Повторение пройденного

Вся большая железнодорожная станция со значительным поселком при ней превратилась в своего рода в ловушку. Жители ушли еще тридцатого августа, многие уводили скотину, увозили на повозках и автомобилях вещи. Большая часть направилась к северу, в рабочие городки и поселки, а там к Шлиссельбургу, чтобы по тракту выбраться к родственникам, которых хватало в южном Приладожье. Но часть перебралась на северный берег Невы, видимо, руководствуясь схожими мотивами. К тому же прожить в огромном городе было проще, работы всем хватало, и с обеспечением лучше.

Сейчас поселок представлял кошмарное зрелище — уже порядком разрушенный во время прежних боев, под обстрелом канонерских лодок начались заниматься пламенем дома, а если прекратится моросящий дождик, и подует ветер, то начнутся пожары. И вот тогда немцам придется покинуть его, а здание станции со всеми пристанционными постройками само под обстрелом. И видно, что автомашины пытаются выбраться из поселка, пытаются уйти на южный берег Мги. А сражение разрастается — канонерки перенесли огонь на селение Горы, где с вражеской мотопехотой ведет ожесточенный бой 1-й стрелковый полк НКВД майора Тарашкевича. И небезуспешно — пограничники уже на северных окраинах, контратака увенчалась успехом — но там КВ, и они пока без потерь обходятся — маленькие противотанковые пушки не могут пробить броню этих стальных гигантов. Кроме того, полученные для полковых пушек 76 мм снаряды, переданные комдивом 310-й вместе с взводом «бобиков», 120 мм минами и ротой пехоты, оказали свое влияние. Теперь бой в Горах идет на равных, и если оказать Тарашкевичу помощь, то немцев из селения можно выбить, благо это не раз уже случалось. Но нужны шестидюймовые снаряды, батареи стоят на закрытых позициях, уничтожить их противник не может, хотя несколько раз пытался. Но и дивизия НКВД не имеет возможности атаковать Мгу, одной корабельной артиллерии недостаточно, нужны именно гаубицы, что сейчас не стреляют.

— Товарищ полковник, моряки снаряды привезли, — на НП появился командир приданного дивизиона шестидюймовых гаубиц капитан Воронов, раскрасневшийся, с блестящими глазами. И чуть ли не подпрыгивая на месте, быстро заговорил, порой «проглатывая» слова.

— На канале баржу остановили с боеприпасами, а на ней самый нужный для меня калибр — 152 мм снаряды с зарядами, и как раз те, что нам надо. Моряки живо разгрузили, на полуторки ящики закидали и сюда, благо немцы не летают. До вечера управятся с доставкой, теперь надолго хватит, у меня к пушкам по три «бэка» имеется, только время нужно. Через полчаса стрелять начнем, как флотские прекратят. Или пусть палят по другим целям, их тут хватает, вон как снуют, словно ошпаренные кипятком тараканы. А мы по Мге из шести дюймов пройдемся, да 105 мм гаубичную батарею теперь подавить можно, а то обнаглели.

От такого известия Донсков неимоверно обрадовался — он уже оценил мощь пусть старых, еще с царских времен систем, но модернизированных в тридцатом году, выпускавшихся в огромных количествах — в начале войны в каждой гаубичном полку стрелковой дивизии было по целой дюжине таких орудий. Теперь в дивизиях по штату их нет, передают в корпусные артполки, вот и ему один дивизион перепал. А был бы весь полк из девяти батарей, то фашистов бы уже вышвырнули за речку.

— Может быть, попробуем их из Мги выбить, Семен Иванович, — вызванный на КП командир 7-го полка майор Горькавый, чуть ли не умоляюще посмотрел на Донского, и его можно было понять. Поддержка артиллерией многого стоила, тем более столь мощная — почти два десятка крупнокалиберных орудий, да еще со снарядами давали весомую надежду, что со станции немцев все же в третий раз и удастся выбить. К тому же прибыло серьезное подкрепление — полнокровный батальон морской пехоты, неимоверно большого состава, без малого почти девять сотен краснофлотцев, причем многие с боевым опытом — уже повоевали с финнами на островах в северной части Ладоги, где обширный шхерный район.

Донсков задумался, просчитывая варианты. Пока на станции два полка вражеской пехоты, но когда начнут бить шестидюймовые гаубицы, им придется тяжко. Еще один мотопехотный полк засел на Горах, прикрывает участок вдоль реки, отступив в южную часть селения. В то время как в северной части ведут бой пограничники Тарашкевича, атакуя вместе с танковой ротой. Еще один германский батальон, судя по наличию в нем броневиков, разведывательный, воюет против горно-стрелковой бригады — та, понесшая большие потери еще сражается, но ночью будет дан приказ на отход, о котором говорил генерал Антонюк. Подкрепить бригаду нечем, но в тылу, как он точно знал, есть какие-то роты авангарда начавшей прибывать 286-й дивизии из состава 54-й армии. И вроде подошел бронепоезд №82 НКВД, о поддержке которого намекал командарм — тот вышел из Волховстроя заранее, чтобы прикрыть развертывание выходящий на линию соприкосновения дивизии. Если полковник Грибов соберет свои силы в кулак, да ударит при поддержке бронепоезда, который утыкан трехдюймовыми пушками, то немцам придется поддерживать свой фланг, который просто «зависнет». Или отступать, а это приведет к фактическому окружению Мги.

— Соедините меня с «первым», вызывайте командарма, — коротко приказал Донсков, обращаясь к связистам — как ни странно, но пользовались до сих пор проложенной гражданской линией. Нужно было просить разрешения на переход в наступление, причем начать ночной бой, к которому пограничники привычны — сама служба такая, а у него исключительно «кадровики». А утром можно задействовать и резервы, должны же они подойти, раз генерал Антонюк о том несколько раз проговаривался, причем ссылаясь на маршала Кулика, которому 48-я армия и была подчинена…

На вооружение РККА находилось почти две с половиной тысячи таких 152 мм гаубиц, модернизированного образца царских времен, весом чуть больше двух с половиной тонн, а потому легко буксируемых обычным колхозным трактором. Именно эти орудия успешно применялись до 1944 года, когда в войсках появился новый образец Д-1, введенный вместо снятой с вооружения в 1941 году новой, но тяжелой по весу, свыше четырех тонн, гаубицы М-10…

Глава 15

— Отдельным танковым батальоном любой комдив помыкать будет, как ему вздумается — что ему комбат в ответ сказать может? Только утрется, а вот командир танкового полка, и не простого, а «тяжелого», уже вес имеет, его так просто в бараний рог не согнешь. К тому же категорически потребовать не раздергивать полки поротно, а дать возможность действовать целиком, всеми ротами — а их четыре. Да, по пять КВ всего, но в том и сила тяжелых танков — фронт любой пехотной дивизии сокрушить могут, если та зенитными или полевыми 105 мм пушками не подкреплена.

— А не маловаты полки у тебя выходят, Григорий, — Жданов внимательно посмотрел на листок, подсчитывая. — Двадцать два КВ всего по штату, меньше чем сейчас нынешние батальоны. И почему вообще нет легких танков, только два новых Т-50.

— Они не нужны, Андрей, — принадлежа к высшей номенклатуре, они давно обращались к друг другу по имени и на «ты». Секретарь ЦК и Ленинградского обкома вернулся с поездки как раз в тот момент, когда обстрел прекратился, и, поймав Смольный в «вилку», немцы почему-то не отправили в него следующий снаряд, зато принялись за Петропавловскую крепость.

— Сейчас на поле боя им нечего делать, с такой прорвой противотанковых пушек и ПТР, что в каждой германской дивизии имеется, их выбиваю мгновенно. Экранирование не спасает, к тому же утяжеляет танки, и без того многие порядком изношены, пригодны лишь изготовленные в прошлом году. Так что для прорыва обороны пригодны только КВ, но их не следует обвешивать «экранами» — вес танка возрастает на четыре тонны, трансмиссия летит ко всем чертям. Наоборот, всячески облегчать танк нужно, как ни странно, чтобы поломок было меньше, и «резвости» добавилось — лоб до 75 мм, борт до 60 мм. Этого вполне хватит, поразить могут только из 50 мм орудия, и то с близкой дистанции, а таких пушек у немцев пока мало — всего по паре на полк. И поставить длинноствольную пушку, как на «тридцатьчетверке», а то нынешняя какой-то «огрызок». Каюсь, моя тут вина частично есть…

Кулик прекрасно знал про недостатки КВ, но сейчас их видели многие, слишком отчетливо они проявились. Потому летом 1942 года появилась «облегченная» версия КВ 1С, с пятидесяти тонн «экранированного» до сорока двух с половиной тонн доведенная, и нареканий из частей пошло намного меньше. Вот только бесполезная — у немцев появились длинноствольные 75 мм пушки, а к осени и первые «тигры».

— Надо думать, что с танком делать, но уж точно «экраны» не ставить'. Да и пушку калибром увеличить, а то три дюйма на среднем танке стоит, и на тяжелом. Но о том пусть у танкистов голова болит.