Предсказание на донышке

— Как некстати.

— Сэр, — услышал он и оглянулся. Слуга держал в руках накидку с капюшоном.

— Давай, надену. Не подумал, что погода изменится. Еще недавно было ясно.

Грэхем Ричмонд приехал в тюрьму в тот час, когда шла перекличка: подследственных и заключенных.

— Сэр Ричмонд, нужно немного подождать, — предупредил начальник тюрьмы, изучая документ.

— Надо — подожду.

— Посидите, я сопровожу вас.

— Благодарю.

Они спустились вниз по крутой спиралеобразной лестнице. Наконец, достигли этажа, где содержались подследственные. Начальник тюрьмы подошел к дежурному и распорядился:

— Проводи посетителя к камере, в которой находится задержанный Клайд Филипс.

— Слушаюсь, — вытянулся в струнку подчиненный.

— Пройдемте со мной. Это не далеко.

Сэр Грэхем следовал вдоль коридора за дежурным, под ногами свободно сновали мыши, и стоял затхлый воздух. Опекун почувствовал дурноту и приложил платок к носу.

— Вот здесь, — сопровождающий длинным ключом открыл дверь.

— Задержанный Клайд Филипс, к вам посетитель. Сокамерники быстро выходят на короткую прогулку, — распорядился дежурный по этажу.

Как только помещение опустело, сэр Грэхем вошел.

— Я ждал вас, — бросился к нему Клайд.

— Присядем, — холодно ответил опекун и жестом остановил подследственного.

Клайд уразумел: доверительного разговора и горячих объятий, на сей раз, не получится. Все же, он попытался использовать последний шанс и склонить сэра Ричмонда на свою сторону.

— Мне очень нужна ваша помощь. Видите, в каких условиях нахожусь.

— Сам виноват.

— Не сердитесь. Прошу вас, освободите меня. Я исправлюсь, обещаю.

— На что ты надеялся, когда подавал прошение о свидании со мной?

— И вы еще спрашиваете? Оглядитесь, вы считаете, что это место для меня? Сами приучили к роскоши, — упрекал Клайд.

— Да, я стремился заменить усыновленному ребенку семью, которую он потерял. Создать для него все, чтобы он не знал нужды. Разве я мог предположить, что из сироты, которого облагодетельствовал, вырастет преступник? Ты опозорил мой род! — повысил голос опекун.

— Я же не умышленно, так получилось. Дети не несут ответственности за своих родителей.

— Оставь в покое усопших. Ты взрослый человек, обязан отвечать за свои проступки. Кроме тебя, никто другой не станет этого делать. Преступил закон — заслужил наказание. К этому добавить нечего.

— И вы вот так бросите меня на произвол судьбы?! Отдадите на растерзание недоумкам-следователям и грубым конвоирам?

— Не смей оскорблять людей. Они честно отрабатывают свой кусок хлеба. А кто за тебя понесет наказание? Перекладывать вину на плечи невиновных — бесчеловечно.

— И это говорите вы? А бросать члена семьи в трудную минуту, это что, по-вашему? — вскрикнул Клайд, надеясь на снисхождение.

— Надо было тысячу раз подумать, взвешивать каждый шаг, прежде чем издеваться над несчастными женщинами, лишать детей жизни, им и без тебя досталась нелегкая судьба.

— Вы хотите сказать, эти дамочки — люди?!

— Люди, в отличие от тебя. А дети, в чем они провинились перед тобой? Разговор окончен, не вижу смысла в дискуссии, ты закоренелый преступник, — оборвал опекун. — Приехал попрощаться и сказать, — сэру Грэхему эта встреча стоила немалых душевных сил, — сожалею, на этом все, на мою помощь не рассчитывай, добавить нечего, — он резко поднялся и быстро покинул камеру. Скверно было у него на душе. По дороге домой Сэр Ричмонд многое передумал. Вспоминал былые годы, однако не поддался жалости, искушению, оставшись при своем мнении.

— Иначе поступить не мог. Пусть знает, что всему приходит конец и время платить по счетам. Хватит за моей спиной прятаться. На душе было пакостно, но уверенность в правильности поступка держала чувства опекуна в узде.

— Дам слабину, только хуже сделаю.

Увидев сэра Грэхема, Чарлз сразу понял: «Нелегко далось дядюшке волевое решение».

Это очень печальная история

Я вернулась домой, настроение порядком было подпорчено, даже читать не хотелось. Ушла к себе и рано легла.

Постучали в дверь.

— Входите, Бриг.

— Мисс Мери, принес вам чай, мы ведь не допили. Только что закипятил воду и запарил смородиновые листья. Погода сырая, вы продрогли, небось. Выпейте чаю, сразу легче станет, — донеслось от двери.

— Спасибо, Бриг, уже встаю, — я набросила пеньюар и вышла.

— Поставьте поднос на стол. А где ваша чашка?

— Полагал, вы отдыхаете…

— Несите, без вас чаевничать не буду.

— Сию минуту.

Я присела к столу, незаметной дымкой парок проник в нос, аромат смородины окутал меня, и мне вспомнилось лето. В детстве я любила собирать на кустах спелую смородину, из которой повар готовил чудесный освежающий напиток к обеду и варил варенье. Помню, матушка удивительным образом упаковывала ягоды. Они всю зиму отлеживались в подвале. Сохранялись отлично. Она варила ароматную глазурь, окунала в нее замороженные ягоды и украшала ими десерты. Мало того, что выглядело красиво и эстетично, безумно вкусно получалось в сочетании с верхним слоем крема на торте.

— Сластена, да-да, так меня родные называли, — вспомнилось мне.

Опять воспоминания унесли меня в детство. Все живы, наши посиделки вечерами в беседке доставляли непередаваемую радость общения и оставляли в душе незабываемые чувства. По сей день картина перед глазами.

Вернулся дворецкий, поставил на стол свой чай и присел.

— Печенье принес, вы ведь не ужинали.

— Благодарю вас.

— Мисс Мери, поделитесь со стариком, зачем мы туда ездили? Вы так погрустнели после этой встречи.

—Дорогой Бриг, помните, я вам рассказывала, что незнакомый человек спас меня в метель.

— Помню.

— Его зовут сэр Чарлз, и он не так давно попросил меня выйти за него замуж.

— Он вам сделал предложение?

— Да.

— И что вы ему ответили?

— Что мы с ним совсем мало знакомы и мне нужно проверить свои чувства.

— А как отреагировал сэр Чарлз?

— Сказал, что будет ждать, сколько понадобится.

— Серьезно настроен. Так почему вы загрустили?

— Как вы помните, сегодня мне принесли анонимку. И я поехала по адресу, указанному в письме.

— Помню. Не пойму, зачем мы ездили туда?

— Хотела проверить, правда или ложь, то, что написано в анонимке.

— И что?

— Оказалось правдой. Сэр Чарлз приехал на бал с дамой.

— И вы подумали… Ей-Богу, напрасно вы себя растравляете и настраиваете против него. Всякое может случиться, родственницу сопровождал, зачем допускать плохие мысли?

— Вы правы. Прежде всего поговорю с ним, а потом буду умнее.