Правители тьмы

Любой бы счел Свеммеля воином, неловко подумал Иштван. Но он просто безумец. Все это знают. Даже его собственные солдаты знают это. Но почему они так упорно сражаются за безумца?

"Наслаждайся этим, пока это длится", - сказал ему Фригиес. "Это не будет длиться вечно. Рано или поздно альгарвейцы нанесут свой удар, как они делают каждую весну. Тогда, скорее всего, они снова отбросят ункерлантцев назад, и тогда ункерлантцы снова нанесут нам удар здесь."

"Прошу прощения, сэр". Иштван нахмурился. "Я этого не понимаю".

"Какова вероятность того, что Свеммель одержит летнюю победу над Алгарве?" Спросил Фригис. "Не очень, если посмотреть на то, что произошло за последние два года. Так что, если ункерлантцы хотят побед, чтобы их собственный народ был счастлив, они попытаются настроить его против нас ".

"О". Это имело неприятный смысл. Это также было своего рода оскорблением. "Мы проще, чем альгарвейцы, не так ли? Мы не должны быть проще, чем кто-либо другой".

"С нами проще, чем с альгарвейцами, да". Фригийес не казался оскорбленным. "Они могут привести с собой весь свой военный аппарат. Мы не можем. Все, что у нас есть здесь, в этих лесах, - это одни из лучших пехотинцев в мире ". Он хлопнул Иштвана по спине, выбрался из редута и пошел своей дорогой ".

Иштван повернулся к своему отделению. "Капитан говорит, что у Дьендьоса одни из лучших пехотинцев в мире. Он еще не видел вас, ленивых ублюдков, в действии, вот что я думаю ".

"Какое-то время не было никаких действий", - сказал Сони, что тоже было правдой.

"Ты действительно многого хочешь?" Спросил Кун. Даже если бы он носил очки, он мог бы задать подобный вопрос: он видел столько же отчаянных боев, сколько и любой человек в лесу, возможно, за исключением Иштвана.

Если бы кто-нибудь из новичков задал этот вопрос, Сони почувствовал бы себя обязанным выпятить грудь и вести себя по-мужски. Как бы то ни было, он пожал плечами и ответил: "Это, вероятно, произойдет, хочу я этого или нет, так какой смысл беспокоиться?"

Рыжая белка была достаточно опрометчива, чтобы высунуть голову из-за ствола березы. Палка Иштвана, готовая для Ункерлантцев, была готова и для белки. Он упал в кусты под деревьями. "Неплохо полыхнуло, сержант", - сказал Лайос. "Что-нибудь вкусненькое для травки".

Кун вздохнул. "К тому времени, как ты освежуешь и выпотрошишь ее, на белке едва ли останется столько мяса, о котором стоит беспокоиться".

"Ты жалуешься не поэтому", - сказал Иштван, покидая редут, чтобы забрать белку. "Я знаю, почему ты жалуешься. Ты прирожденный городской человек, и тебе никогда не приходилось беспокоиться о том, чтобы есть что-то вроде белок, пока тебя не затянуло в армию ". В кустах белка все еще слабо билась. Иштван нашел камень и пару раз размозжил ему голову. Затем он отнес его обратно за хвост, пару раз остановившись, чтобы смахнуть блох. Он надеялся, что перебил их всех. Если бы он этого не сделал, он бы сделал еще несколько царапин.

"Не кажется естественным есть что-то подобное", - сказал Кун, когда нож Иштвана вспорол белке брюхо.

"Что неестественно, так это голодать, когда вокруг хорошая еда", - сказал Иштван. Его товарищи по отряду громко выразили согласие. Они приехали с ферм или из маленьких деревень. Дьендьес был королевством мелких владений. Города были рыночными центрами, административными пунктами. Они не были сердцем страны, как он слышал, они были где-то еще на Дерлавае. И тушеная белка, что бы Кун о ней ни думал, была вкусной.

Кун не жаловался, когда ему это раздали. К тому времени оно смешалось со всем остальным в кастрюле, перемешалось до такой степени, что вы не могли указать ни на один кусок мяса и сказать: "Это белка". Где-то на юге кто-то начал швырять яйцами в кого-то другого. Иштван понятия не имел, были ли это ункерлантцы или его собственные соотечественники. Кто бы это ни был, он надеялся, что они остановят это.

Капитан Фригис вернулся на следующий день с магом на буксире. Это заставило Куна воспрянуть духом; так было всегда. "Люди, - сказал новый командир роты, - это майор Борсос. Он собирается быть..."

"Что ж, клянусь звездами, так оно и есть!" Воскликнул Иштван. "Без обид, сэр, но я полагал, что вы уже были мертвы". Он видел вокруг себя пустые выражения, включая то, что было на лице Борсоса. Он объяснил: "Сэр, я подобрал и перенес для вас на Обуде, когда вы заливали там, где находились корабли куусамана".

"О". Лицо майора Борсоса прояснилось. Он был майором по званию вежливости, поэтому обычные солдаты приносили и переносили за него. Он был капитаном из вежливости на острове в Ботническом океане, так что немного продвинулся в этом мире. Иштван тогда был простым солдатом, так что и он тоже. "Рад видеть тебя снова", - сказал Борсос на удар медленнее, чем мог бы.

Иштван подозревал, что маг на самом деле его не помнит. Он пожал плечами. С тех пор Борсос многое повидал, как и он сам. И Кун позеленел от зависти, как потускневшие бронзовые лозоходцы, которые Борсос использовал на Обуде. Иштван улыбнулся. Это чего-то стоило.

Фригийес сказал: "Я не ожидал, что здесь будет неделя старого дома. Но майор Борсос собирается сделать все, что в его силах, чтобы выследить ункерлантцев".

"А", - сказал Иштван. "Как ваша биолокация будет сортировать всех движущихся зверей и особенно движущиеся листья, чтобы найти движущихся Ункерлантцев, а, майор?"

Борсос просиял. "Да, клянусь звездами, ты действительно помог мне, сержант, или какому-то лозоходцу, во всяком случае, и он послушался, когда побежал дальше в рот". Кун стоял за его спиной и за спиной Фригиса, и, казалось, его вот-вот вырвет. Иштван хотел скорчить ему гримасу в ответ, но не смог. Борсос продолжал: "Ответ таков: точно так же, как у меня есть лозоискатель, настроенный на море, так и у меня есть лозоискатель, настроенный на солдат. Его почти не волнуют листья, и звери его тоже не особо интересуют, хотя горные обезьяны могут сбить его с толку. Вот, я покажу тебе." Он поставил кожаную сумку, которую нес с собой. Она звякнула. Он открыл ее и перебрал прутья, наконец, крякнув, когда нашел то, что искал. "Выглядит не очень, не так ли?"

"Нет, сэр", - ответил Иштван. Лозоходческий жезл также не был из свежей, блестящей бронзы или зеленого, покрытого патиной сорта. Это было похоже на тонкий кусок ржавого железа - если эти пятна на нем были ржавчиной. Кун собирался заговорить. Иштван снова опередил его, указав пальцем и спросив: "Кровь Ункерлантера?"

Борсос снова просиял. Фригиес сказал: "Боже, каким умным парнем ты оказался". Кун выглядел так, словно был готов лопнуть, как яйцо, от ярости и ревности. Это сделало Иштвана счастливее, чем реакция обоих офицеров. Ему приходилось все время жить с Куном.