Прекрасная пастушка

— Ага, — проговорил он и, уронив голову ей на плечо, заснул.

Рита быстро подошла к полке и принялась сгребать ежиков и совать по карманам. Она набила ими карманы шубы, брюк, напихала в варежки…

Теперь эти ежики живут с Ванечкой в детской, на даче. Коллекция пополнялась, у них жили даже живые ежики. Каждое лето.

— Это ведь те, которых мы привезли с Чукотки? Они просто взяли и ожили? Да? — восхищался он в первое лето.

Рита не спорила — если ему так нравится, пускай так и будет.

Сегодня среда, соседей не видно. Рита любила приезжать на дачу в будни, не надо произносить дежурные слова, улыбаться, когда не хочется, а просто быть самой собой и с самой собой.

Она стремилась с самого начала сохранить независимость, но это давалось нелегко. Почему-то всем кажется, что соседи просто спят и видят, чтобы их пригласили на шашлыки уже при первом запахе мяса, что тебе так же, как и им, хочется пойти в гости и обсуждать виды на урожай. Казалось бы, с раздражением думала Рита, всем видно, что у нее нет и быть не может урожая, а об укосах травы никто здесь не говорит. Потому что, кроме цветов и травы, у нее ничего не росло. Но всяк меряет по себе, и однажды Рита набралась решимости — в ответ на очередное приглашение отпраздновать урожай она сказала:

— Спасибо, нет. У меня нет урожая, значит, нечего и праздновать.

Она знала, конечно, на что шла, но не предполагала, к чему придет.

Отказаться от навязчивой доброты, поняла Рита, — большой риск. Через несколько дней она узнала, что ее сорняки «обсеменили» соседний участок, а дренажная канава, сто лет назад выкопанная в лесу и засыпанная ею во время строительства дома, повлияла, естественно, отрицательно, на мелиорацию соседнего участка.

Рита не обращала внимания, неизвестно, сколько времени длилась бы психологическая война, если бы не подвернулся случай.

Случай, к которому она была готова.

И снова, в который раз, спасибо Сысою Агеевичу. Однажды они сидели на толстых оленьих шкурах и пили черный, как кофе, чай.

— Вот, одеяло делаю, — объяснил он, потянулся рукой за спину и бросил перед собой связку шкурок.

— Из зайцев? — удивилась Рита.

— Да, из зайцев. Легкие и мягкие. Зима холодная будет, мой нос чует.

— Вы научите меня, как с ними обращаться?

— Ага. Зайцы нежные, рвутся, но вот этот ножичек…

Рита училась скоблить тонкую, как бумага, мездру, а старик, словно одеяло уже было готово и согрело его лютой зимой, заговорил о весне:

— Весной будет праздник света. Приедут наши братья с Аляски. Игры будут. Я научу тебя, и ты победишь.

— Игры? Я никогда не…

— Знаю, ты никогда не играла в игры с кем-то. Но ты можешь играть одна и победишь всех.

Рита засмеялась:

— А… во что я буду играть?

— Ты будешь метать аркан. Ловить оленей за рога.

— Ой… — Рита чуть не сделала дырку на мездре, но вовремя удержалась.

— Видишь, какая хорошая у тебя реакция? — Он усмехнулся. — Была бы растяпа, сейчас бы ее пропорола. У тебя точный глаз и крепкая рука. И нервы крепкие. Я буду учить тебя метать аркан.

— А… кто кидает от нас?

— От нас обычно метали мужчины. От них — есть женщины. Теперь от нас будет женщина. Ты, Рита.

— Но я…

— Ты получишь награду. Ты выиграешь. Я хочу, чтобы от нас выиграла женщина.

Рита научилась забрасывать аркан, она выиграла в соревнованиях с эскимосами с Аляски, которые приехали на праздник весны и света в поселок Провидения.

Может быть, потому, что Рита верила Сысою Агеевичу как Господу Богу, или еще почему, но она на самом деле стояла в окружении толпы и прижимала к себе приз.

Это был «золотой» аркан — веревка с подвижной петлей на конце. А «золотой» — потому что к нему прилагалась золотая цепочка, в точности повторяющая плетение веревки и тоже с петелькой на конце.

С арканом, и тем и другим, Рита не расставалась, она возила его с собой в машине. Аркан послужил ей однажды буксировочным тросом, она вытаскивала с его помощью старый «Запорожец» из грязи. Иначе ей самой было не выехать с дачи.

И этот аркан примирил ее… с соседями.

Как-то утром Рита проснулась от страшных криков. Она выглянула в окно и увидела, что небольшое стадо коз орудует на ухоженных соседских грядках. Деревенские козы, наевшись травы, захотели чего-то более изысканного, они уже объели грядки с салатом «лола роса», любимым сортом Зинаиды Сергеевны, и уплетали цветы капусты брокколи, которой так гордился хозяин. Сам он в черных семейных трусах носился с вилами за козлом, но тот уворачивался, а следом за ним и вся наглая разбойная компания. Жена голосила и причитала на крыльце, опасаясь подступиться к захватчикам.

Рита быстро надела шорты, майку и схватила аркан, который всегда лежал у нее под кроватью, — оружие более неожиданное и эффективное, чем какой-нибудь баллончик с перцем или газовый пистолет.

Она вышла на крыльцо, предводитель «бандитов» был недалеко от забора. Рита прицелилась и метнула аркан. Петля медленно и точно опустилась на козлиные рога, Рита быстро затянула ее. Козел взбрыкнул и замер, не понимая, что случилось.

Не понял поначалу и сосед, глядя то на свои вилы, то на козла. И только потом заметил веревку, его взгляд двинулся вдоль и замер на улыбающейся Рите.

— Ну как его вам подать? В живом виде или в виде шашлыка?

С тех пор мир воцарился на границе, но мир с крепкими границами и визами. Территории стали абсолютно суверенными и уважающими друг друга.

Вспомнив об аркане, Рита пошла в дом и проверила, на своем ли он месте. Людей заарканивать ей пока не приходилось, но чучело — да. Сысой Агеевич тренировал ее и на чучеле.

— С ним можешь хоть всю тундру пройти, самый надежный дружок.

Рита взяла аркан в руки, проверила петлю. Вот если бы она с этим арканом засела перед дверью салона, но могла бы поймать того, кто вынул у ее рыси глаза.

Она поиграла веревкой, положила на диван и подошла к окну.

Да, конечно, она выкрутилась из ужасной ситуации более чем удачно, но… Если это первый шаг, то будет и второй. Кто-то ведь этот шаг сделал…

Внезапно ее взгляд поймал блеск стекла, ага, какая-то машина пошла на поворот. Джип. Да кто это на их улицу на такой машине пожаловал?

Рита внимательно посмотрела и, кажется, поняла, к кому это и кто. Сердце ее подскочило к горлу. Да как он смеет?

Джип затормозил у ворот, которые она не заперла. Мотор заглох, и дверца открылась. Она увидела синие кроссовки и над ними черные штанины джинсов. «Тоже мне, плейбой-перестарок», — подумала Рита и почувствовала, как во рту стало горько.

Он что же себе думает, что может нанести визит без приглашения? Более того, без предупреждения? Это ее собственная нора.

Рита чувствовала, как все внутри закипает. Этот тип считает, что, сделав о ней два сюжета, он купил ее на корню? Или он сейчас снова повторит свое приглашение — пожаловать к нему на новый диван? Он думает, что она согласится?

Рука сама потянулась к аркану. Если она заарканила чучело в тундре, то что мешает ей заарканить живое чучело?

Аркан показался ей совершенно невесомым, она двинулась с ним к выходу.