот рукой.

— Прости.

— Это хорошо для нее, понимаешь? — Эдвин усмехнулся. — У нее никогда не было работы, и я всегда предполагал, что это потому, что он платил за ее жизнь. Но у нее была вся эта карьера. И к тому же успешная.

— Очень успешная.

На самом деле Бриджит была Лорел Льюис, автором более тридцати романов-бестселлеров.

И любимым автором Кассии.

Из своей жизни в Хьюзе Кассия привезла сюда не так уж много вещей. Но три ее любимые книги в мягкой обложке, уголки которых были помяты из-за того, сколько раз она перечитывала рассказы, были тщательно упакованы в чемодан.

У нее не было времени перечитать их с тех пор, как она пошла в «Астон», но во время каникул она собиралась исправить это. Может быть, теперь, когда она знала, что женщина, написавшая эти рассказы, была так добра к Эдвину, они приобрели бы совершенно новый смысл.

Или, может быть, сердце Бриджит всегда сияло в ее книгах, и это было частью того, почему Кассия любила их.

Отчасти поэтому, когда ей понадобился новый цвет волос, она выбрала коралловый.

Потому что на фотографии на задней обложке ее книг у Лорел Льюис были коралловые волосы.

Эдвин повернулся на бок, приподнявшись на локте. Белая простыня, прикрывавшая его нижнюю половину, соскользнула ближе к пупку, обнажив рельефный пресс.

Этим утром она провела языком по линиям на его тазовых костях.

— Ты думаешь, он знает? — спросил Эдвин. — Мой дедушка?

— Я не знаю. Ты мог бы спросить его.

Он вздохнул и покачал головой.

— Если он не знает, значит, она скрывала это от него по какой-то причине. Я не стану разрушать ее тайну.

Кассия перевернулась на живот, прижимая подушку к обнаженной груди.

Пальцы Эдвина поглаживали ее спину вверх и вниз, выводя буквы и невидимые узоры на коже.

Две недели, и они нашли новое времяпрепровождение, помимо совместных занятий в библиотеке. Казалось, он был так же одержим ее телом, как и она его.

— Что у тебя на сегодня запланировано? — спросил он.

— Учеба. — Быстро приближался конец семестра, и объем работы, которую ей предстояло выполнить в выходные, был ошеломляющим. Вот только она не могла заставить себя встать с этой кровати. — Ты говорил с Айви?

— Пока нет.

Это объясняло, почему Айви не ворвалась в ее комнату, требуя, чтобы она немедленно покинула поместье. Был хороший шанс, что она ничего не знала о Кассии и Эдвине. Пока.

— Почему? — спросила она. Он был так непреклонен в том, что это не было секретом.

— Мне нравится наш пузырь.

— А она лопнет его?

— Может быть.

Кассия прикусила нижнюю губу. Это была ее идея сохранить это в секрете, но она чувствовала надвигающуюся гибель, и чем дольше они будут молчать, тем хуже будет реакция, когда правда раскроется.

Кое кто — вероятно, несколько членов семьи Кларенс — возразит против того, чтобы богатый, красивый Эдвин, у которого весь мир под рукой, связался с бедной студенткой, которая надеялась прожить последний семестр менее чем на тысячу шестьсот долларов и восемьдесят два цента.

— Ты припарковался снаружи?

Он покачал головой.

— Я шел пешком.

— Подожди. — Кассия подняла голову с подушки. — Ты можешь прийти сюда? Как далеко отсюда до твоего дома?

— Примерно четыре квартала.

— Что? Четыре квартала? Где ты живешь? — И почему они проводили ночи в ее спальне, а не в его, где под одной крышей не было злой Айви?

— Я купил это место на первом курсе. Не хотел жить в общежитии и не имел никакого желания вступать в студенческое братство.

— Слава богу, — пробормотала она.

— Не фанатка студенческих братств?

— Не особенно.

— Почему?

— Долгая история.

В мгновение ока она оказалась на спине, а Эдвин навис над ней.

— А что, если я хочу длинную историю?

Если он останется с ней надолго, возможно, он станет тем человеком, который услышит ее первым. Но она не могла открыть Эдвину свою правду, пока нет. Во-первых, она должна была сама во всем разобраться. Ей нужно было исцелиться настолько, чтобы вновь пережить прошлое, изучить его. Чтобы разобрать его на части и посмотреть, где она ошиблась.

Чтобы увидеть, где все пошло не так.

— Зачем тебе что-то покупать, если ты можешь жить в этом поместье?

Он возвел глаза к небесам.

— Она меняет тему.

Кассия улыбнулась, взяв его лицо в ладони, чтобы вернуть ему сосредоточенность.

— Да, это так. Но ты все равно должен мне ответить. Почему ты не живешь здесь?

Были еще по крайней мере две неиспользуемые спальни, а может, и больше, хотя она потратила недостаточно времени на осмотр, чтобы знать наверняка. Она держалась в своем крыле дома и не отходила далеко от своего обычного пути.

— Просишь меня переехать к тебе? — Эдвин наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на ее губах. — А я-то думал, ты хочешь продвигаться медленно.

Медленно? С тех пор как они начали заниматься сексом, ничто в этом не было медленным. Каждый день ей хотелось поскорее пойти в класс и зубрить, чтобы после наступления темноты побыть с Эдвином.

— Но, чтобы ответить на твой вопрос… — Он отодвинулся от нее и лег на бок, его пальцы снова скользнули по ее коже, на этот раз выше грудей.

Эдвин научил ее привлекательности разговоров в постели. К ней никогда не прикасались так, как будто не могли оторвать от нее своих рук. Большинство парней, с которыми она была, вылезали из постели после секса. Что касается Джоша, то она должна была воспринять это как тревожный сигнал.