Призраки иного мира

)

И полковник, изучив этот мусор, был мной недоволен. Ему не нравилось моё пренебрежение к жизням союзников, а также слабая подготовка прошедшей операции. Ничем другим он не мог объяснить, что я отправил сражаться вооружённых этими самопалами против тех, у кого были танки и вообще весь увиденный нами арсенал.

Разумеется, я пытался оправдаться, говоря, что в итоге все это сработало. А также, помимо самопалов, наши копытные были вооружены и оружием заводского производства. Да и касательно танков - ОФОТ было, чем их жечь.

Последнее сказал зря. Отем быстро смекнул, что в моём мире без магии «управляемая контактная мина» создавалась для смертников. И то, что я выдал такое оружие палкоголовым, оправдывало меня лишь отчасти. Вид гранатомёта PRIG у него вообще вызвал зубной скрежет, и тут я был солидарен. Гранатомёт, в конструкцию боеприпаса которого входит упаковка печенья, может вызывать лишь такую реакцию. Пегас, тяжело подышав, сдержался от выражения непечатных, но то, что я предложил ему попробовать это печенье переполнило чашу терпения. Выражался тогда пегас - ни стихом описать, ни в сказке сказать. Если отбросить непереводимую игру слов с использованием местных идиоматических выражений, то пернатый выражал не только своё недовольство, но также отношение к моими умственным способностям. Пускай, он за многое был мне благодарен, но также был очень огорчен, что вместо призрака, который мог бы создать что-то действительно технологичное, ему попался кретин, собирающий «стрелялы» из труб и подножного мусора. Даже рейдеры пустоши до такого не опускались, и ведь действительно – рейдеры пользовались оружием заводского производства. Хорошо еще, что Отем не знал о «картонной броне»!

Но как всегда, всему хорошему приходит конец. В данном случае конец пришёл в виде явившейся на шум Лиры, которая, вступившись за меня, поведала пегасу, что кустарно изготовленные ПП Стен оказались настолько хороши, что уборщики предпочитали их в ущерб трофейному оружию, а также как я заботился о своей безопасности. Тот, выслушав о «фишке родезийского спецназа», потерял дар речи и, закрыв морду крыльями, покинул помещение.

Как бы то ни было, но теперь «очумельство» в прошлом. Теперь у нас есть оружие на все случаи жизни, и его более чем достаточно. Танков у нас хватит на два неполных полка. Остальной техники ещё больше. Помимо знакомых БТРов и бронеавтомобилей, мы нашли и несколько экспериментальных образцов САУ "Дана" с БТРами ОТ-64 «Скотинка». Судя по захваченным документам, Когти собирались массового производить эту технику, но теперь этим планам не суждено сбыться – промышленные предприятия были повреждены, так что воевать нам придётся на знакомых нелепых трёхосных БТРах.

А еще у нас появилась авиация, помимо "Мстителя" и "Подстрекателя"! В одном из ангаров мы нашли десяток новеньких конвертопланов, аналогичных тому, что при захвате города нас обстрелял. Как выяснилось, в будущем слово "конвертоплан" ушло в прошлое, как в моё время слова "аэроплан" и "геликоптер". Теперь это сложное слово заменили на более простое – хоппа, а те хоппы, что мы захватили, имеют имя собственное - Бурак. Понятия не имею, откуда эти слова. Хоппа – звучит как-то неприлично. Бурак – наверное, какое-то мифическое животное из греческой мифологии; этот мир населён тварями из этих мифов, так что логично, что и названия местной техники должны иметь с ней какую-нибудь связь. Однако непонятки с названиями меня огорчили не так сильно, как одна очевидность – у нас не было пилотов, которые могли бы этими «хоппами» управлять. Вообще-то полковник Отем и несколько пегасов из СНС ещё во время службы в Анклаве проходили обучение пилотирования конвертоплана, только за десятилетие многое забылось, да и со слов Отема, органы управления на Бураке мало похожи на, то с чем в Анклаве они имели дело. Конечно, он уверял, что освоение этих машин – дело времени, и не сегодня так завтра у нашей армии будет воздушная поддержка из ударно-десантных хопп, но это слабо утешало.

Также стоит отметить одну особую находку. Это была только документация, но, учитывая, на что она была… В общем, у местных была идея воссоздать, точнее, заново изобрести, глайдер «Феникс-2». Тот самый, которым пользовался когда-то прибывший в Эквестрию «разум, воплощённый в металле», назвавшийся именем Лорат. Я - не продвинутый технарь и не понимал всех этих схем, но заявленные характеристики данной машины поистине впечатляли. Скорость, вооружение, броня с возможностью самовосстановления, грузоподъёмность, возможность маскировки и действия в агрессивной среде… Казалось, что глайдер может всё. Хотя нет – летать он не мог; но этот недостаток весьма условен - машина могла совершать высокие прыжки и далее планировать. Читая документацию, про себя подумал: «Это идеальный экраноплан». Также из документации понял: планы создания глайдера были далёкой перспективой. Перед копытными встало множество технических проблем, начиная с отсутствия подходящих материалов, заканчивая невозможностью при существующих возможностях создать компактный реактор и антиграв; однако двигатель они всё же создали.

Всё это было поистине интересно, вот только не актуально. Сейчас передо мной стоял вопрос: как распорядиться другой техникой? Техникой, у которой рано или поздно кончится топливо. Конечно, на территории города есть захваченные запасы, насосы-качалки, перерабатывающие мощности, трупы которые можно переработать, да и по местной технологии топливо особо зачаровывалось для большей энергоемкости, но не всё так просто. Имеющиеся скважины уже на грани исчерпания, а после устроенного мной на танке шухера запасы уже не столь велики. На первое время топлива хватит, но в «один прекрасный день» наши машины встанут, и самое мерзкое – раньше, чем у НКР.

У Новой Кантерлотской Республики есть свои месторождения, находящиеся близ Эпплузы. Несмотря на яблочное название, жители этого города перестали растить яблони ещё до войны с полосатыми. После образования министерств тот «ковбойский город» послужил пристанищем для сезонных рабочих на угольной шахте. После войны он был центром работорговли Красного Глаза. После «Дня Солнца и Радуг» с работорговлей было покончено, но и шахта исчерпала свой ресурс, так что Последователям пришлось провести масштабную геологоразведку. Пусть угля они так и не нашли, но открытое нефтяное месторождение было даже более ценной находкой.

История этого мира была небезынтересной, но в нашей ситуации, мало полезной. Сейчас нам угрожали не Последователи, а прорва копытных в красной силовой броне, причём, с бронетехникой. Пока они только подтягивали силы, не решаясь атаковать. Видимо, опасались повторить судьбу наёмников. Пока что и мы укрепляли оборону, также не собираясь начинать наступление. Полковник логично решил, что пусть во внезапном (для рейнджеров это действительно было бы внезапно) наступлении и был бы смысл, но в нашем случае лучше позволить противнику напасть первым, а уже после этого контратаковать. При наступлении на укрепрайон атакующая сторона почти всегда несёт большие потери, и наш случай вряд ли станет исключением, так что я согласился, вот только то, что противник всё не наступал, наращивая силы, очень волновало.

Но всем ожиданиям рано или поздно приходит конец, и предвестником этого конца для нас стал вражеский парламентёр. Видя в магической ауре белый флаг, я отдал приказ не стрелять, позволив пройти этой палкоголовой копытной, и с удивлением обнаружил, что это старая знакомая - зелёная лидер сектантов, за допросом которой я когда-то смотрел через зеркало Гезелла. Насколько я знал, группировки «Дети Собора» больше не существует, а её остатки теперь присоединились к Последователям. Это значило, что Вельвет не оставила захват города без внимания, и, возможно, это благодаря её «взгляду» рейнджеры откладывают наступление.

Желая проверить утверждение, попытался начать переговоры, но палкоголовая отказалась, желая говорить только с главным, а таковым она считала полковника. Меня же палкоголовая вообще не узнала, приняв за рядового бойца. Я тогда, будучи в бледно-зелёном комбинезоне, бронежилете из драконьей кожи, шлеме с прозрачным забралом и маске-балаклаве, вооруженный ПП Vector, выглядел как рядовой боец. Лишь шевроны зонтика да разгонный блок на ПП могли выдавать во мне командующего. Но палкоголовая на эти приметы внимания не обратила и, приняв меня за рядового бойца СНС, отказалась говорить. Да и сам я передумал, сказав пару слов на русском, себя выдавать, так что выполнил требование – отвёл парламентёра к полковнику.

На переговорах не присутствовал, считая, что со своим красноречием на передовой я нужнее. Тем не менее, меня держали в курсе - в переговорной был интерком, а у меня гарнитура, но спустя час переговоров вырубил связь. Слушать было скучно, а моё участие было минимально, так что ограничился итоговым кратким пересказом.

Из диалога полковника и последовательницы выяснилось, что рейнджеры не начали наступление только из-за личного вмешательства Вельвет. Та, смотря на старейшину очень строгим взглядом, смогла того убедить ограничиться лишь осадой, но если ничего не изменится, то рано или поздно на нас двинется стальная лавина любящих яблоки «железных дровосеков». Чтобы избежать этого, Вельвет предлагает нам пойти на уступки. Мы должны показать, что СНС и ОФОТ - не жестокая военизированная банда, а адекватная группа, открытая для переговоров и готовая к диалогу. Показать это мы можем очень простым способом – выдать пленных наемников, а также позволить обычным жителям покинуть город. Вельвет считала, что, сделав этот жест доброй воли, мы покажем рейнджерам, что с нами лучше говорить, чем воевать, и спасём много жизней. В конце концов, Вельвет, будучи в курсе порядков на территориях, контролируемых грифонами, многое в этих порядках не одобряла. И пусть она также не одобрила метод, которым мы этот порядок сломали, но считает, что мы не должны воевать, а даже наоборот – дружить. Освободив пленных, мы покажем, что Вельвет в нас не ошиблась, после чего она сама пойдёт на уступки и применит всё своё огромное влияние, чтобы избежать дальнейших жертв.