Приходите за счастьем вчера

– Чтобы я не получил дочь? – констатировал Элайджа.

– Да, – Кетрин скосила взгляд на хозяина квартиры, испытывая крайнюю досаду от его присутствия. – Он пообещал мне эм… защиту, деньги на первое время и прочие блага. Может, ты всё-таки выйдешь?

– Я? – Кол в деланом изумлении поднял брови: – А я думал в семье нет тайн, а мы одна большая семья, – но натолкнувшись на ледяной взгляд брата он вздохнул: – Ладно, братец, только не купись на пояс в виде юбки и не дай себя изнасиловать.

– А тебе-то что, никак фантазии одолевают? – спросила Кет, зло прищурившись.

– Так диван любимый. Хоть что-то в этой жизни оставьте приятного? Ой, какой у нас оскал и глазки горят! Иду я, иду, тем более позвонить нужно, как Елена добралась.

Когда за ним всё же закрылась дверь, она с облегчением выдохнула и эффектным движением в стиле Шерон Стоун закинула ногу за ногу. Элайджа выдержал паузу, дав Катерине в полной мере оценить степень своего неудовольствия. Брюнетка натянула микро-юбку пониже.

– Так чем закончился диалог с Рейнолдсом, и к чему вы пришли?

– Да нечего и говорить. Суть в том, что в итоге мы поссорились, он вспылил и именно тогда…

– Тема ссоры. Плёнки?

– Не совсем. Причина не имеет отношения к делу. Давай сразу по сути.

– Я вот наоборот – отчего-то жажду жареных подробностей. – Губы Элайджи искривила маньячная улыбка. – Детальных.

– Мы разошлись в моих запросах в постели, – обтекаемо выразилась Кет.

– Всё же поконкретнее: что ты ему наплела?

– Я поблагодарила за предложение вернуться в Штаты и отказалась: сказала, что всё равно остаюсь в Великобритании с тобой. И что не стоит беспокоится: ты не собираешься отбирать у меня ребёнка, а наоборот будешь содержать и его, и меня. В ответ Рейнолдс сказал, что ни один мужчина не будет содержать такую как я, если не получает секса, и фактически я стану твоей личной шлюхой на неопределённый срок. – Возникла нелёгкая пауза, потому как каждый прекрасно осознавал, что сенатор явно неплохой психолог. Впрочем, и не такой уж превосходный. – И потом без экивоков предложил стать его любовницей с определёнными обязательствами с обеих сторон, когда я восстановлюсь.

– Какими именно обязательствами?

– Практически второй брак, только при этом я должна буду находиться в тени. Обнародовать наши отношения я бы всё равно не могла без вероятности загреметь в тюрьму, да и общество у нас в целом псевдо-пуританское, поэтому он ничем не рисковал. Я тогда была не в себе, легко раздражалась и ответила, что ты по этой части слишком уж лучше, чтобы я ушла к нему от тебя. Ну, и на этом всё, он поплыл. Большинство мужчин после сорока пяти, они, знаешь ли, из-за секса очень комплек…

– Нет, я не интересуюсь сексуальными комплексами мужчин после сорока пяти в отличие от некоторых юных дам, – процедил Элайджа. Кет осекшись, отвела глаза. – Ладно, извини. Продолжай.

– Он вспылил, и сказал что-то вроде, что ты пойдёшь по миру, и тогда снова завертится скандал с газетами, меня просто раздавят. И он посмотрит, как быстро я побегу проситься обратно раздвигать ноги на любых условиях. Ну, и всё. – Она передёрнула плечами, стараясь не выдавать отвращения к пересказанному диалогу и легкостью тона хоть как-то компенсировать одолевавшую обреченность и желание разреветься. – А потом… Рейнолдс из тех, кто просто так ничего не говорит. Да, у меня есть запись разговора, – тихо ответила на невысказанный вопрос Кетрин.

– Я хочу прослушать.

– Но я не хочу, – отчеканила женщина. Элайджа не стал спорить. До поры.

– Тогда у нас были не слишком хорошие отношения, поэтому я не стала сразу рассказывать тебе, плюс это личное и нелицеприятное, и решила посмотреть сначала сама. Позже, когда переехала, нашла у тебя пароли службы безопасности.

– А я думал, любящие женщины не крадут у своих мужей, – пробормотал Элайджа, решив, что ему нужно пару глотков алкоголя.

– Почему это не крадут? – задумавшаяся о своих неких фразах в разговоре с Рейнолдсом, брюнетка не поняла иронии.

Глядя в эти совершенно невинные в своей убеждённости карие очи, в которых как в Бермудском треугольнике беспросветно тонули моральные принципы, в том числе порой и его собственные, Элайджа даже не стал объяснять «почему» – ограничился очередным коротким:

– Продолжай.

– Нашла пароли. Но там не было ничего нового по бизнесу и личного, кроме как про Толоса и про твоих этих… – она скривилась. Катерина всё же не вытерпела и насмешливо сообщила: – У тебя исключительны вкус на белобрысых куриц с IQ ниже плинтуса.

– Не нужно лишних сентенций по поводу моей личной жизни. – Пройдя мимо неё от бара, Элайджа протянул жене бокал: – В этом мы друг друга стоим.

Аргументировать было нечем.

– Мередит отличалась в лучшую сторону от большинства. Выделялась. И я принялась читать про Толоса и Мередит.

– Про него или про Мередит?

– Про них обоих, – отрезала женщина. – И да, нашла. У твоей бывшей были проблемы в подростковом возрасте.

– Как и у всех.

– Она уходила из дома, и она не слишком умна в детстве.

– И как мне реагировать на сей пассаж?

– Её школьный аттестат был просто ужасен.

– Я видел её институтский диплом и, поверь, по сравнению с твоим он превосходен не только тем, что отличный, а что он вообще есть в природе. Впрочем, – он насмешливо оглядел её разрумянившиеся щёки и заблестевшие глаза, – ревность тебя украшает.

– Ну да, Мередит оказалась вторым Эйнштейном? – ядовито усмехнулась Кет. – Сомневаюсь. Но дело не в моём ревнивом превосходстве, а лишь в том, что она могла учиться только платно с такими результатами школьных тестов. Сколько стоит обучение в Йелле, ты знаешь, её родители бы просто не потянули.

– Клейтон Фелл – вполне состоятельный человек.

– На момент достижения Мередит тридцатилетнего возраста, но не пятнадцать лет назад. Деньги на её учёбу давал Толос, после разговора с рядом сокурсниц и институтскими секретарями это было очевидно предположить. Исходя из Вашего разговора с ней, как ты мне рассказал в Ричмонде, после устранения Толоса, выходило иначе. А зачем ей врать?

– Чтобы выгородить отца и себя.

– Или подставить его же.

– Слишком зыбко, чтобы мне в это поверить, Катерина.