Правители тьмы

Но он торжественно покачал головой. "Клянусь высшими силами, миледи, я не такой. Вы видели именно то, что привлекло внимание некоторых из самых способных офицеров королевства".

Краста изучала его. Он оставался серьезным. Когда ему хотелось влепить ей пощечину, он обычно не ждал так долго. Но в его голосе слышалась резкость, даже если он был направлен не на нее. "Ты спорил с Градассо", - медленно произнесла она. "Означает ли это, что ты не видел этого движения? Если я это видела, неужели никто - я имею в виду, любой солдат - не мог этого увидеть?"

Лурканио снова поцеловал ее, что привело ее в еще большее замешательство, чем когда-либо. "О, я видел это", - сказал он. "Я должен был бы далеко уйти в свое второе детство, чтобы не увидеть этого". Конечно же, саркастические искорки вернулись в его голос. "Но если бы это увидел король, если бы это увидел я, если бы это увидел капитан Градассо, если бы даже вы это увидели, разве вы не заподозрили бы, что ункерлантцы тоже могут это увидеть?"

"Я бы не знала". Краста тряхнула головой. "Я никогда не имела ничего общего с ункерлантскими варварами, да и не хотела этого. Кто может сказать, что они увидят, а чего нет?"

"В этом что-то есть", - признал полковник Лурканио. "Что-то - но сколько? Когда мы вошли в Ункерлант, мы не думали, что люди Свеммеля могут видеть солнце, когда оно светит им в глаза. Мы обнаружили, к нашему сожалению, что ошибались ".

Вот почему ты начал убивать каунианцев с Фортвега, подумала Краста. Она чуть не выпалила это вслух. Но Лурканио набросился бы на нее, как ястреб, если бы она это сделала. Предполагалось, что каунианцы из Валмиеры ничего не должны были знать об этом. Осмотрительность давалась нелегко, но она справилась с этим. Она спросила: "Что произойдет, если ункерлантцы увидят это?"

"То, что на карте кажется легким, становится намного сложнее", - ответил Лурканио. "Вот почему я хотел бы, чтобы мы делали что-то другое, что угодно еще".

"Ты кому-нибудь рассказывал?" Спросила Краста. "Ты важный человек. То, что ты думаешь, имеет вес".

"Я важный человек в Приекуле", - сказал Лурканио. "В Трапани, где принимаются эти решения, я никто особенный. Всего лишь полковник. Всего лишь военный бюрократ. Что я мог знать о настоящих боях? Я отправил своему начальству памятную записку, да. Мне это принесет много пользы. Либо они прочитают это и проигнорируют, либо они не потрудятся прочитать это до того, как проигнорируют ".

Краста разинула рот. Лурканио часто издевался над ней. Он издевался и над другими валмиерцами. Она даже слышала, как он издевался над своими соотечественниками здесь, в Приекуле. Но никогда до этого момента она не слышала, чтобы в его голосе звучала такая горечь по отношению к своим начальникам. Медленно она спросила: "Что ты будешь делать, если они окажутся правы?"

"Сними с меня шляпу и поклонись им". Лурканио соединил действие со словом, что заставило Красту рассмеяться.

Но затем она спросила: "А что ты будешь делать, если окажется, что ты прав, а генералы в Трапани ошибаются? Они не снимут шляпы и не поклонятся тебе".

"Конечно, они этого не сделают". Приподняв бровь, полковник Лурканио презрительно отверг эту идею. "Что я буду делать, если дело дойдет до такого? Скорее всего, моя дорогая, я получу приказ выступать, я возьму палку и отправлюсь туда, куда до меня отправились мои коллеги: на запад, чтобы сделать все возможное, чтобы своим телом отбросить орды ункерлантцев". Он оглядел Красту с головы до ног, раздевая ее взглядом. "Признаюсь, есть другие вещи, которые я бы предпочел сделать со своим телом".

"Прямо здесь? С Градассо снаружи?" Краста хихикнула. Возмутительность, рискованность часто возбуждали ее. Она уже задирала здесь килт Лурканио. "Ты хочешь этого?"

К ее разочарованию, ее альгарвейский любовник покачал головой. "Нет, не сейчас. Возможно, сегодня вечером, но сейчас у меня нет времени". Он вздохнул. "У меня действительно тоже нет времени спорить со своим адъютантом. Поскольку все больше и больше людей, которые помогали мне, уходят, все больше и больше работы ложится на мои плечи. Ибо работа должна быть выполнена, независимо от того, кто ее выполняет ".

Красте казалось, что тем, кто оккупировал Валмиеру, всегда жилось легко. Они жили хорошо, когда даже валмиерской знати часто было трудно сводить концы с концами. У них был свой выбор партнеров в постели - она знала это слишком хорошо. То, что они, или некоторые из них, тоже работали до изнеможения, не приходило ей в голову.

Лурканио спросил: "Ты спустился сюда, чтобы поковыряться в моих мозгах по поводу стратегии или приставать ко мне? Первое было интересным, второе доставило бы удовольствие, но я действительно слишком занят ни для того, ни для другого".

То, что над ней подшутили, сотворило маленькое чудо: это заставило Красту вспомнить, зачем она пришла на встречу с Лурканио, то, что напрочь вылетело у нее из головы еще до того, как она попала в его офис. Она сказала: "Что в конечном итоге решили ваши гончие насчет виконта Вальну? Он составлял более интересную компанию на большинстве празднеств, чем почти любой другой, кто мог прийти".

"О, да, действительно - Вальну очаровал любое количество людей, любого пола и предпочтений". Лурканио не потрудился скрыть свое презрение. "Он делает для меня очень мало, в чем я, кажется, почти уникален в городе. Но ты спрашивал о гончих. Должно быть, они не нашли ничего, заслуживающего упоминания, поскольку мне дали понять, что он снова на свободе ".

"Это он?" Краста выдохнула.

Должно быть, ее голос прозвучал более взволнованно, чем она намеревалась, потому что Лурканио рассмеялся над ней. "Да, так и есть. Почему? Это так много для тебя значит? Ты прямо сейчас бросишься и сделаешь ему то же предложение, что только что сделал мне? Я бы не советовал этого делать; подозреваю, что своей свободой он обязан не в последнюю очередь, э-э, энтузиазму некоторых симпатичных альгарвейских офицеров.

Это не особенно удивило бы Красту. Вальну делал то, что ему хотелось, с кем бы он ни чувствовал. Но она услышала резкость в голосе Лурканио и знала, что ей придется смягчить его. "О, нет", - сказала она, отчего ее глаза расширились с невинностью маленькой девочки. "Я бы и не подумал делать такое, не после урока, который ты преподал мне в прошлый раз".

К ее огорчению, это только заставило Лурканио снова рассмеяться. "Тебе бы и в голову не пришло делать такое, если бы тебя могли поймать. Не это ли ты имеешь в виду?"

"Я не знаю, о чем ты говоришь", - сказала Краста со всем достоинством, на какое была способна. Лурканио рассмеялся громче, чем когда-либо. Она показала ему язык. Она ненавидела быть прозрачной, и ей не нравился альгарвейец за то, что он показывал ей, какой она была. Когда он не переставал смеяться, она выбежала из его кабинета, хлопнув за собой дверью. Но она знала, что, когда он придет в ее спальню тем вечером, она не захлопнет дверь у него перед носом.