Повторение пройденного

Глава 9

— Флотилия ведь сможет оказать поддержку сражающимся у Мги пограничникам, стоит только ввести в Неву канонерские лодки. Или даже стрелять отсюда — на гору у Келколово можно отправить наблюдателей с радиостанцией и опытного корректировщика. На ваших кораблях установлены по два-три 130 мм орудия, а они вполне способны стрелять на сто тридцать кабельтовых. Но почему, когда армия истекает кровью, флотилия не хочет ее поддержать в самый важный момент — ведь пограничники защищают Шлиссельбург, главную базу, и тут стоят боевые корабли, которые ведь могут поддержать убийственным огнем — снаряды на пару пудов каждый.

Моряк побагровел — такой жуткий стыд невозможно сымитировать. А Григорий Иванович тем же расстроенным и недоумевающим голосом, продолжал говорить, он это умел делать, вгоняя в конфуз совестливых, которых и в двадцать первом веке хватало, хотя товарно-денежные отношения порядком испортили нравственность, при них ведь «все продается и покупается».

— Я понимаю, что генералы мало что понимают в боевых кораблях, и в сложности управления их огнем, но я ведь артиллерист, и вы, думаю, хорошо понимаете это дело. И сами могли по-товарищески предложить войскам помощь в трудный момент. Сказать о том вот генералу, поддержать его — видно же, что растерялся, не разобрался в ситуации, решил, что враг силен, и с ним невозможно сражаться. Да, понимаю, что есть риск потери канонерской лодки, но стоит низкая облачность, прижимают туманы, моросит дождь — действия бомбардировщиков врага серьезно ограничены.

Маршал с чувством глубокого удовлетворения увидел запредельную «красноту» — правильно говорят, что в таких моментах «можно прикуривать». Моряк был бы очень рад провалиться на месте, или сгореть от нестерпимого стыда, но «втык» только начался, и теперь требовалось вставить пожилому человеку хороший «фитиль». Ведь, по сути, он уже мягко обвинил моряков в «шкурничестве», причем не голословно, а имея на руках убойные доказательства. И теперь требовалось «густо насыпать в нанесенную рану соли», щедро, чтобы на всю жизнь моряки флотилии запомнили своего командующего, и разговор с ним, а там выводы сделали.

Тут Кулик вспомнил прочитанное, а на память он не жаловался, что капитан 1-го ранга Хорошхин в 1942 году будет командовать Волжской флотилией во время обороны Сталинграда, и погибнет на бронекатере, на Волге подорвавшись на установленной немцами мине.

— Петр Великий говорил, что всякий потентат две руки имеет, армию и флот. Десница ранена, пора шуйце сражаться, дать крови возможность остановится. Я удивлен — моряки отчаянно обороняют Одессу, до конца сражались под Таллинном, обороняя свои базы, но неужели ладожцы менее стойки, или пресная вода делает матросов трусами? Не верю, ни за что не поверю, даже при царе команды порт-артурской эскадры сбились до конца на фортах, неужели краснофлотцы посрамят их славу? Тогда пусть ладожцы о том спросят моряков, что сражаются и гибнут сейчас на Ханко и Моонзунде.

Взывать надо к совести, если она есть — тогда человек сделает много больше, чем только под воздействием других «стимулов». И теперь можно не сомневаться, что флотилия начнет всерьез сражаться за свою главную базу, а не так как случилось в истории, когда почти до самого конца не спохватились, не получая указаний и не проявляя инициативы.

Понимая, что нужный момент настал, и нужно «ковать железо пока оно горячо», Григорий Иванович начал указывать карандашом на карте.

— Сегодня введите канонерские лодки в Неву, одну или две, до этого отправьте корректировщиков и установите связь с полковником Донсковым до полудня. Отправьте самых опытных корректировщиков, и бить, бить по противнику главным калибром, не переставая ни на минуту, поврежденные корабли немедленно заменяйте. Если есть лишние 130 мм орудия, то можно установить в Невдубстрое, в одном из рабочих городков, на временные основания. С задачей поддержки войск на синявинских высотах — они обеспечат фланкирующий огонь, самый убийственный. За две недели можно вполне управиться с установкой пушек. Если противник попытается наладить понтонную переправу через Неву, на участке между устьями Тосно и Мги, то канонерские лодки, даже ценой потери кораблей, должны сорвать переброску вражеских войск на тот берег. О том особо предупредите командиров и команды — они тогда спасут Ленинград. Там направление на старую границу прикрывает 115-я стрелковая дивизия, так что высадившегося противника будет кому встретить. Да, вот что — нужно собрать плавссредства, и быть в готовности переправить от Дубровки стрелковый и артиллерийский полк из состава этой дивизии, для усиления фланга у Арбузово — тогда дорога на Шлиссельбург будет надежно закрыта инфантерией. Да, вот еще что — у вас есть морская пехота под рукою, Борис Владимирович?

— Да, 4-я бригада генерал-майора Ненашева, товарищ маршал. Один батальон уже отправился маршем к Невдубстрою, для перевозки других потребуется время. И указание на то от штаба фронта — мы ведь занимаем острова по приказу. Но канонерские лодки будут немедленно задействованы — морских сил на озере противник пока не имеет.

— «Закрытый провод» со Смольным есть? Я должен переговорить с маршалом Ворошиловым или товарищем Ждановым.

— Связь есть, товарищ маршал. И через флотский коммутатор, и линия спецсвязи. Прикажите соединить?

— Да, распорядитесь. И вот еще что, товарищи, — он жестко посмотрел на моряка и генерала с полковником. — Шлиссельбург необходимо удерживать во что бы то ни стало. Силы у вас есть, пехоты сейчас две, а возможно и три дивизии в самом скором времени, корабли с тяжелой артиллерией. Враг не может быть везде силен — направив сюда свои резервы, он неизбежно ослабит натиск на Ленинград. А мы должны ему тут устроить мясорубку, выбивать танки в первую очередь, жечь их, пусть подрываются на минах и тонут в болотах. Тут местность благоприятная для ведения обороны, плюс есть возможность для нанесения контрударов в открытые фланги. И помните, что силы у германцев ограничены, а территория огромная — посмотрите на карту, да хоть на пачку папирос — там все нарисовано. И вспомните, что произошло с нашествием Наполеона. Объяснить перспективы их ближайшего будущего, или вы меня уже правильно поняли?! Так что объедините усилия с этой минуты, действуйте заедино, все детально обговорите. У вас есть сутки, чтобы подготовить крепкие позиции, на которых и будете держаться. Ни шагу назад, пусть каждый метр этой земли станет гореть у врага под ногами. Не обманите доверие страны, ее людей от мала до велика — защищайте их!

Теперь нужно приободрить подчиненных, дать им не просто надежду, а уверенность в будущей победе — и ему удалось это сделать, пусть несколько пафосно. Растерянность не просто прошла, исчезла. И нет нужды стоять над ними надсмотрщиком — теперь и командарм, и командующий флотилией прекрасно осознали, что им надлежит сделать…

Главные силы Ладожской военной флотилии состояли из вполне «серьезных» кораблей, вооруженных морскими орудиями в 130 мм и 100 мм. На переднем плане эсминец дореволюционной постройки «Конструктор», с усиленным составом вооружения, за ним выстроились знаменитые «линкоры Ладоги»…

Глава 10

— Антонюк чего-то крутит, а немцы уже Мгу заняли.

Жданов в раздражении оставил чашку остывшего чая. Ночь выдалась беспокойной, они с маршалом едва поспали пару часов перед рассветом — светомаскировку уже убрали — за оконным стеклом наступило промозглое питерское сентябрьское утро. Так бывает в начале осени, в первые дни, когда школьники только уселись за парты, а потом как по заказу несколько суток, где-то до недели, стоит хорошая погода, пусть не такая теплая, как летом, но небо ясное, без облачности. А это плохо, очень плохо — начнутся бомбежки, и возможно массированный налет на город, немцам важно вывести из рабочего режима как можно большее число городских заводов и предприятий.

— Потому и крутит, что выбить их не может, силенок не хватает — там всего одна дивизия НКВД, да еще бригада. А у германцев целый танковый корпус, тот самый, что у Новгорода наши войска, походя, опрокинул. Если прорвутся к Ладоге в ближайшие дни, то будет нам…

Ворошилов недоговорил, но и так были ясны последствия. Ленинград окажется стиснутым в кольце блокады, практически без всякой надежды на спасение. И Жданов неожиданно глуховато закончил за маршалом:

— Через месяц прекратят работу электростанции, закончится уголь. Подача электричества, как с Волховской ГЭС, так и от ГРЭС Невдубстроя окажется невозможной. А потому к октябрю прекратят работу все заводы, включая Кировский. И это в том случае, если мы удержим Красногвардейский укрепрайон. Если нет, то через неделю жди их танки на трамвайных остановках, Клим. Штурм ведь последует?!

— А ты сам как думаешь, Андрей?

Маршал огрызнулся, но по лицу было видно, что пребывает в растерянности. Так иной раз бывает в жизни, когда идет сплошная «черная полоса» — вроде все делаешь правильно, прикладываешь массу усилий, но ничего не получается, даже горше выходит, и ситуация раз за разом только ухудшается и чувствуется, что она начинает выходить из-под контроля. Вчера немцы впервые обстреляли город из дальнобойных пушек, выпустив четыре десятка снарядов, несколько не взорвались. Паники не возникло, меры для ее пресечения предприняли сразу. Но жители Ленинграда неожиданно осознали — враг подошел близко к городу, раз имеет возможность обстреливать его из пушек — к бомбежкам с воздуха уже привыкли.