Присягнувшие Тьме
Шрифт:
— А Люк?
— Понадобится укрепить решетку в его камере, когда он узнает.
— Кто ему скажет?
— Я не знаю. Доктора. Или Левен-Паю.
Я почувствовал облегчение оттого, что мне не придется это делать. Я снова подумал о малышках. Два невинных существа покинули землю. Теперь я узнавал свое отчаяние. Его особое лицо.
Лицо Руанды.
Отчаяние от отсутствия Бога.
— А ты, — продолжал Фуко, — что у тебя?
— Еще один труп.
— В Швейцарии?
— Я тебе даю адрес. Предупреди полицейских в Лозанне.
— Кто это?
— Мориц
— Что там случилось?
— Ты записываешь?
Я продиктовал координаты виллы «Паркос-сола» и уточнил:
— Позвони из уличного автомата, инкогнито.
Образ врача, сожранного мухами, предстал перед моим внутренним взором.
— И скажи им, чтобы они пошевелились, если хотят, чтобы к их приезду от трупа хоть что-то осталось.
— Почему?
— Они сами увидят.
— Когда ты возвращаешься?
— Сегодня ночью, на машине. Фуко, ты должен найти Манон раньше других.
Он вздохнул, выдавая свое бессилие и смирение:
— Если я ее найду, я ее выдам.
— Нет. Ты ее будешь охранять до моего возвращения! Мы вместе отведем ее к судебному следователю.
Фуко пробормотал что-то на прощание. Я снова ехал к Лозанне. Ко мне вернулось спокойствие. Спокойствие, граничащее с небытием. Посттравматическое состояние. Я сосредоточился на огнях автобана. Одного этого усилия хватило, чтобы мое сознание включилось.
В окрестностях Веве зазвонил мой сотовый.
— Это я.
У меня в груди что-то оборвалось. Голос Манон.
— Ты где?
— В мамином доме.
— Где?
— В мамином доме. В Сартуи.
Я искал логику в ее словах. Я ее не находил и зацепился за практическую деталь:
— Ты приехала на поезде?
— С Восточного вокзала.
— Когда?
— Не знаю. Когда я вышла из кабинета следователя.
— Ты поехала прямо на вокзал?
— Да.
— Ты не заходила домой к Люку?
— Нет. Зачем?
Я подумал о ее отпечатках на месте преступления.
— Ты там никогда не была?
— Да нет же!
Судя по ее ответам, она ничего не знала об убийствах. Я быстро подсчитал: сейчас 22 часа. Чтобы доехать до Безансона, нужно по крайней мере пять часов и еще час, чтобы добраться оттуда до Сартуи. Манон освободили около 15 часов, прежде чем я позвонил Фуко, чтобы он ее забрал. А это значит, что она сразу же села на поезд и только что приехала в Сартуи. Таким образом, у нее было неопровержимое алиби на время убийства семьи Субейра. Теплая волна разлилась по моему телу.
— Тебя кто-то видел?
— Нет.
— Как ты добиралась от Безансона до Сартуи?
— На такси.
Шофер смог бы подтвердить, что посадил ее в Безансоне. В тот самый момент, когда в Париже совершалось преступление! Начиная с сегодняшней ночи нужно заняться поисками водителя. Затем выяснить, откуда взялись на месте преступления отпечатки пальцев Манон. Все было как-то подстроено.
Но прежде всего надо ее спасти.
— Почему ты поехала туда?
— Мне было страшно. Они допрашивали меня несколько часов подряд, Мат.
— Почему же ты мне не позвонила?
— Я
подумала, что ты договорился с ними. И не хотела возвращаться к тебе домой. К себе, в Лозанну, тоже не хотела.Манон говорила очень быстро, как девочка, которая что-то шепчет посреди ночи, укутавшись в простыню с головой. Мой голос снова наполнился силой, когда я сказал:
— Сиди на месте. Я сейчас приеду.
113
Через два часа я пересекал границу в Валлорбе. Я добрался по дороге Е23 до Понтарлье, потом свернул в сторону Морто, поехал вдоль реки Ду. Часом позже я увидел вдали Сартуи. В глубине навалившейся на меня боли замерцал огонек: сейчас я найду Манон и защищу ее.
Спускаясь к долине, я заметил внизу фургон жандармерии, направлявшийся к жилому кварталу Сартуи с мигалкой, но без сирены. Я схватил мобильный:
— Фуко?
— Мы не можем найти ее, Мат.
— У тебя нет никакого следа?
— Никакого.
— А у других?
— Ничего нет. Мы думаем, что она вернулась в Юра.
— Почему?
— Так говорит Люк.
— Люк?
— Корина Маньян сообщила ему, что произошло. Он выслушал ее без единого слова. Совсем свихнулся. Сказал только, что их убила Манон и что ее надо искать в Сартуи. Что ей нужно вернуться к источнику. В дом матери.
Просто провидец какой-то! Я отсоединился и прибавил скорости. Синяя мигалка жандармов отбрасывала отсветы на горные склоны. Успеть раньше них. Спасти Манон. Я вдавил педаль.
У въезда в город я рванул налево. Вспомнил о дороге, идущей вдоль железнодорожного пути, без перекрестков и светофоров. Я включил четвертую передачу, и скорость перевалила за сто тридцать километров в час. Казалось, фары выдергивали деревья по краю дороги.
Через четыре минуты я уже ехал по богатому кварталу Сартуи. Свет полицейского фургона прорезал долину. Но позади меня. Я их обогнал. У меня было всего две минуты, чтобы забрать Манон.
Я разглядел впереди пирамидальный дом. Белый конек на крыше, сплошные окна. В доме было темно. Я проскользнул за дом и позвонил Манон на мобильный.
— Я приехал. Где ты?
— В гараже.
Я побежал к строению, примыкавшему к дому. Мигалка фургона все приближалась, освещая долину. Я толкнул дверь. Медленно, чересчур медленно перегородка сдвинулась.
Каждая лишняя секунда разрывала мне сердце.
В темноте показалась Манон. Светлое лицо, смутно различимое за облачком пара, вырывавшегося у нее изо рта. Она прошептала:
— Я не знаю, почему сюда приехала. Этот чертов дом наводит на меня страх. Я…
— Идем…
Манон вышла на порог. Движения ее были резкими и пугливыми. Как у тех, кто спасся после стихийного бедствия.
Свет от мигалки заставил ее застыть на месте.
— Это кто? Полиция?
— Я тебе сказал — поторапливайся.
— Они знают, что я здесь?
— Кое-что произошло.
— Что?
Жандармы были всего в сотне метров. Я прошептал:
— Лора, жена Люка. Ее убили. Вместе с дочками.