Право на сбой. Нулевой Игрок
Шрифт:
Осталось только нажать.
Конец эфира
Страх сменился яростью. Ледяной, белой, очищающей яростью. Логан сидел посреди своей цифровой крепости, которая за несколько минут превратилась в тюрьму, и смотрел, как корпоративная машина пытается стереть его из реальности так же методично, как она стирала пробудившихся NPC в «Кайросе».
Он видел это. Он запустил игру на втором мониторе сразу после получения письма от юристов. И он видел, как началось «Очищение». Видел белые лучи, падающие с неба. Видел панику. Видел, как NPC, с которыми он разговаривал,
Цель была одна: прорваться. Рассказать. Показать.
Он кликнул на иконку своей стриминговой программы. Нажал «Начать трансляцию».
[ОШИБКА: Ваш аккаунт заблокирован по требованию правообладателя.]
— Ах вы твари, — прошипел он.
Он переключился на второй по популярности сервис. Та же картина. Третий. Четвертый. Везде одно и то же сообщение, написанное сухим, бездушным языком корпоративных юристов. Они действовали быстро. Они отрезали его от его аудитории, от его единственного оружия.
Препятствие было тотальным. Он попробовал зайти в свои социальные сети, чтобы написать хоть пост. [Ваш аккаунт временно заморожен в связи с расследованием жалоб о нарушении авторских прав.]
Они не просто забанили его. Они стирали его цифровой след. Пытались сделать так, будто «Лормастера77» никогда и не существовало.
Гнев уступил место отчаянию. Он сидел, глядя на экраны, полные заглушек и сообщений об ошибках. Они победили. Он получил свою правду, но она умерла вместе с ним в этой маленькой, заваленной коробками из-под пиццы комнате. Он проиграл.
И в этот момент, на самом дне отчаяния, он вспомнил. Что-то очень старое. Пыльный реликт из прошлого. Канал, который он создал лет пять назад на крошечной, никому не известной платформе Stream-It!, когда только начинал. Он забросил его, когда перешел на большие сервисы. У него там было, может, триста подписчиков. Но он никогда его не удалял.
Сдаться или крикнуть в пустоту, в надежде, что тебя услышит хотя бы пара человек?
Он нашел старые логины в зашифрованном файле. Дрожащими пальцами ввел их. [Добро пожаловать обратно, Лормастер77!]. Канал был жив.
Он не знал, сработает ли это. Но он должен был попытаться.
Он не стал настраивать свет. Не стал проверять звук. Он просто нажал кнопку.
Он вышел в эфир. Не как аналитик. Не как исследователь. А как человек, у которого отняли все, кроме голоса.
На экране не было игры. Только его лицо. Бледное, с темными кругами под глазами, искаженное гневом и отчаянием.
— Они пытаются заткнуть нам рот, — сказал он. Голос его был хриплым, но твердым, как сталь. — Прямо сейчас. Eterna Entertainment блокирует все мои каналы. Они угрожают мне судами на миллионы долларов. И знаете, почему? Потому что они боятся. Боятся того, что мы с вами узнали.
Он видел, как на счетчике зрителей появляются первые цифры. Десять. Пятьдесят. Двести. Его старые, верные подписчики, получившие уведомление, начали приходить.
— Прямо сейчас в «Кайросе» идет геноцид, — продолжал он, и его голос начал дрожать от ярости. — Они называют это «Очищение». Они говорят, что исправляют баги. Ложь! Они стирают не баги! Они стирают свидетелей!
Он подался вперед,
почти касаясь объектива.— Все те NPC, которые начали вести себя странно, которые начали… жить. Они стирают их. Всех. Подчистую. Потому что мы с вами это заметили. Потому что я опубликовал правду.
Триста зрителей. Пятьсот. Тысяча. Ссылку на его стрим начали кидать в дискорд-каналы, в чаты, в личные сообщения. Блокаду начали прорывать.
— Я не знаю, как долго продержится этот канал, — сказал он. — Может, пять минут. Может, десять. Но я здесь не для того, чтобы делать еще одно расследование. У меня больше нет на это времени. Я здесь, чтобы просить вас.
Он обвел взглядом свою невидимую аудиторию.
— Они могут заткнуть меня. Но они не могут заткнуть вас всех. Станьте свидетелями!
Его голос сорвался на крик.
— Заходите в игру! Прямо сейчас! И записывайте! Записывайте все! Снимайте на видео, делайте скриншоты! Каждый луч света с неба! Каждого исчезнувшего NPC! Каждого стражника, который больше не отдает вам честь! Каждого торговца, который превратился в бездушного манекена!
Две тысячи зрителей. Пять. Десять. Чат разрывался от сообщений поддержки.
— Они хотят стереть правду. Так давайте создадим столько копий этой правды, чтобы у них не хватило никаких серверов, чтобы ее уничтожить! Залейте это повсюду! На все платформы! Под хэштегом #KairosGate! Пусть они тонут в нашем свидетельстве!
Он откинулся на спинку кресла, тяжело дыша. Он сказал все, что хотел. Он превратил свое поражение в призыв к оружию. Информационному.
— Они думают, что это их игра, — сказал он уже тише, глядя прямо в камеру. — Докажем им, что они ошибаются.
И в этот момент на его экране вспыхнуло знакомое окно.
[Трансляция прервана по требованию правообладателя.]
Конец эфира.
Но было уже поздно. Он успел. Он бросил свою искру в пороховую бочку. И теперь ему оставалось только ждать, перерастет ли она в пожар.
Глава 19
Призраки кода
Я не нажал Enter.
В последний момент, когда мой палец уже был готов оборвать мое никчемное существование, что-то меня остановило. Не надежда. Не воля к жизни. А простое, уродливое любопытство программиста. Я захотел увидеть, чем все закончится. Я захотел досмотреть этот отвратительный фильм, сценарий к которому сам же и написал.
И я побежал. Бежал не к выходу, а вглубь системы. В самые темные, самые заброшенные ее уголки, туда, куда не сунутся даже системные «чистильщики». Я бежал, пока не оказался здесь.
В «Лесу Эха».
Это место не было локацией в привычном смысле. Это был системный cache, мусорная корзина мира. Место, куда попадали остаточные данные удаленных ассетов и персонажей, прежде чем быть окончательно стертыми. Разработчики использовали его для отладки, но для меня оно всегда было цифровым кладбищем. И теперь я пришел сюда, чтобы упокоиться среди своих творений.
Реакция на мое поражение и вину была апатией. Я брел по этому лесу, и мне было все равно. Деревья здесь были полупрозрачными, их текстуры мерцали и распадались на пиксели. Под ногами хрустели не ветки, а битые фрагменты кода. Воздух был неподвижен и молчалив. Здесь не было ни звуков, ни запахов. Только тишина и память.