Практика и теория жертвоприношений

– Я ей не доверяю, - ровным голосом сообщила Лилька.

– Вот как?

Девушки в упор уставились друг на друга.

– У тебя на руках кровь, - медленно, с расстановкой произнесла будущая некромантка.

– Ну и что? Если ты про моего отца, то я никакого отношения к его… работе не имею. Чтобы ты знала, «этим» занимаются исключительно мужчины. Женщины самое большее могут курицу зарубить к обеду.

– Это не курица. У тебя на руках другая кровь, - от тона, каким это было сказано, у парней невольно кровь застыла в жилах.

– Лилька, ты чего?
– удивился Альфред. - Белены объелась?

– В самом деле, ты хватила через край! – поддержал его Янко. – Мы сейчас в таком положении, когда нельзя отказываться ни от какой помощи!

– Вот пусть она вам и помогает… оказаться в соседних с Валькой камерах, – воскликнула Лилька. - Когда окажетесь в тюрьме, не говорите, что я вас не предупреждала. Это моя бабушка была ведуньей, если что! И эти неприятности с нами начались после того, как пропал мой Покровитель!

Сообразив, что проговорилась, Лилька захлопнула рот, но было поздно.

– Покровитель?
– переспросила Она, подавшись вперед. - Какой Покровитель? Первый раз слышу!

– Да так, не бери в голову, - заторопилась девушка. - Ерунда.

– Ерунда? – дочка палача пытливо переводила взгляд с одного парня на другого. – Сейчас важна любая мелочь…

– Но кто ты такая, чтобы мы тебе доверяли?

– Та, кто хочет вам помочь! О каком Покровителе идет речь? – повысила Она голос. - Ну, что мне, клещами из вас каждое слово тянуть?

– ? ты попробуй! Вдруг получится?
– усмехнулась Лилька. – Или сбегай к отцу, проконсультируйся, как правильно допрос вести. ? мы пока, так и быть, тебя тут подождем!

?на огляделась по сторонам, и с изумлением заметила, что ее никто не поддерживает. Видимо, этот Покровитель действительно играет важную роль, раз парни своим молчанием переметнулись на сторону своей подруги!

– Ладно, – девушка попятилась, двигаясь и говоря нарочито медленно, чтобы дать им время одуматься, – вы мне не доверяете… и правильно делаете… Ведуны умеют предсказывать будущее… только бабушка-ведунья – это еще не все. Рано или поздно, вы поймете, что без меня вам не обойтись! А я ещё подумаю, помогать вам или нет!

Угроза подействовала – один из парней, тот темноволосый, который говорил, что Лилька объелась белены, - дернулся, словно хотел ей ответить, но остальные и ухом не повели, и он остался сидеть. Ладно, это мы запомним. А пока действительно придется уйти. Жаль, но ничего не поделаешь.

После ее ухода у кострища какое-то время царила тишина.

– Ушла! – первой выдохнула Лилька. – Даже дышать стало легче!

– ? чего ты на нее накинулась? – тут же подал голос Альфред. - Если бы она действительно могла помочь?

– «Если бы да кабы во рту росли грибы, то это был не рот, а целый огород!» - откликнулась студентка. - Ты меня хорошо слышал? У нее на руках кровь! Не почувствовал разве?

– Почувствовал, но… может, она правда, курицу утром зарубила? И вообще…

– Вообще ты сам-то в это веришь?

Парень прикусил губу.

– Я верю в то, что Вальтер ни в чем не виноват и его просто-напросто подставили, - проворчал он.

– Угу, и мы даже знаем, кто! – сказал Янко.

Молчаливый Гжесь только кивнул.

– Но зачем?

– Чтобы замести следы! И ежу понятно, что этот Горяка убил мастера Финта! Только зачем?

– Мастер Финт мог что-то хранить, - высказала предположение Лилька. - Что-то ценное, из-за чего не жалко и убить. Мы же там были, помните? Все в башне с ног на голову перевернуто, как будто там что-то искали!

– И не нашли, - сообразил Альфред. - Иначе этот Горяка не взъелся бы так на нас!

– Помните, какое у него было лицо, когда он с нами на воротах столкнулся? Он был разозлен и разочарован… чем? Что поиски не увенчались успехом?

– Да! – подхватил разговор Янко. - И когда мы с Вальтером стали там шарить, он решил, что мы-таки успели это кое-что найти…Что?
– оборвал он сам себя, заметив, как на него смотрят остальные.

– Янечка, - Лилька старательно изображала улыбку и точно также доброжелательно оскалились остальные, – а ты ничего такого не находил?

– Я?
– парень занервничал.

– Ты, милый, ты! Я точно помню – это тебя Валька послал в кладовую на первом этаже за препаратами для обряда! И несколько минут тебя не было! Чем ты там занимался, а?

– Вы что? – он шарахнулся от друзей. – Подозреваете меня… в краже? Между прочим, с тем же успехом можно заподозрить и тебя! И самого Вальтера, поскольку эти несколько минут я тоже вас не видел! Вдруг кто-то из вас нашел кое-что интересное, а теперь пытается отвести от себя подозрение?

Лилька вспомнила про амулет, который нашел Вальтер. Где он сейчас? Остался у юноши? Или его уже отобрали в тюрьме? Уж не о нем ли речь? Нет, вряд ли. Когда в комнату ворвался мэтр Горяка, амулет лежал посреди комнаты в почти готовой пентаграмме. На него чуть не наступили.

– Ты сошел с ума, – решительно заявила девушка.

– Я?

– Оба!

Голос подал молчаливый Гжесь.

– Замолчите оба, - сказал он. – Разорались… Вальтеру нужна помощь, и оказать ее можем только мы… если не будем ссориться и начнем хоть что-то делать.

– И что ты предлагаешь?

– Найти ту вещь, которую искал мэтр Горяка первыми, только и всего!

Сказать – и даже согласиться со сказанным предложением оказалось намного проще, чем продумать план и даже чем начать претворять его в жизнь. И препятствие встретило студентов уже через час.

К ним заявились два монаха-«смертника» с категоричным приказом от своего настоятеля – студентам-некромантам был закрыт доступ на территорию кладбища без сопровождения кого-либо из дипломированных некромантов.

Одиночество его длилось недолго. Не успел Вальтер привыкнуть к новым условиям, как дверь распахнулась. Вошли палач и два стражника.

– Вставай.

Юноша едва успел подняться, как на него набросились. Вальтер попыталcя сопротивляться – мелькнула крамольная мысль, что солдатам отдан приказ умертвить узника в камере, дескать, подозреваемый покончил с собой, сломавшись от чувства вины и страха перед разоблачением! – но справиться с двумя взрослыми мужчинами, поднаторевшими на подобных стычках, ему оказалось не под силу. Цепь сильно сковывала движения, и вскоре его прижали к стене, заломив руки так, что в глазах потемнело от боли.