Практическое руководство по злу

Они методично отрубали конечности, сама лейтенант увернулась от попытки зверя прокусить ей руку, прежде чем вонзить меч в пустую глазницу. К тому времени, как я поднялась на ноги, все что осталось было лишь грудой извивающейся плоти, неспособной двигаться.

— У тебя неплохо получается, — сказала я Камиле, стараясь не думать о том, что в останках дьявола все еще находится душа невинного ребенка.

— Практика создает совершеннство, — ответила женщина, безмятежно опустив сапог, чтобы раздавить червяка, который подобрался слишком близко.

Я не смогла сдержать улыбки. Эта маленькая фраза была сутью Легионов, не так ли? Железная вера в то, что до тех пор, пока они помнят свое обучение и держат стену щитов устойчивой, нет силы в Творении — или за его пределами — что они не могли победить. Какая разница, кто перед ними — ангелы или дьяволы? Арбалет стрелял каждые двадцать ударов сердца, и хорошая гоблинская сталь пронзила бы их насквозь. Было в этом, подумала я, что-то от философии Кэллоу. Опять же, возможно, это не должно было меня удивлять. Как выразился мой учитель, если верить Чернокнижнику? Пытаясь понять кого-то, посмотрите на его врагов. Легионы были сформированы Кэллоу так же, как Кэллоу был сформирован Легионами. Стряхнув с себя размышления, я сосредоточилась на том, что было здесь и сейчас. Сейчас было не время погружаться в раздумья. Насколько я могла видеть, горстка оставшихся дьяволов бежала с поля. Еще одна вещь, на которую они не должны быть достаточно умны. Отряд Убайда пополнился почти всеми выжившими из второго: это было, как я поняла, все, что я могла спасти от этого фиаско. Я заставила себя посмотреть на запад. Мое сердце сжалось при виде того, как последних моих раненых захлестывают дьяволы, но я понимала, чем бы закончилась попытка спасения.

— Мы закончили, — сказала я лейтенанту Камиле. — Мы возвращаемся в Марчфорд так быстро, как только сможем. Пошлите сообщение кап… трибуну Убайду, — поправилась я.

— Спасибо, Боги, — с облегчением выдохнула моя старая последовательница из Крысиного Отряда. — Я пойду сама, мэм. На мой вкус, мы не сможем выдвинуться достаточно быстро.

Она хлопнула своего сержанта по плечу и успела сделать три фута, прежде чем земля взорвалась под ней и огромные челюсти сомкнулись вокруг ее тела. Голова змеи была размером с амбар, но, хотя ее черты могли быть рептильными, чешуи не было видно. Плоть, поняла я. Она была сделана из плоти. Сотни тысяч лиц, посеянных вместе в лоскутное одеяло черт, которые все еще двигались. Дьявол обратил на меня свои жуткие кошачьи глаза, а затем с шумом раздавил Камилу в пасти. Я почувствовала, как на меня опускается красная дымка. Я не помнила, как подняла руку, но зарычала, и тени сложились во что-то, что было скорее болтом баллисты, чем копьем, мелькая в движении быстрее, чем даже мое Именное зрение могло уловить. Оно ударило змею прямо под челюсть, и тени безвредно брызнули по коже. Дьявол сглотнул, затем открыл свою зияющую пасть.

— Она была тебе дорога? — спросил он, но голос исходил не изо рта. Лица по всей его коже говорили в унисон, сотни мужчин и женщин. — Была, я вижу это по твоему гневу. Всё в порядке. Ты все еще можешь спасти ее, если будешь достаточно быстра. Проходит некоторое время, прежде чем они станут частью меня.

К своему удивлению, я обнаружила, что ярость, овладевшая моими костями, была настолько глубокой, что заставила мой язык замолчать. Я шагнула вперед с мечом в руке, но дьявол рассмеялся.

— Поиграем, Именованная, — пригласила она меня, скользнув обратно в дыру, которую проделала в земле.

Я взяла себя в руки. Я бы не стала принимать решения в гневе. Гнев делает тебя небрежным, затуманивает рассудок. На этот раз, однако, мое горячее желание жестоко убить это существо совпало с тем, что нужно было сделать. Я понятия не имела, как быстро оно может двигаться под землей, но я не могла позволить ему беспокоить нас на обратном пути в Марчфорд.

— Сержант, начинайте отступление, — приказала я обманчиво ровным голосом.

Орк отдал честь, потом заколебался.

— Вы… вы пойдете с нами, леди Оруженосец? — спросил он.

Расслабив запястье я начала раскручивать меч.

— Я догоню, — ответила я и прыгнула в яму.

Я тут же пожалела об этом решении, когда змеиная голова выскочила из отверстия и поднялась в воздух, хихикая. Я едва успела поймать открытую пасть одного из лиц свободной рукой, как мы продолжали подниматься все выше. Оно попыталось откусить кисть, но зубы были бесполезны против брони.

— Попалась, — прокричало ближайшее лицо, когда змея продолжала подниматься в воздух.

По крайней мере, шестьдесят футов, прежде чем оно остановилось, и должно быть, по крайней мере столько же было под землей, чтобы поддерживать его.

— Ты умеешь летать, юная Именованная? — насмешливо спросило лицо.

Кряхтя от усилия, я воткнула меч в открытую пасть и использовала рукоять как опору. У меня хватило хватки, чтобы упор урки и просунуть ноги в другой рот и глазницу — мне пришлось брыкаться, пока глаз не отвалился, но в конце концов я освободила достаточно места.

— А теперь вниз, — объявило надо мной женское лицо.

К моему ужасу, дьявол откинулся назад и позволил себе упасть. Ветер завывал вокруг меня, а земля становилась ближе с каждым ударом сердца, когда я отчаянно пыталась перебраться на бок, чтобы не застрять между огромным весом и землей. Мне это удалось лишь наполовину: брызнула земля, полетели трупы, заглушая звук ломающихся левой руки и ноги. Я прикусила губу до крови, чтобы подавить первобытный крик боли, который почти вырвался у меня. Змея встряхнулась и медленно поднялась.

— Это, должно быть, больно, — задумчиво произнесло женское лицо.

— Одна рука и одна нога слева, — хихикнул старик. — Как долго ты сможешь продержаться?

Я видела, как моя когорта начала паниковать, хотя офицеры делали все возможное, чтобы удержать ее. Дьявол закачался взад-вперед, как гротескный маятник, и мое тело затряслось вместе с ним. Дерьмо. Мои рука и нога были… — я моргнула, а потом хрипло рассмеялась. Всё равно что мертвы. Боги, мне действительно нужно было добавить несколько трюков в свой арсенал, не полагаясь на то, что я на полпути в могилу. Мое Имя взвыло в одобрении, прядя нити вокруг бесполезных конечностей. С нарастающим треском множественных переломов я заставила свою сломанную руку протянуться вверх и протолкнуться в рот другого лица.

— Бессмысленно, — передразнило меня кульное лицо в районе колена.

Я приподнялась, пиная его сквозь зубы, чтобы использовать его рот в качестве опоры. Дюйм за дюймом я начала пробираться к голове. Он пытался стряхнуть меня, выкрикивая оскорбления, но нити держались. Натягивались, но держали. Дьявол закричал и позволил себе упасть вперед, рассчитывая на инерцию, чтобы сбросить меня с головы. Я вонзила меч в ноздрю другого лица под углом, чтобы создать противовес, чувствуя, как рвутся мышцы обеих рук, когда я толкала себя в противоположном направлении. Он тут же попытался оттолкнуться в другую сторону, чтобы использовать его против меня, но что-то такого размера не могло двигаться достаточно быстро — к тому времени я уже нашла другие опоры. Чем выше я поднималась, тем больше он паниковал, трясся и выкрикивал проклятия.

— Ты не можешь убить меня, — закричал он, когда я, наконец, перебралась через гребень головы. — Я — воплощение голода, Я…

— Слишком много болтаешь, — холодно закончила я, засовывая свободную руку в рот.

Тени сложились в копье и продолжали расти, когда я постучала в самые дальние глубины своего Имени и продолжила напитывать его все больше и больше, пока я больше не могла удерживать силу. Оскалив зубы, я отпустила его и почувствовала, как оно зарылось глубоко в голову дьявола. Рот сомкнулся на моем предплечье, как медвежий капкан, зубы разбились о сталь, и все лица замолчали. Он медленно наклонился вперед и упал, ударившись о землю с грохотом и визгом. Я соскользнула с него и приземлилась на больную ногу с хриплым криком, направляя Зомби ко мне мыслью. Я навалилась на своего скакуна здоровой стороной и поднялась с двумя подавленными криками ужасной боли, что было своего рода победой. Только тогда я заметила, что приземлилась менее чем в дюжине футов от моей когорты, каждый легионер которой смотрел на меня в полном молчании.