Призраки иного мира

— Как ты видишь, но не слышишь, сёстры не пришли к общему мнению насчёт жизни после ухода Лорен. Селестия считала, что стоит жить как прежде, исполняя её «пророчества», - пояснил гость моего сна.
– Луна же настаивала на том, что исполнение фантазий свихнувшегося «призрака» - последнее, что нужно их миру.

Далее Дискорд снова щёлкнул пальцами, переместив нас на какой-то холм, с которого открывался прекрасный вид на бой двух чудных машин. Одна выглядела как очень странный выкрашенный в жёлтый цвет самолёт, другая как гипертрофированный комар без крыльев. За боем этих машин также наблюдали парящие пегаски синего и жёлтого цвета, а также единорожки белого и фиолетового окраса. В один из моментов единорожки попытались убежать, но «комар» вылил вокруг них какое-то вещество кислотно-зелёного цвета, после чего жёлтый «самолёт» прекратил атаковать и сел на брюхо. Далее он вдруг резко рванул и, протаранив «комар», дотолкал тот до участка, в котором как я помнил, были выброшены мины.

— Помнишь эту историю? – спросил Дискорд.

— Конечно, - ответил я. — Лорат и Синигр – гости с Полигона-4.

— Принцессы просто не могли оставить появление таких «гостей» без внимания. Зная, что в их мир уже попадали такого рода «гости», сёстры боялись представить, что будет, когда появятся их создатели.

— «Призраки» ведь и есть создатели.

— И да, и нет. Призраки – лишь марионетки. Лорен – марионетка, ты – марионетка, да и вообще всех существ нашего мира кто-то незаметно дёргал за ниточки. Я и сёстры не были исключением. Кто знает, может, и сейчас я тоже выполняю чей-то хитрый план.

— И сёстры были недовольны таким раскладом?

— А кто был бы доволен? Тем не менее, такой расклад был единственно верным. Наш мир специально был создан, как детский спектакль, как несмешная шутка. Принцессы считали, что их мир заслуживает большего, и мечтали, чтобы он стал способным к самостоятельному развитию. А теперь, - Дискорд щёлкнул пальцами, переместив нас в современную постапокалиптичную Эквестрию. — Оглянись. Взгляни, что случилось с мечтой «Благородных сестёр» - она стала явью.

— Показывая мне это, чего ты хочешь добиться? Чтобы я сравнил ваш радужный мир до бомб, с тем, каким он стал после «Дня Солнца и Радуг»? Чтобы проникся сочувствием? – спросил я, а после пояснил. — При всём уважении – мне всё равно. Я просто хочу вернуться на Землю. Если знаешь, как я могу осуществить свою «мечту», то расскажи. Ты ведь знаешь? Селестия знала и даже пыталась сказать…

— Она соврала.

— Что???

— То есть она думала, что не врет, но то заклинание не смогло бы тебя вернуть в твоё время и в твою шкурку. Перенос сознания через время между мирами чрезвычайно сложен и требует больших магических ресурсов; примерно как у меня или Лорен. У тебя бы ушли годы, чтобы воспроизвести это заклинание, но оно бы не привело тебя в своё тело и нужное время. Скорее всего, ты бы очнулся в шкуре незнакомого тебе человека в произвольной эпохе, после чего из-за слияния сознаний сошёл бы с ума; это только разум пони стирается, оставляя лишь моторные функции да некоторые навыки.

— И что ты предлагаешь?

— Я дух хаоса, а хаос не даёт чётких инструкций.

— Звучит надменно!
– фыркнул я.
– Считаешь, что весь мир вращается вокруг тебя?

— Похоже, что да.

— Врёшь.

— Похоже, что да!
– ухмыльнулся это козёл. Ну, морда-то у него точно от этого животного.

— Но ведь ты меня зачем-то вызвал.

— Вызвал, чтобы ты кое-что узнал, а также понял - без моей помощи тебя бы уже давно нашпиговали свинцом.

— Не очень-то твои игры с замедлением помогали, да и в случае с танком у нас были шансы.

— Были, но чуть выше нуля. Поверь, даже с моей помощью вариант, в котором ты погибаешь, приближается к девяноста процентам.

— Десять процентов – не так и плохо, - бодро заключил я. Возможно, излишне бодро.

— Лишь в пяти из них ты возвращаешься на Землю.

— А вот это уже нехорошо. Что в остальных пяти?

— Ты в этом мире найдёшь для себя новую жизнь. Ты получишь бессмертие, достигнешь звёзд, сможешь покорить новые миры.

— Звучит, как искушение, но маловато будет. Бессмертие — это не вечная жизнь. Бессмертие — это смерть всех остальных.

— Как это похоже на людей – вам всё мало. Даже бессмертие в нашем мире не насытит твои аппетиты.

— Мне нужен лишь один мир, и ты знаешь какой.

— И на что же ты пойдешь, чтобы туда вернуться?

— Да на что угодно!

— А вот в этом я сомневаюсь, но, надеюсь, напрасно.

— Ближе к делу. Что я должен сделать?

— А ты так и не понял?

— Эммм… Нет.

— Назвался «носителем хаоса», всюду видел намёки, однажды тебе прямо сказали открытым текстом, что нужно сделать.

— Не припоминаю.

— Знаешь, ты не «носитель хаоса», ты не пес, который бежит за машиной, не зная, что будет делать, если догонит. Ты, скорее пёс, что, держа палку, не может пройти через узкие ворота .

— Хватит метафор! Говори конкретно!
– мне надоело слушать эти нелепицы.

— Конкретно – если бы ты принял предложение Вельвет, то был бы уже на Земле.

— Эммм… Ты ведь понимаешь, что для меня её предложение звучало, как слишком щедрое, чтобы быть правдой? Как попытка заманить в ловушку? И это не говоря, что, принимая его, я предавал своих немногочисленных «друзей».

— Тогда ты их друзьями не считал.

— Но не теми, кого стоит предавать, хотя небольшое предательство в обмен на возврат на Землю – небольшая цена.

— Ты упустил то щедрое предложение, да и возврата в привычном понимании бы не произошло.

— В смысле?

— Приведу сравнение. У некоторых болезней проще лечить не симптомы, а причину, так и в твоём случае – проще не искать способ вернуться, проще найти способ сделать так, чтобы ты сюда так и не попал.

— Ты на что намекаешь?
– подумал я, одновременно непроизвольно материализовывая машину из известного советского фильма .

— Быстро догадался. Похвально для лоботомита.

— То есть у Вельвет есть способ путешествовать…

— Всё же поторопился хвалить, - перебил Дискорд, — пока ещё нет, но он будет в будущем; и был у пони в прошлом. Твайлайт Спаркл таким путешествием однажды чуть не устроила логический парадокс; устроила бы, если бы её тогда не «дёргали за ниточки».

— А сейчас ты взял на себя роль кукловода, а мне отвёл роль марионетки? Не боишься, что я тоже могу создать логический парадокс? Как это называется – эффект бабушки, то есть бабочки. Наступлю на бабочку, и всё изменится.