Потрошитель

— Но… как же вся система, продуманная Мастером?

— Да хватит уже! – не выдержал парень, крикнув так, что Нарико едва не подпрыгнула. — Нет твоего Мастера – нет никакой системы. Мусора уже на хвосте у Орочимару, Кабуто задержали, этот ублюдок всех сдаст, и нас повяжут. Меня посадят на электрический стул, ну, а ты, скорее всего, под шумиху сможешь сбежать. Опять на помойку, - горькая усмешка.

— Ясно. Значит, сбегаешь?

— Мы сбегаем.

Нарико вздрогнула, недоверчиво взглянув в уставшие глаза, в которых читалась серьезность сказанного. Не говоря ни слова, Дзинпачи достал билеты и кинул их на колени девушки.

— Ты поедешь вместе со мной.

Нарико взглянула на билет, на котором была указана завтрашняя дата, поздний вечер. Сложив тонкую серую бумагу пополам, она вложила её в руку парня и, виновато улыбнувшись, прошептала:

— Прости, но я не поеду. У меня здесь осталось незаконченное дело.

Хидан не поверил своим ушам, он хотел переспросить, не ослышался ли он, но по глазам Нарико понял, что она на полном серьёзе. Неистовая ярость охватила его. Одним ударом руки он разломал стоящий рядом стол напополам.

— Не злись. Я должна продолжить волю Мастера.

— Мастер то, Мастер это…

— Ты не понимаешь, если бы не Мастер…

— Да знаю я всё, — чуть спокойнее оскалился Хидан, присев рядом. — От Какудзу слышал эту дерьмовую историю. Вот только… Не кажется ли тебе странным, что твой любимый Мастер слишком вовремя оказался на месте?

— Он знал, где я живу, — надломленным нервным тоном воскликнула Нарико, понимая, к чему клонит Хидан.

— А то, что он отправил тебя на стол Чудес? Это ты ему прощаешь?

— Я заслужила, потому что все испортила!

— Ты ведь даже не знаешь, кто он! А я узнал! – Хидан вскочил, схватив девушку за плечи. — Идиотка! Он ведь всех нас обманывал! Этот ублюдок был…

— Я знаю, кто он.

Хидан вздрогнул, Нарико так искренне улыбнулась, каким-то наивным сияющим счастьем, что он только сейчас понял весь ужас. Все они спятили. И он, и она. Коллективное сумасшествие, которое породил этот ублюдок Мастер, и весь ужас в том, что никто его теперь не может остановить. Это как пустить колесо в поле.

— Ты уедешь со мной завтра, как только я закончу последней заказ! Тебя ещё можно спасти!

— Нельзя меня уже спасти! Хидан, когда я родилась, уже все было предрешено. Моя наследственность сама по себе ненормальна, моё спасение лишь в том, что я ещё могу это осознавать.

Девушка освободилась от его рук.

— Спасибо, Хидан, за всё. Ты ведь в каком-то смысле был мне наставником. Но пора ребенку покинуть родительский дом. Теперь я сама по себе и должна довести дело до конца, как и полагается.

Хидан в каком-то маниакальном припадке наблюдал, как девушка покинула комнату, а затем хлопнула входная дверь.

Он вытащил из сумки наконечники Нэкодэ, дрожащими от злости руками цепляя их на пальцы.

— Кем бы ты ни был, Акасуна Сасори, но тебе пиздец как не повезло. Я в ужасном настроении, и только вид твоих кишок меня может немного успокоить.

Хидан резанул рукой по стене, оставив глубокие порезы. Последнее напоминание о некогда живущих здесь «брате» и «сестре».

========== Глава 15. «Подражатель» ==========

Сасори нервно захлопнул входную дверь, спешно скинув обувь в дальний угол. Нужно было скорее бежать в душ, от одежды жутко смердело химикатами и ржавым соленым ароматом, который, казалось, стоял даже во рту. Но Акасуне нравился этот запах, напоминавший о его скрупулёзной работе. Он непроизвольно облизнул сухие губы и направился на кухню – обычно Нарико всегда была там, что-нибудь стряпая у плиты.

— Нарико, ты дома?

Но в ответ тишина.

— Что же, оно и лучше. Успею привести себя в порядок.

Акасуна скинул рубашку, помутневшую от алых разводов, направляясь в душ. Горячий пар обдал ванную, а вода заглушила все звуки.

Покинув душ и обмотав бедра полотенцем, парень направился в комнату, пройдя мимо манекена Потрошителя, и, проведя пальцами по платиновым волосам куклы, улыбнулся. Он остановился у кровати, разбирая проглаженные девушкой вещи в тот момент, когда манекен повернул голову в его сторону, чуть наклонив стан вперед. Парень принялся натягивать одежду, в то время как кукла вытянула ногу вперед и бесшумным шагом медленно направилась по направлению к парню, нервно поддергивая плечами. Рукой, увенчанной наконечниками Нэкодэ, Потрошитель прошёлся по маске, слегка царапнув её, другую руку в перчатке с длинными когтями он пластично поразмял.

Акасуна натянул футболку и замер, он готов был поклясться, что сзади него кто-то находился и дышал в затылок. Словно дыхание смерти, что преследовало его, сейчас почти обняло в смертельные тиски.

— Нарико?

Сасори обернулся, и глаза его расширились в диком ужасе. Напротив стоял манекен Потрштиеля, наклонив голову в бок. Он размял пальцы Нэкодэ и направился к отступающему парню, что хаотичным взглядом искал хоть что-то, чем можно было бы оборониться. Шприц. Он находится в куртке. В прихожей. Нужно бежать к нему.

Акасуна швырнул мольберт, что стоял рядом с ним, в убийцу, но тот одним ударом руки спокойно разломил его и вцепился в плечо убегающего парня, оставив кровавые полосы. Однако Акасуна резко развернулся, въехав ногой в живот Потрошителя, и тот, издав то ли стон, то ли ах, упал на пол.

Сасори воспользовался моментом, однако в прихожую за шприцом не кинулся, а схватил валяющийся на полу свитер и набросил его на шею поднявшегося убийцы, потянув на себя со спины, попытавшись вновь отправить того на землю.

Потрошитель с легкостью одним пальцем перерезал ткань и попытался вновь атаковать парня, но тот отскочил на кровать.

«Что-то с ним не так. Как и в первый раз, он слишком нервный, движения угловатые и резкие, необдуманные».

Акасуна вновь спрыгнул на пол от удара, однако тот пришелся по ребрам, оставив очередные кровавые полосы. Но Сасори поймал руку и, схватив убийцу за талию, отправил его на пол, удивившись его удивительной легкости. И едва увернулся от выпада вперед, что чуть не протаранил ему грудную клетку. Но на этот раз художник схватил банку краски, швырнув ту прямиком в убийцу. Голубая жидкость окрасила девственно-белую поверхность, перекрыв обзор, и убийца хаотичными движениями попытался оттереть её рукавом своих лохмотьев. В это время Сасори кинулся в прихожую и, прихватив шприц, юркнул на кухню за ножом. Схватив его, Сасори хотел броситься обратно, однако тут же получил ударом чего-то тяжелого по голове и рухнул на пол, потеряв сознание, успев лишь заметить лежавшую на полу испачканную в краске маску.