Прихоть русского немца

колодец, в который можно запросто спуститься в распор. Они попали в

расщелину, узкую, с крутыми поворотами. В некоторых местах она

настолько сужалась, что приходилось протискиваться боком. Когда

расщелина сузилась настолько, что протиснуться не удалось, они повернули

обратно. Фонарик повел себя странно. Свет то ослабевал, впадая в ступор, то

загорался подозрительно ярко. Роман насторожился.

– Где раздобыл фонарик?

– У работяг не нашлось. Подошел к водителю нашего автобуса, тот дал с

условием вернуть.

– Понятно. Быстро назад. Батарейка садится!

Обратный путь неожиданно затянулся. Упершись в непроходимую щель,

Роман понял, что они промахнулись. Возвращаясь назад, он обнаружил, что

колодцев над головой предостаточно, но через какой из них они спустились,

непонятно. По спине поползли ледяные капельки пота. У него отнялись ноги

и он бессильно опустился на камни. Такого с ним никогда не случалось.

Охватило чувство беспомощности, он непроизвольно щелкнул

выключателем и непроглядная ночь мгновенно всосала в себя окружающую

реальность.

– Ты зачем фонарик выключил?
– раздраженно выпалил Сергей.

– Если не будем экономить батарейку, вообще без света останемся, -

спокойно ответил Швецов.
– Привыкай, так и будем двигаться.

– Писец!
– горестно произнес напарник.
– Как думаешь, нас когда-нибудь

найдут?

– Не переживай. Пацан нас видел. Когда по телику сообщат о нашей

пропаже, вспомнит. Так что в любом случае похоронят.

– Утешил, называется.

– А что ты хотел услышать? Я здесь в первый раз, как и ты. Не бзди,

выберемся.

Вообще-то Роман не представлял, успеют ли они добраться до выхода из

пещеры, пока батарейка окончательно не даст дуба. С другой стороны, такие

источники света имеют свойство по чуть-чуть восстанавливать свой

потенциал, если их периодически отключать. В детстве у него был такой

фонарик, с его помощью, укрывшись под одеялом, втайне от родителей читал

Мопассана и Бальзака.

– Знаешь, о чем я сейчас подумал?
– спросил Сергей.

– Знаю. Завещание написать нечем и не на чем.

– Дурак. Я читал, что человек может обходиться без воды трое суток, а здесь

ее навалом.

– Если не будем двигаться, околеем. Так что вставай.

Колодец, в который спустились в самом начале путешествия, после долгих

поисков они таки обнаружили, но, поднявшись наверх, долго блуждали,

утыкаясь в тупики. Ныряя в знакомый лаз, Роман был уверен, что выберется

к входной галерее, но всякий раз тот изгибался под крутым углом и выводил

к месту старта. Дважды проделав этот путь, Роман призадумался. Ему

показалось, что ползает по кругу. Они неизменно оказывались в заваленной

глыбами галерее. Один из ее участков он хорошо запомнил, на дне валялась

круглая батарейка, покрытая зеленой изморозью меди. Фонарик явно

околевал, тускло-желтого света едва хватало на пару метров. Вырубив его,

Роман обреченно произнес: "Теперь полная жопа".

Воцарилось молчание. Роман тяжело вздохнул: самое время спросить

напарника, какого черта тот его сюда притащил.

– Извини, не думал, что так получится, - покаянно произнес Сергей и

неожиданно всхлипнул.

Швецову стало стыдно. Нашел крайнего. Легко винить в неудачах кого

угодно, но только не самого себя. Надо с этим завязывать. Отец подобной

ерундой не страдал, брал вину на себя, какими бы абсурдными ни были

обвинения мамы.

– Перестань, - строго произнес Роман, обняв Сергея за плечи.

Сергей шмыгнул носом. У Швецова тоже защипало в глазах, но он усилием

воли поборол слабость и предался размышлениям. Где они дали маху? Если

разобраться, пещера несложная. Сначала горизонтальная галерея. Потом два

лаза. Они ушли в левый. Стоп. А куда ведет правый? Не в этот ли зал, где

они сейчас кукуют? Вполне может быть. Получается, что назад можно

вернуться двумя дорогами. Но почему они вновь оказались в том же самом

месте, откуда стартовали? Ерунда какая-то. И тут ему вспомнился перегиб

лаза. Узость, расширение, а потом снова тесные каменные объятия. Тогда он

этому не придал значения. А ведь разворот был едва ли не на триста

градусов! Получается, что они ползают по кругу? Но почему в таком случае

на полпути он не увидел хоть капельку дневного света, ведь входная галерея

настолько прямая, что даже в пасмурный день его отблески были бы

заметны. И тут ему вспомнился сталагмит, практически перекрывающий

входную галерею. Они ползали как кроты, не поднимая голов. Разве в таком

положении можно что-либо разглядеть?

– Я, конечно, не на все сто процентов уверен, но мне кажется, что мы с тобой

мудаки, - развеселившись, обнадежил Роман приятеля.

Включив фонарик, направил его луч в дырку, из которой они только что

вылезли.

– Это наш путь к свободе.

– Уверен?

– Лезь за мной, я тебе один фокус покажу.

На этот раз шкурник не показался таким уж зловредным. Роман даже ни разу

не стукнулся башкой об его непробиваемый свод. Вывалившись в тесную

камеру, решительно встал на ноги и, протиснувшись мимо проклятого

сталагмита, вышел в галерею, дальний конец которой был заполнен

рассеянным светом, льющимся из рваного входного отверстия.

– Ты где?

Сергей выполз из шкурника и озадаченно вертел головой, не понимая, куда

подевался приятель.

Роман вернулся, помог ему подняться и, взяв за руку, провел мимо

сталагмита. Увидев спасительный свет, Сергей так стремительно рванулся к

выходу, будто получил под зад дюжий пинок. Когда Роман выбрался из