Привычка выживать

Капитолийка улыбается. Равнодушная, но будто на самой грани сохраняющая свой отстраненный вид. Уходя, она оставит вилку на крае стола, и Хеймитчу придется гипнотизировать чертов прибор до самого конца обеда, а потом пытаться разговорить Бити, который после всех процедур не настроен ни на общение, ни, тем более, на помощь своим сумасшедшим коллегам по несчастью. Впрочем, после процедур и самому Хеймитчу приходится понять это нежелание. Тем более что после возвращения на свой этаж, на него вихрем налетит ураган по имени Китнисс Эвердин, и едва ли не с кулаками попросит объяснений.

Конечно, огненная девочка вся пылает от возмущения. Она проснулась в объятиях своего названного родственника в комнате своего бывшего ментора, чтобы с трудом отделаться от родственника и попасть в хищные когти Джоанны Мейсон – злой и почти неадекватной после медицинских процедур, малую часть которых можно считать приятной.

– Я попросил ее, - пожимает плечом Хеймитч.

Джоанна с издевкой сделает за спиной Эвердин неизящный реверанс, будто в благодарность за признание своей невиновности.
– Ты – самая жуткая из компаний, которую я могу себе представить, - покажет язык, и удалится на свой этаж, красиво виляя подкачанным задом.

– Зачем? – с угрозой спросит Эвердин у бывшего ментора, которого в данный момент ненавидит. – Почему ты не позволяешь мне оставаться в одиночестве после того, как я потеряла сознание?

Она вся колючая. Не стоит даже и пытаться успокоить ее так, как принято успокаивать нормальных людей. Она не верит никому из них; но она не знает еще, что не может верить самой себе. Внутри нее, думает Хеймитч, есть что-то, что руководит каждой ее мыслью. Что-то, что она не может контролировать; она даже не подозревает о его существовании.

От дальнейших разборок Хеймитча спасает Эффи. Пять минут тихого разговора в одной из спален, и Китнисс почти готова к записи интервью. Ее ждет Том в своей маленькой студии.

– Интервью не стоит переносить, - говорит Эффи тихо. – Быть может, уже завтра мы не сможем делать вид, что Китнисс все еще находится под действием наркотиков. Я дала ей успокоительное. Его должно хватить. На какое-то время.

– А что потом? – хмуро спрашивает Хеймитч.

– А потом, - Эффи улыбается краем губ, - нам придется сделать все, чтобы ее неадекватность не бросалась в глаза так явно.

Паршивый план, подытоживает Хеймитч, и идет за Китнисс, как приклеенный, чтобы поздороваться с заснувшим на своем месте Томом. Том, видя Хеймитча, еще чувствует подвох, и долго принюхивается, долго всматривается в безмятежные и, главное, трезвые глаза Хеймитча, а затем, расслабившись, отвлекается на беседу. Китнисс делают легкий макияж – чтобы скрыть тени под глазами, чтобы выровнять цвет лица и подчеркнуть благородную бледность. Эффи находится подле своей подопечной, и не перестает щебетать. Ее щебетание пропадает втуне. Китнисс, хмуро посматривая по сторонам, и видя перед собой улыбающегося Тома рядом с включенной камерой, горбится, складывает трясущиеся руки на столике рядом со стаканом воды и спрашивает хриплым, почти незнакомым голосом:

– И кого мне нужно здесь убить, чтобы меня оставили в покое?

Улыбка Тома меркнет. Хеймитч, наблюдающий вместе с Эффи за темным экраном, качает головой и собирается с мыслями, а потом деревенеет, видя, как мрачная Китнисс внезапно улыбается.

– Думаете, мертвецам не положено шутить? – звонкий смех ее едва ли разряжает напряженную атмосферу среди обслуживающего персонала, но Том подбирается и, без всякой задней мысли, восклицает:

– Добро пожаловать назад, Огненная девушка!

В глазах Китнисс, кажется, разгорается прежнее пламя. Но прежнее ли?

– Она умеет быть убедительной, - тянет Хеймитч, еще с трудом переваривая разительную перемену. Он старается не думать о том, сколько настоящей Китнисс осталось в этой, новой Китнисс, и осталась ли она вообще.

Эбернети изучает путаные отчеты Аврелия, не вслушиваясь в то, как на вопросы с подвохом отвечает Китнисс, но чувствует, что девочка все делает правильно. Не так откровенно, как требуется для душераздирающего шоу, но все-таки попадая в формат. Конечно, ответы ее коротки, и она, прежде всего, отвечает на вопросы Тома, не пускаясь в свободное плавание своих воспоминаний. Но этого достаточно, этого хватит, чтобы убедить всех по ту сторону экрана в той лжи, которую Хеймитч почти принял за правду.

Смерть ей к лицу.

– Питу все об этом известно? – шепотом спрашивает Хеймитч у Эффи, и показывает глазами на распечатки, которые все это время пристально изучал. Эффи кивает; Хеймитч вспоминает болезненный вид своего второго подопечного, и с трудом удерживается от проклятий. Похоже, нечеловеческое спокойствие покидает Мелларка именно тогда, когда хлопот не оберешься с Китнисс, выходящей из-под контроля нового Капитолия, не гнушающегося грязными приемами Капитолия старого. Им всем нужно будет поговорить друг с другом, но позже, гораздо позже, когда утихнет ажиотаж от записей интервью, когда Китнисс немного остынет, а Том перестанет раздражать всех вокруг своим безмятежным восторгом.

Пока же Хеймитч следует за Китнисс к врачам, которые соизволили приехать в Тренировочный Центр для проведения всех неприятных процедур. Кое с кем ему приходится даже поговорить, исключительно для того, чтобы не мозолить глаза своим бездельем. Впрочем, это вынужденное безделье не длится долго. Том подкрадывается к нему совершенно неожиданно, и просит опять вернуться в записывающую студию, объясняя, что требуется записать еще парные интервью, для разнообразия. Это ненадолго, говорит Том, и Хеймитч лязгает зубами, пытаясь вспомнить на ходу обо всех своих болячках, которые позволят ему спокойно дождаться Китнисс и не отходить от нее еще какое-то время.

Помощь приходит неожиданно.

– Я в паре с ней? – уточняет Эбернети с нескрываемым сарказмом.

Энорабия, если верить ее улыбке, тоже не в восторге. Каролина, находящаяся здесь же, пристает к Тому с какими-то своими проблемами, умудрившись заморочить тому голову. Выигранного времени хватает, чтобы дождаться Китнисс; рука ее перевязана чуть выше локтя, и идет девушка не очень уверенно. Хеймитч наблюдает за ней, не пытаясь разобраться в своих чувствах. И почти не удивляется, когда Каролина, резко потеряв интерес к загруженному Тому, берет Китнисс за руку и тянет наверх.

– У нее урок рисования, - отвечает Энорабия на незаданный вопрос. – Думаю, Китнисс не помешает компания своего будущего напарника для интервью.

Хеймитч смотрит на нее пристально, пристальнее обычного, и с трудом заставляет себя поверить в то, что даже эта неприятная женщина с опасной улыбкой, может быть на их стороне. И, кажется, она все знает; так же, как и мелкая Сноу. Они все здесь – больные и искалеченные – на одной стороне. Кажется, этот мир и впрямь сошел с ума.

========== ГЛАВА СОРОКОВАЯ, в которой все фигуры занимают положенным им места ==========