Приходите за счастьем вчера

– А это были семейные деньги, – за Кола мрачно произнёс Элайджа, уже пожалевший, что заставил Катерину остаться и выслушивать унизительную правду из чьих-то чужих уст.

– Но узнай бы ты обо всём, ты просто бы её, – короткий кивок в сторону брюнетки, – запер в пределах поместья, а мне расквасил нос. По Рейнолдсу и его встречам всё, думаю Кетрин рассказала подробности завязки. Теперь вопросы о Мередит.

– Катерина сказала, что у неё возникли вопросы, когда я убил Толоса.

– У меня нет, потому что он был тот ещё придурок. Учитывая, что не позаботился о преемнике – считал себя бессмертным, а такие всегда заканчивают не в своей постели. Меня заинтересовало то, что произошло потом. Мередит быстро полностью подчинила себе осколки империи папочки. Мозгов, а ещё точнее опыта на то, чтобы управлять такими структурами там, конечно, нет, и не было, но это значило, что она удачно хватанула за яйца одного из помощников Толоса, у которого опыт был. Дюран, если помнишь… Хотя вряд ли, мы разбили ближайшую верхушку, и Дюран к ней не относился.

– Он был недостаточно умён? – О Дюране Кетрин тоже не слышала и не вытерпела с вопросом.

– Он был слишком умён, чтобы Толос позволил ему прыгнуть повыше. Толос вообще был всем хорош, опять же кроме одного – смену он себе не подготовил.

– Он её просто породил, – пробормотал самому себе Элайджа.

– Да. Думаю, так оно и было. Конечно, возможно, Мередит с Дюраном всё спланировали сразу, но вероятнее всего, не сразу, она просто выбирала, как поступить. Ты вполне мог тоже получить «наследство», женись ты на ней, но ты выбрал Кетрин, и она поставила на себя. На Толоса не имело смысла – мы знаем, что он не сентиментальный папашка и в любом случае вцепился бы в твою глотку, использовав дочь, а оной дочери причиталась дырка от бублика. Но она использовала его первой, изобразив нежную и славную девочку в глазах вас обоих. Толос узнал о твоём бизнесе, заинтересовался им, захотел перехватить, самоликвидировался… Только в середине действа подложил свинью, поставив на Кетрин – тут его надоумил и убедил другой человек, и вряд ли Мередит могла что-то с этим поделать, только ждать твоего выбора и надеяться, что ты будешь думать верхней головой. Но ты предпочёл нижнюю, поэтому она поменяла ситуацию исходя из изменившихся обстоятельств, подключила запасных. Мередит Фелл одна из самых умных и хитрых женщин, которых я встречал и обыграла отца вчистую., – с некоторым восхищением констатировал Кол. Впрочем к этому восхищению примешивалась изрядная доля презрения, которого он и не думал скрывать.

«Отца. А Майклсонов? Хоть кого-то из Майклсонов?» Но Кетрин не произнесла мысли вслух, просто смотрела на реакцию Элайджи. Её не было. Никакой. Ни мгновенного изумления, ни реакции зрачков, когда их эбеновые радужки расширялись и взгляд и без того чёрных глаз приобретал устрашающую тяжесть, ни трепета ноздрей и крошечной морщинки у губ, – незаметные окружающим нюансы, по которым она умела предугадать спокоен Элайджа или нет. Он был спокоен, как спокоен камень, и дело было не в исключительной выдержке – перед кем тут её изображать? Элайджа просто не услышал ничего нового…

И Кетрин поняла, что она сглупила. Кого она пыталась защитить от жизни? Того, кто итак её хозяин, сумевший им стать пусть и не вопреки всему, как в «американской мечте», но благодаря своему уму, выдержке и способностям. Таким как Мередит Фелл или правильнее Толос, никогда не победить таких как Майклсоны, Кет вдруг поняла это животным инстинктом человека, годами точно предугадывавшего, как именно поступят те, кто сильнее её. Людей уже получивших в руки огромную власть, которые чётко знают свои принципы и их придерживаются, пусть эти табу и не имеют никакого отношения к цивилизованным меркам, не победить трусам, загребающим жар чужими руками. Надежда умерла вместе с осознанием ненужности.

… Дюран зависит от неё – официальная наследница, она же зависит от его организаторских умений, кстати не уверен, что они спят вместе. – Кол помедлил. – Точнее уверен, что если и да, то ревнивых скандалов не закатывают. Он живёт жизнью вполне свободного мужчины, я проверял… В общем, у них крайне крепкий союз, основанный на обоюдном интересе, который трудно разрушить, и за который они будут цепляться.

– Как с этим связан Рейнолдс?

– Дюран – его человек, тот кто держит руку на пульсе. И одновременно работает на Мередит. Но я думаю, он делает вид, что работает на Рейнолдса, а на деле на себя. Просто Рейнолдс не знает, как много светит его информатору в будущем.

А вот тут Элайджа был удивлён, и Кет вздрогнула от вопроса.

– То есть ты хочешь сказать, что сенатор изначально всё знал.

– Предполагал. Что ты выберешь Кетрин, что убьёшь Толоса, и что Мередит – не пешка, запертая у тебя в подсобке, а вполне самостоятельный игрок.

– Мда… Собственно…

– Собственно, что нового я тебе рассказал, Эл? – тон Кола стал злобным: – Есть вообще хоть что-то новое, кроме как информация о Рейнолдсе, которую я добыл лишь потому, что попользовался твоей бывшей женой?

Но Элайджа и бровью не повёл, и в его голосе звучало абсолютное спокойствие.

– Нет. Только информация о Рейнолдсе.

– Ты всё знал по поводу Мередит. Есть свой человек в команде?

– Да. Уже как год. Но ещё интереснее информация о внутренней жизни нашей корпорации…

– Я пойду. – Кетрин встала с места, прервав бывшего мужа на полуслове. – Ничего нового всё равно не скажу, а мне хочется домой.

– Обожди меня.

– Не хочу, я устала, – проигнорировав приказной взгляд в спину, Кет набросила на плечи пальто и, на ходу завязывая шарф, прошла к лифтам. Элайджа выругался себе под нос, Кол скосил взгляд:

– Эта информация ждёт?

– Да. Она ждала полгода. И ждала бы ещё больше. – Элайджа взглянул на брата: – У нас в корпорации крыса Мередит, братец. Ты абсолютно прав.

– Мы многих вычистили, кажется.

– Тебе кажется. Ты, я, Ник, Бекка, Дик – такой вот круг, – он смотрел, как вытянулось лицо младшего брата, – выбирай на вкус, кого хочется зачищать.

– Ник прилетит завтра. – Скорее сказал, чем спросил Кол. Лифт оказался на этаже и отправился вниз, а Кол сделал секундную паузу и продолжил. – Бекка – ни сном, ни духом?

– Да.

– Ладно, – они поднялись с места. – Тогда давай отложим до завтра. – Апперкот точно достиг цели. – Это тебе за крысу, брат.

Старший Майклсон достал платок, и сплюнув кровь, бросил его в урну у лифта.

– Пожалуй, я сегодня ограничусь пониманием того, что ты такая же сука, как и я.

У Кола дёрнулась щека, но возражать он не стал. Поколебавшись, протянул руку. Рукопожатие в ответ получилось чересчур крепким и пришлось размять пальцы, прежде, чем они стали вновь слушаться.

– Ты вроде хотел ограничиться пониманием.

– Не сдержался.

– Эл…

– Что?

– Ты с ней полегче. – Глядя как брат натягивает перчатки, Кол неожиданно развил мысль: – Что бы ты не утверждал, Кетрин слишком не ангел, и раз уж она не выдержала, и пошла тебе рассказывать, там очень сильно припекло.

– Не заметил сентиментальности с твоей стороны на её счёт сегодня, – суховато напомнил Элайджа.

– Я охарактеризовал лишь то, что есть, – один из редких моментов, когда младший продемонстрировал нерешительность, споткнувшись на полуслове. Элайджа поморщился.

– Продолжай нотацию, раз уж начал…

– Не думал, что скажу, но ты не ошибся выбором. Какой бы манипулятивной мегерой она не была, но она предана исключительно твоим интересам. – Наконец, Кол признался: – Она могла бы молчать о себе, а я не сдаю партнеров. Это тоже факт.

– Не для Катерины.

– Я, кажется, не отказывался от характеристики “манипулятивная мегера”, – вежливо напомнил Кол.

– А я скажу одно – защитник сирых и убогих явно не твоя ипостась, в отличие от защитника мошенников. Да и Катерина в роли жертвы – подметки не рвет. До завтра.