Превосходство Борна (др. перевод)

— Окружите здание, но больше ничего не предпринимайте! Конклин уже почти нас разгадал. Узнай он только, что мы используем его лишь в роли приманки, так сразу же выйдет из игры. А если у нас не будет жены Уэбба, то не будет и наемного убийцы. Ради Бога, не испортите ничего, Эдвард! Все должно быть проведено предельно четко… и очень-очень аккуратно!.. Не исключено, что за всем этим воспоследует одно из звеньев стратегии «за гранью возможного».

— Господин посол, я не привык пользоваться подобной фразеологией.

Наступила пауза. Когда Хевиленд вновь заговорил, его голос звучал холодно и отчужденно:

— Еще бы, Эдвард! Конклин был прав, говоря, что вы слишком много капризничаете. Вы могли бы отказаться от участия в операции в самом начале, еще в Сангре-де-Кристо в Колорадо. Вам никто не запретил бы выйти из игры, но вы не сделали этого, не пожелали поступить так. В каком-то отношении вы похожи на меня, но, само собой, у вас нет целого ряда достоинств, которые свойственны мне. Мы с вами просчитываем и перепроверяем всевозможные комбинации, существуя на те средства, что дают нам наши манипуляции. И поскольку верим во что-то, раздуваемся от гордости при каждом удачном ходе в шахматах, где фигурами служат люди и где любой шаг может иметь для кого-то роковые последствия. Все это становится для нас своего рода наркотиком. К тому же песнопение сирен взывает упорно к нашему «я». Благодаря довольно высокому интеллекту мы обладаем хоть и небольшой, но все же властью. Признайте сей факт, Эдвард, как уже сделал это я. И если вам станет от этого легче, то повторю: кто-то должен ведь выполнять ту работенку, которой занимаемся мы.

— Мне неинтересны лекции не на тему, — произнес Мак-Эллистер.

— В таком случае я не буду больше докучать подобными беседами. Делайте так, как я сказал вам. Блокируйте все выходы из гостиницы и сообщите каждому задействованному в этой акции, что нельзя предпринимать никаких открытых действий. Если Борн направится куда-то, надо будет следовать за ним неотступно, не обнаруживая себя при этом ни при каких обстоятельствах: его жена должна быть у нас, прежде чем мы вступим с ним в контакт.

Моррис Панов взял трубку:

— Да?

— Что-то случилось, — заговорил Конклин торопливо и негромко. — Хевиленд вышел из комнаты, потому что ему кто-то позвонил по какому-то неотложному делу. У вас там все в порядке?

— Да. Мы сидим здесь, тихо и мирно беседуя.

— Я очень беспокоюсь, как бы люди Хевиленда не вышли на вас.

— О Господи! Но как они смогли бы сделать это?

— Очень просто: проверив каждую гостиницу в колонии в поисках хромого белого человека.

— Ты же заплатил клерку в гостинице за его молчание, сославшись на то, что у тебя тут сугубо конфиденциальная встреча. Объяснение вполне нормальное.

— Они тоже могут заплатить, сказав при этом, что выполняют секретное правительственное задание и что каждый, кто поможет им, будет щедро вознагражден, того же, кто откажет им в содействии, ждет суровая кара. Ну и как ты думаешь, на чьей стороне будет в таком случае перевес?

— Я полагаю, что ты преувеличиваешь опасность, — высказал свое мнение психиатр.

— Мне плевать, что ты полагаешь, доктор. Главное — чтобы вы убрались оттуда. Прямо сейчас. Бросьте вещи Мари, если они у нее есть, и уходите как можно быстрее.

— Но куда?

— Туда, где побольше народу и где я смог бы вас найти.

— В какой-нибудь ресторан?

— С тех пор, как я покинул эти места, прошло немало лет, а они тут меняют названия этих заведений чуть ли не каждые двадцать минут. Отели исключаются: в них вас могут легко накрыть.

— Если все, что ты говоришь, Алекс, правда, то ты отнимаешь у нас слишком много времени.

— Я размышляю… Хорошо. Доберитесь на такси до начала Натан-роуд в Солсбери… Запомнил? Натан-роуд в Солсбери. Там вы увидите отель «Пенинсула», но в него не входите. Проспект, ведущий на север, называется Золотой Милей. Прогуливайтесь туда и обратно по правой восточной стороне этой улицы, но далее первых четырех кварталов не заходите. Я разыщу вас, как только смогу.

— Итак, Натан-роуд в Солсбери, первые четыре квартала, если идти на север по правой стороне, — повторил Панов. — Алекс, а ты уверен, что прав в своих предположениях?

— Еще как! — отозвался Конклин. — Начать с того, что Хевиленд не взял меня с собой, когда ему срочно позвонили, а ведь мы с ним договаривались, что у него не будет от меня секретов. Если этот звонок не имеет никакого отношения к вам с Мари, значит, Уэбб вышел к ним на связь. Но они не должны рассчитывать на мой «товар», каковым является Мари. Они получат ее только после того, как у меня появятся надежные гарантии ее безопасности, которые должен будет предоставить мне не Раймонд Хевиленд, а кое-кто еще. Ну, а сейчас выметайтесь из своей норы!

Что-то тут не так. Но что?

Борн, стоя у кровати в грязном гостиничном номере, наблюдал за пленником, дергавшимся теперь сильнее, чем прежде. По его распростертому телу то и дело пробегала нервная судорога.

Что же все-таки это было? Почему разговор с гонконгской телефонисткой так взвинтил его? Она вела себя исключительно вежливо, была такой любезной и даже простила ему грубость. Тогда почему он ощутил беспокойство?..

Внезапно из далекого прошлого ему пришли на память слова, Произнесенные им много лет назад безликой телефонистке, разговаривавший с ним раздраженным тоном:

— Я просил вас соединить меня с иранским консульством!

— Номер найдете в телефонном справочнике. Наш коммутатор загружен до предела, так что у нас просто нет времени разыскивать номера.

Щелк — и линия отключилась.

Вот оно! То, что насторожило его!

Телефонистки в Гонконге, и с полным на то основанием, были одними из самых строгих во всем мире. Они не тратили впустую ни секунды времени, как бы ни был настойчив клиент: рабочая нагрузка в этом плотно населенном, сумасшедшем финансовом мегаполисе не позволила бы им разглагольствовать зря. Однако вторая телефонистка, с которой он разговаривал, словно олицетворяла собой само терпение… «Я проверила лишь тот номер, который вы сообщили оператору. Об остальных номерах я не знаю. Если вас интересуют какие-то еще номера, я с удовольствием проверю их для вас… Сообщите мне, пожалуйста, адрес… Если вы сообщите мне свой адрес»… Адрес!.. И даже не вникнув еще в суть вопроса, он интуитивно ответил: «Нет, я не думаю, что в этом есть особая нужда»… Где-то глубоко внутри него пробудилась все-таки еще не осознанная в тот миг тревога.

Они обнаружили его след! Обвели Джейсона Борна вокруг пальца, продержав на линии достаточно долго, чтобы с помощью электронных устройств определить, откуда звонят! Телефоны-автоматы сложней всего вычислить, однако и это не проблема. Сперва всегда определяется район, откуда поступил звонок, затем место нахождения автомата с точностью до здания, а потом уже и номер аппарата, на что уходит всего лишь несколько минут, а то и доли минуты… Действительно ли оставался он на линии слишком долго? И если да, то что это им дало? Выяснили ли они район? Гостиницу? Или номер телефона-автомата?.. Джейсон пытался восстановить свой разговор с телефонисткой — со второй, когда его и начали вычислять. Несмотря на нервозное, полубезумное состояние, в котором он находился, Борн старался как можно яснее восстановить в памяти темп, в котором велась их беседа, и понял, что когда просил ее побыстрее ответить на его вопрос, она сознательно отделывалась витиеватыми фразами… «Чтобы получить такую информацию, мне потребуется время… Адрес не указан в нашем списке, сэр… Лично у меня его нет… Законы о соблюдении конфиденциальности в Гонконге необычайно строги»… Она ему чуть ли не лекцию читала… «О сэр, подождите, пожалуйста!.. Вы были правы, сэр, относительно неполадок в телефонной сети… Только что на моем мониторе три последние цифры начали вдруг произвольно меняться местами. Видимо, это ремонтная станция пытается устранить помехи»… Обнадеживающая весть, на которую, однако, тоже ушло время… Время!.. Как мог он допустить такое? И сколь долго торчал он на линии?..