Пожертвовать всем ради нее

Если лорд Абракс поинтересуется, зачем ей деньги, придется солгать, а он этого не заслуживает. Его сиятельство хороший человек, пусть и жесток с рабами. Но с Алисией неизменно ласков! В детстве она тянулась к милорду, ибо он единственный смотрел на нее с добротой, единственный видел в ней личность, а не пустое место. Однако в невиновность эльфа маркиз не верил и запрещал невесте общаться с опасным преступником, коим его считал. Вести беседы с рабом она могла только за спиной будущего мужа.

Таким образом, Алисия оказалась перед сложным выбором. Врать нехорошо, но и когда человек расплачивается за чужие злодеяния, тоже плохо. Если есть шанс помочь невинно осужденному, то, возможно, ложь — благо?

Остаток дня баронесса пребывала в глубокой задумчивости. Ее аж трясло от желания расспросить эльфа о случившемся в лесу, и в конце концов она пошла на сделку со своей совестью.

К разговору с женихом Алисия тщательно подготовилась. Обдумала, что скажет. Пока Брейн водил раба в уборную, отрепетировала у зеркала выражение лица. И все равно по дороге в кабинет лорда Абракса у нее подгибались колени, тряслись руки, бледнели щеки, а сердце выпрыгивало из груди. В подземелье она спустилась вместе с эльфом, но оставила его ждать в коридоре, а сама глубоко вздохнула и вошла в лабораторию маркиза. От волнения даже забыла постучать.

Ее жених развалился за рабочим столом. В первую секунду Алисия решила, что он задремал, потому что сидел с закрытыми глазами, запрокинув голову и распахнув рот, как это иногда делают спящие. Но, услышав скрип двери, лорд Абракс дернулся, а вместе с ним дернулась и служанка у его ног. Тогда-то Алисия ее и заметила. Девица зачем-то заползла под стол. Может, убиралась там?

— Алисия? — при виде невесты маркиз вытаращил глаза и начал суетливо заправлять штаны. — Это… это не то, о чем ты подумала.

Действительно не то. Первая мысль Алисии была наивной, а правда смердела, как ночной горшок старика. Именно испуг маркиза, его бессвязные оправдания и возня с одеждой выдернули баронессу из плена иллюзий. Осознав увиденное, она пошатнулась.

Из-под стола высунулась лохматая голова в белом чепце. Подбородок служанки лоснился от слюны, губы припухли и смялись, потеряв очертания. Лицо было красным, словно там, под столом, девице было нечем дышать.

Маркиз вскочил со стула, невольно показав невесте штаны, стоящие домиком.

— Мэри просто… просто… Я обронил перо, она искала его для меня.

Глядя Алисии в глаза, Мэри, сидящая на коленях перед лордом Абраксом, ухмыльнулась и медленно, сладострастно облизала губы. Его сиятельство не видел жеста своей любовницы и продолжал оправдываться.

Алисию затошнило. Она понимала, чем ее жених занимался со служанкой, но смутно. Догадывалась, что — каким-то мерзким извращением, от которого не бывает детей. Барон Цвайн тоже не брезговал молодым мясом, но лорда Абракса Алисия считала другим, не таким грязным животным, как ее отчим. А он, оказывается, за спиной невесты пользует рты служанок. Это еще гаже, чем если бы он лез им под юбки.

— Вы, похоже, думаете, что я дурочка, — шепнула Алисия, опустив голову и сцепив пальцы в замок.

Она услышала, как лорд Абракс протяжно вздохнул, как проехались по деревянному полу ножки отодвинутого стула. Уловила тихие, неуверенные шаги, приближающиеся к ней.

Когда жених потянулся к ее плечам, оскорбленная баронесса отшатнулась от него.

— Алисия…

— Не надо, пожалуйста.

Она попятилась.

— Алисия, девочка, послушай меня, пожалуйста, — тон маркиза был терпеливым и снисходительным, таким взрослые говорят с неразумными детьми. — У мужчин есть потребности. После свадьбы их удовлетворяет жена. Но что делать до? Ты же, моя красавица, не ляжешь со мной до брака.

Алисия вздрогнула. От последних слов жениха она почувствовала себя грязной, как если бы он попытался взять ее силой.

— Да я и сам не попрошу о таком, ибо глубоко уважаю тебя и твою невинность. Но терпеть вредно для мужского здоровья. Это женщинам особо не надо, а нас природа создала другими. Когда мужчина забавляется со служанкой — это не измена. Это как посетить уборную. И даже в браке подобное никоим образом не должно оскорблять жену. Но я обещаю тебе, Алисия… Клянусь! После свадьбы в моей постели будешь только ты. Мэри — временная, вынужденная мера. Хочешь, сегодня же выставлю ее вон из дома?

Судя по звуку, от слов хозяина служанка дернулась и ударилась головой об стол.

Не поднимая глаз, Алисия дрожащим голосом прошептала:

— Я хотела поехать в город. После… этого волка…

— Собаки, — даже в такой ситуации лорд Абракс не преминул ее поправить.

— Собаки… — баронесса зажмурилась, и из-под ее сомкнутых век по щекам покатились слезы.

Алисия не ревновала. Не чувствовала себя преданной. Но мир, в котором она жила, показался ей еще более грязным и мрачным. Неужели благородных, верных, любящих мужчин не существует?

Ее родной отец, отчим, жених… Ни одного достойного примера.

— Собиралась отвлечься. Чтобы не думать о том, как… как едва не погибла. Думала… купить себе… платье… или украшение.

Врать было легко. Вопреки опасениям, совесть Алисию не мучила совсем. Наверное, потому что уважение к лорду Абраксу истаяло дымом.

— Да, конечно-конечно, моя милая, поезжай в город, отвлекись, пройдись по магазинам.

Похоже, изменник решил, что невеста намекает, как он может загладить свою вину, и был рад откупиться от нее тряпками и драгоценностями.

— Ни в чем себе не отказывай.

Маркиз метнулся к столу и выдвинул один из ящиков.

— Вот, — вернувшись, он с силой расцепил пальцы Алисии и сунул в них кожаный мешочек, распухший от монет. — Зайди к портнихе и в ювелирную лавку. Побалуй себя вкусностями в пекарне леди Джонс. Знаю, тебе нравятся ее пирожки.

Алисия заторможенно кивнула. А потом вздрогнула, потому что лорд Абракс рявкнул в сторону открытой двери за ее спиной.

— Чего вылупился, ублюдок? А ну сгинь, пока не лишил тебя зубов!

О превеликие, все это время эльф был свидетелем ее унижения! Мокрые щеки Алисии загорелись.

— Теперь все в порядке? — заглянул ей в глаза маркиз, поглаживая ее руки, держащие кошелек.

Баронесса снова молчаливо качнула головой.

Она могла бы разорвать помолвку и вернуться в родительский дом. Могла бы, но… не могла.

Если ее жених, маркиз Абракс, был мелким распутником, то барон Цвайн — демоном разврата во плоти.

Все мужья изменяют женам. Все они тискают по углам служанок, а после забираются под одеяло к законной супруге. Такова жизнь, и надо смириться. Иного не дано.