Потопленные камни

будет сдан в Турецкий национальный музей.

Об этом позаботится сам начальник вилайета,

и мы, грузины, можем быть только

благодарны его превосходительству.

Бежан-ага (постепенно повышая голос).

Ребенок! Или ты сам ничего не понимаешь,

или хочешь мне, старику, отвести глаза! Этот

маленький клочок земли — все, что осталось

у нас от родины....

Фатьма и Шамандух слушают, застыв у

дверей.

Разве мало вокруг места? Если вы в самом

деле хотите только провести дорогу, чего же

легче? Где ударите заступом, там она и

пройдет! Зачем понадобилось разорять дедовские

могилы?

Д же м а л. Я желаю вам только добра.

Бежан-ага. Пока мы живы, никому не

дадим разрушить нашу святыню. Помни, Дже-

мал, никому не позволим! (Уходит.)

Джемал провожает его. Мирза глядит им вслед.

Шамандух. Бежан-ага прав. Джемал,

должно быть, уже забыл... Нам, грузинам,

ничего не оставили: ни языка родного, ни

обычаев... Нам ведь не надо ни хлеба, ни

одежды... Нас за людей не считают! А Зиарети для

нас — утешенье в юре, помощь в беде, друг в

радости...

Джемал видит на балконе Райта и направляется к

нему.

Джемал. Прошу прощения, мистер Райт!

Райт. Это тот самый старик?

Джемал. Да. Ну и упрям же он!

Райт. Что вы хотите от него? Ведь у

каждого человека свои взгляды. (Рассматривает

гроздья винограда, свисающие над балконом.)

Я слышал, что у этого старика хранится много

ценных вещей, принадлежащих Зиаретскому

храму.

Джемал. Да, говорят.

Райт. Среди них могут быть подлинные

сокровища искусства! (Взвешивает гроздья на

ладони.) Этого вы не должны упускать из виду.

Джемал. Вы правы.

Райт. У этого старика большая семья?

Джемал. У него нет семьи.

Райт (внезапно). Какой чудесный виноград!

Поразительно. Я объехал всю Турцию, но

нигде не видел такого винограда.

Д ж е м а л. Грузины издревле занимаются

виноградарством. Если вы увидите у

кого-нибудь во дворе виноградные лозы, можете быть

уверены, что хозяин дома — грузин.

Райт. Вот как!

Джемал. В старину по всему побережью

рос виноград. От тех времен остались зарытые

в землю огромные кувшины для хранения

вина и каменные давильни... Вы часто

встретите их в наших краях. Вот и сегодня я буду

угощать вас местным вином, старым,

выдержанным «Оджалеши».

Райт. Заранее предвкушаю это

удовольствие.

Из дома выходят А б д у л-С адах и Гаянэ.

Девушка следует за гостем, застенчиво опустив глаза.

Садах. Я хотел бы с сегодняшего дня

называть вас «Камертаб»... Вы знаете, что

значит это слово?

Гаянэ. Не знаю, сударь.

Садах. «Камертаб» значит «лунное

сияние». Так называл знаменитый Мустафа-паша

Байрахтар грузинскую девушку, которая

очаровала его с первого взгляда. (Смотрит ей в

глаза.) Потом эта девушка стала любимейшей

из жен паши. Она погибла вместе с ним в

Стамбульской крепости во время восстания

янычар. (Пристально смотрит на нее.) Вы

согласны?

Гаянэ. С чем, сударь?

Садах. Чтобы я называл вас этим

именем!

Гаянэ (колеблясь). Как вам будет угодно.

Садах (довольный). Значит, ты отныне

моя Камертаб, а я твой паша Байрахтар...

(Сжимает ее руки в своих.)

Гаянэ (глядя на него испуганными

глазами). Я этого не говорила...

Садах. Не надо бояться!.. Тебе передали

белую шаль?

Гаянэ. Как... Эта шаль... Это вы?.. О

боже мой! (Закрыв лицо руками, убегает в

дом.)

Садах (оглядывается. Тотчас же около

него появляется Мирза). Что теперь я должен

делать по грузинскому обычаю?

Мирза. Вы должны сообщить ваше

решение главе семьи, ваше превосходительство.

На балконе появляется Фатьма.

Ф а т ь м а. Пожалуйте к столу, дорогие

гости!..

Райт (отводит в сторону Абдул-Садаха).

Этот старик, повидимому, опасный человек...

Возможно даже, что он агент коммунистов.

Садах. Что вы?

Райт. Да! Да! Я только что слышал

своими ушами, как он разговаривал с вашим

заместителем. Неужели вы не можете от него

избавиться? Думаю, что вас, турок, незачем

учить, как это делается...

Садах. Если вам так угодно... Завтра все

будет кончено.

Джемал. Ваше превосходительство!

Мистер Райт! Прошу!

Абдул-Садах, Джон Райт, Джемал, Фатьма, вышедшие

из дома Русудан, Шамандух усаживаются на

балконе вокруг накрытого стола. Гаянэ вносит на

подносе серебряные кувшины.

Садах (встает). Уважаемая Фатьма-ха-

нум! Прежде чем мы отведаем угощение,

я хочу обратиться к вам!.. Я прошу, чтобы

ваша дочь отныне стала хозяйкой моего

дома!

Гаянэ (вскрикивает). Мама! (Роняет

поднос и, не в силах сдержать слезы,

прислоняется к стенке.)

Фатьма (б испуге бросается к дочери).

Гаянэ!

Джемал (довольный, Садаху). Ваше

превосходительство, какая приятная

неожиданность!.. Это большая честь для меня и моей

семьи.

Мирза (поднимает с пола поднос). Ничею

не разбилось. Конец будет счастливый!

Ф а т ь м а (удрученная). Садитесь, садитесь,

прошу вас... (Не сумев придумать ничего

другого.) Не обращайте на это внимания...

Иногда и радость вызывает слезы.