Приходите за счастьем вчера

– А ты как думаешь?

– Думаю, нет, ты сам по себе. И твой брат тоже. – Она вздохнула. – До определённого момента, когда уничтожаемая цель ещё не опознана.

– Почему потом не сказали?

– Пошла разработка бизнес-плана для проекта в Африке, отвлекать ударную единицу не хотелось. Потом ты улетел в Африку, вернулся. – Кет снова почувствовала, как на языке появляется соль и начинается стенокардия. – В тот момент боялась, что ты из-за угрозы «InterStructure» перешагнёшь через себя и продолжишь проект. А Кол… Не знаю его мотивов, но думаю, что из-за того, что ты один работаешь именно на прибыль корпорации, не хотел отвлекать от организационных вопросов.

– Нет, ты отлично знаешь, что я бы нашёл время и во-вторых, даже в этом случае продолжил проект в Африке.

– Да, – и Кетрин замолчала, ещё больше съёжившись от того, что очередное враньё, избавлявшее от унижения, которому она себя подвергла, не прошло.

– Посмотри на меня, – но Катерина упорно глядела в пол. Поднявшись, Элайджа молча прошёл к бару и, налив на четыре пальца виски, подошёл к жене. Поднёс к губам бокал.

– Пей. – Она едва прикоснулась языком. – Я сказал, пей. У меня нет времени на твои рефлексии.

Пришлось практически влить в неё половину алкоголя.

– Теперь посмотри на меня, Кетрин.

Карие глаза, поражённые плещущимся в них горьким смирением, медленно поднялись и уставились на мужчину. Он вручил Катерине бокал с остатками виски.

– Держи, – вернувшись в кресло, Элайджа предложил: – Посиди и когда успокоишься, скажи мне свою мотивацию молчать. Почему ты мне не сказала?

– Да, конечно. Подожди минутку. – Кабинет погрузился в тишину, в которой брюнетка пыталась взять себя в руки. С удовлетворением отметив, что у Катерины перестали дрожать пальцы и бегать глаза, Элайджа ободряюще кивнул ей.

– Я боялась расставания. Ах, чёрт, – она выронила бокал на колени, и послала мужчине извиняющуюся улыбку, – от самолёта никак не отойду.

Кет принялась аккуратно отряхивать юбку от виски. Элайдже наблюдал её неловкие попытки из кресла и когда увидел, что она сложила руки на коленях, не скрывая недоумения, спросил:

– Когда всё стало нормально, ты боялась расстаться. И это всё?

– Всё, конечно. Я же сказала тебе утром – у всех свои слабости. – Кетрин пожала плечами: – У меня на тот момент ничего больше и не было. У нас только всё начало налаживаться, мы оба знаем, как сильно ты не любишь вранья, а я уже к тому времени увязла по уши. Мне не хотелось с тобой расставаться. Потом ещё и София появилась. У меня были причины молчать, согласись.

– Были. – У Кетрин потемнело в глазах и в итоге вырвало алкоголем, от этого чётко произнесённого подтверждения. А она надеялась на «всё прощу»? Нет, только от этого не легче. Она сглотнула рвоту обратно, Элайджа же, видимо, ничего не заметил, поскольку продолжил: – Хотя могла бы и рассказать.

– Вообще-то я хотела ещё после матча, точнее даже раньше, но всё не могла решиться, а когда решилась, ты уже уехал в Африку на месяц.

– Вот почему ты не брала у меня денег и решила поучаствовать в гонке. Лгунья, но не ради денег, – усмехнулся Элайджа. Кет вновь принялась счищать пятно с юбки. – Почему всё рассказала?

– Захотела и рассказала.

Он молчал, не давая покоя тяжелым взглядом, пока, наконец, Кетрин не ощутила себя голой.

– Зачем? Чёткий, ясный ответ.

– Я уже его дала. Потому что посчитала нужным рассказать. Мне хотелось тебе это рассказать.

Неожиданно резко кивнув, он оставил её в покое.

– Ладно, выслушаем мнение Кола.

– Думаю, вы тоже захотите поговорить вдвоём, и моё присутствие здесь ни к чему, – она встала, немного успокоенная тем, что всё больше погружается в прострацию и в отличие от ужасного утра теперь демонстрирует полное владение собой, – я пока поеду в Йоркшир к девочкам. Обо всём остальном можно поговорить и после.

– Останься, – он направился к двери. – Ты не поедешь сегодня в Йоркшир.

– Я хочу поехать, – она упрямо вздёрнула подбородок.

Вот и всё послушание.

– Ты останешься

Это был приказ, оставаться ей не хотелось, но если вдруг... Надежда в очередной раз пустила свои цепкие щупальца, требуя поддержания себя.

– Мне нужно в ванную…

Когда прополоскав с зубной пастой рот, она вернулась, Кол уже сидел в гостиной, развалясь на диване и его физиономия лучилась самодовольством. Кет усмехнулась – видимо, провинившаяся Елена погладила по шёрстке этого представителя сильной половины человечества и как обычно превратила в коврик у своих ног. Впрочем, сестру это более чем устаивало, Кола тоже… Разумеется младший Майклсон не мог оставить её появление без комментария:

– Хм, специально оставил тебя в кабинете полном оружия, Эл, и никаких трупов длиной пять фунтов шесть дюймов не наблюдаю.

– Зато здесь вполне может появиться тело длиной шесть и два, – злобно пробормотала Кетрин. – Семь дюймов -отличный процент за прежнюю неудачу.

Кол хотел было ответить, но Элайджа явно этих желаний не разделял:

– Вам совки и ведёрки не раздать? Не стесняйтесь, у меня теперь огромный опыт общения с детьми.

– Да я ничего. Но почему при ней? Вдруг моя нежная душа тоже не перенесёт откровений при третьем, а, Эл? И ты останешься только с её мелодраматической версией событий.

– Твоя душа вполне удовлетвориться нестёртым любимым диваном, – Элайджа без добрых чувств оглядел расслабленную фигуру брата, – и на будущее: мне не нравится, когда ты позволяешь себе упражняться в остроумии на Катерине. Уточняю – не нравится вне зависимости, может она отбиться на равных или нет. Если хочешь остаться в нормальных семейных отношениях, сделаем вид, что я ничего не слышал, во всех остальных вариантах коммуникаций можете разбираться сами. Виски дать?

– Валяй.

Опешил не только Кол, но и Кет. Скосив взгляд в повернувшегося к ним спиной брата, младший Майклсон думал, а не стоит ли сказать Элу, что он уже вырос из того возраста, когда слушают нотации старших, как и с кем ему общаться. Но щенячье выражение обожания мелькнувшее на стервозной мордочке Катерины при растерянном взгляде в спину Элайдже, которое она не успела сразу стереть, так позабавило Кола, что он решил не яриться.

– Так с чего начинать?

– С начала.

– Остроумность реплики зашкаливает. Я спрашивал относительно своей работы, или с того момента, как Рейнолдс пообещал твоей ненаглядной, что она ещё освоит позы из Камасутры недоступные простым смертным?

– Мне это понимать так, что разработку Рейнолдса ты начал раньше?

– Не Рейнолдса, а Мередит, так симпатично управившейся с наследством. Я начал наблюдать за ней сразу, конечно, но вот в связи с Рейнолдсом не подозревал до момента прихода ко мне Кетрин. – Отставив бокал, Кол чуть подался вперёд. – Как ты понимаешь, отказаться от услуг твоей жены я не мог, потому что внедрить хоть кого-то в команду Рейнолдса с улицы просто нереально, она же продвинула туда Джиллиан, и хотя бы узнала, кого можно попытаться завербовать из уже сидящих на местах. Конечно, её проверяли, но мисс Мейре производит впечатление блондинки сильнее даже, чем Керри, так как ей она и является по сути, а никак не шпионом. Кетрин тоже никогда не скрывала с ней дружбы. Девочка поработала на меня вслепую, просто поставляя информацию о диалогах в штабе, через свои сумочки. Она одинока, симпатична, при ней хоть немного, но хвосты распушают. Рейнолдса тоже подкармливали пищей для ума, благо у вас те ещё семейные отношения, и повар, который был по мнению сенатора им куплен, невозбранно поставлял правдивую информацию о твоём стиле общения с бывшей супругой.

– Только я этого не знала.

– Ну, узнала, что бы изменилось? Твоя роль затраханной моим братцем несчастной девочки была бы чуть менее убедительна, но не фатально для веры в неё Рейнолдса, потому как не знаю, как у вас там в действительности, но со стороны сведущим в жизнедеятельности поместья людям прекрасно видно, что так оно и есть. Тоже мне секрет Полишинеля, поэтому давайте без стенаний нежных душ. Ты у нас не Елена, а братец – не младший Сальваторе.

– Это была моя личная жизнь.