Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Онъ никакъ не могъ отдлаться отъ этой новой идеи: онъ не увидитъ ее, точно она спрячется при его появленіи, и ему надо будетъ ее отыскивать, а отыскать нельзя, потому что слишкомъ темно!

Или все это ничто иное какъ безсмыслица, которая лзетъ въ голову человку, когда онъ нсколько часовъ кряду трясется по избитой дорог въ наполненной дождевыми парами коляск и пристально смотритъ въ срую даль, что каждую минуту становится сре и непроницаеме? Или это страшное представленіе ужасной дйствительности?

Генрихъ Шеель принялъ отъ нею лошадь, когда онъ вернулся домой, а черезъ два часа Генрихъ Шеель исчезъ.

Теперь по крайней мр четыре часа какъ онъ дома; слдовательно у него было вдвое больше времени.

Готтгольдъ сдернулъ, еще растегнутый съ одной стороны, кожаный фартукъ экипажа; онъ задыхался. Наконецъ-то! Вотъ кузница; онъ сію минуту увидится, поговоритъ съ честными Нребровыми. Они живутъ такъ близко отъ господскаго дома; наврно они скажутъ ему, что вотъ они только что видли се, разговаривали съ ней.

Кузница стояла пустая; тамъ не было ни души. Должно быть прошло ужъ часа два какъ пересталъ дйствовать мхъ: на потухшихъ угодьяхъ лежалъ толстый слой золы. Повидимому, отецъ и сынъ, единственные обитатели этого древняго домика, только-что бросили второпяхъ работу. На наковальн лежалъ кусокъ желза, который они начали ковать; тутъ же на полу лежали щипцы и молота, словно ихъ только-что выпустили изъ рукъ, чтобы со всхъ ногъ выбжать въ растворенную настежь дверь. Конюхъ былъ очень недоволенъ этимъ: одна рессора въ экипаж едва держалась; онъ разсчитывалъ, что здсь ее починятъ, а то и хать совсмъ нельзя. Готтгольдъ веллъ ему потихоньку хать за нимъ; онъ пойдетъ впереди пшкомъ.

Онъ не въ состояніи былъ ждать ни одной минуты; при вид оставленной кузницы, адскій страхъ, мучившій его всю дорогу, дошелъ до послднихъ предловъ. Онъ поспшно шелъ по спускающейся подъ гору дорог черезъ пустошь, не замчая, какъ, при быстрой ходьб, втеръ съ удвоенной силой билъ ему въ лицо дождемъ,-- не спуская глазъ съ ближайшей цпи холмовъ, лежавшей передъ нимъ и казавшейся ему недостижимой. Наконецъ онъ задыхаясь поднялся на верхъ, но вправ все таки ничего не было видно: съ болота все ближе и ближе надвигался срый туманъ; онъ подступилъ такъ близко, что крутой обрывъ слдующей вершины чуть-чуть обрисовывался сквозь окружавшіе его пары.

Готтгольдъ едва могъ узнать мсто, гд случилось несчастіе. Достигнувъ подошвы холма, онъ вспомнилъ, что внизу, если держаться плотно къ краю, есть проходъ между холмомъ и болотомъ; и вотъ онъ пошелъ по этому направленію, держась длинной цпи холмовъ, подымавшейся надъ нимъ по лвую руку.

Но, между тмъ какъ онъ такимъ образомъ спускался все ниже да ниже, его все плотне окутывалъ туманъ, лежавшій надъ болотомъ на подобіе моря съ сдыми волнами -- и клубами подымавшійся по крутымъ откосамъ, точно волны, гонимыя втромъ на береговые утесы.

Слва онъ ничего не могъ видть за холмомъ, справа туманъ едва позволялъ разглядть куда ему ступить, а между тмъ мучительный страхъ его усиливался съ каждымъ шагомъ. Ему казалось, что вотъ-вотъ туманный занавсъ поднимется и откроетъ страшную картину, которая пока скрывается за нимъ; а гора, къ которой онъ прижимается, только для того и стоитъ тутъ, чтобы ему нельзя было убжать отъ ужаснаго зрлища. Да вотъ и оно!

Готтгольдъ стоялъ, дрожа всмъ тломъ, устремивъ вышедшіе изъ орбитъ глаза на туманъ. Это могло быть только порожденіе его до безумія возбужденной фантазіи, потому-что онъ ужъ ничего больше не видлъ, ровно ничего,-- а вдь не сію ли минуту представились ему четверо или пятеро человкъ, стоявшихъ кружкомъ и шарившихъ длинными шестами въ болот?-- миражъ!

Нтъ, нтъ, не миражъ! разв призраки могутъ говорить человческими голосами? а онъ очень ясно различалъ, хотя и не разбиралъ словъ; но вотъ онъ услышалъ и слова: "Пожалуй, не тутъ-ли!".

Нтъ, не пожалуй... наврное; теперь онъ зналъ, чего онъ такъ боялся.

Одинъ прыжокъ -- и онъ былъ уже по ту сторону высокой осоки, широкой лентой опоясавшей въ этомъ мст болото; мшистая почва подымалась и опускалась подъ его ногами; не разъ изъ подъ торопившихся ногъ выскакивала вода -- онъ ничего не замчалъ; взглядъ его упорно устремлялся въ туман къ тому мсту, откуда онъ слышалъ голоса. Нотъ опять они слышатся ему, совсмъ ужъ близко; снова выглянули изъ тумана т же фигуры, которыя показались было ему передъ этимъ, когда туманъ на мигъ разорвался,-- и вотъ ужъ онъ подл нихъ: "Кузенъ Бослафъ!"

– - Отойди дальше, и вы вс тоже! Насъ тутъ слишкомъ много; оно насъ не сдержитъ; я ужъ и одинъ справлюсь.

Вс отступили назадъ; старикъ нсколько разъ осторожно провелъ длиннымъ багромъ въ вод, образовавшей тутъ между тростниками и поникшими травами маленькое темное озерцо. Потомъ вынулъ багоръ и отдалъ его одному изъ людей.-- Ничего нтъ, это послднее мсто; пойдемте назадъ; не отставайте отъ меня, и ты тоже, Готтгольдъ! вс или но моимъ слдамъ.

Старикъ шелъ впереди всхъ, съ ружьемъ на плеч, ровнымъ широкимъ охотничьимъ шагомъ, такъ что вс остальные, въ томъ числ и Класъ Пребровъ, братъ Іохена, съ трудомъ поспвали за нимъ. Раза два онъ останавливался; онъ невидимому разсматривалъ почву, но всякій разъ это продолжалось не больше минуты. Потомъ онъ снова продолжалъ шагать въ туман. Вс шли за нимъ, не колеблясь; всякій зналъ, что можно идти спокойно, когда впереди идетъ кузенъ Бослафъ. По вотъ почва стала длаться все тверже и тверже, они пришли какъ разъ къ тому мсту, откуда часъ тому назадъ вышли. Кузенъ Бослафъ подозвалъ къ себ Готтгольда.

– - Когда? спросилъ Готтгольдъ.

– - Еще сегодня ночью, повторомъ часу; собаки лаяли, я узналъ объ этомъ всего три часа тому назадъ.

– - И у васъ еще есть надежда?

Старикъ уставилъ глаза въ туманъ.

– - Мы не нашли ее, сказалъ онъ,-- такъ стало быть и другіе могли ее не найти; поэтому еще есть надежда, хотя весьма сомнительно, чтобы въ такую темную ночь она могла далеко уйдти съ ребенкомъ.

– - Съ ребенкомъ! воскликнулъ Готтгольдъ,-- съ Гретхенъ! тогда все хорошо; она никогда не покусится на жизнь ребенка!

– - На жизнь! сказалъ старикъ,-- на жизнь! есть зло, страшне смерти.

Готтгольдъ содрогнулся. Она не хотла разстаться съ ребенкомъ; она все переносила ради ребенка, думала, что въ силахъ все перенести. Но страданія перешли мру -- она должна была сбросить эту тяжесть. Что же будетъ съ Гретхенъ? есть зло хуже смерти.

XXVII.

Они быстро приближались къ дому. Старикъ Бослафъ шелъ впереди всхъ -- широкими, ровными шагами; глаза его то потуплялись, то пристально вглядывались въ сумерки. Онъ не говорилъ ни слова, а Готтгольдъ не спрашивалъ. Но онъ зналъ, прежде чмъ они дошли до дому,-- изъ разныхъ отрывочныхъ замчаній шедшихъ съ ними людей,-- что, какъ только передъ полуднемъ распространился въ дворн слухъ, будто барыня съ ребенкомъ пропала -- съ утра, а то пожалуй еще и со вчерашняго вечера,-- тотчасъ же стали говорить, что она что нибудь надъ собой сдлала. Нельзя было сказать, кто первый высказалъ эту мысль: она явилась какъ-то у всхъ вдругъ. Побжали за кузеномъ Бослафомъ. Кузенъ Бослафъ немедленно явился -- съ своимъ старымъ служакой, ружьемъ, на плеч -- и распредлилъ людей: управляющій Мёллеръ долженъ былъ идти полями въ лсъ, что у морскаго берега; кузнецъ Пребровъ, за которымъ также послали, пойдетъ съ другими людьми вверхъ по пустоши къ горнымъ укрпленіямъ; самъ же кузенъ Бослафъ спустится съ остальными людьми по пустоши къ болоту; по окончаніи розысковъ, вс должны опять сойтись на двор. Два часа тому назадъ -- когда они были еще тамъ внизу на болот, только тогда еще не было такого сильнаго тумана,-- они видли, какъ господинъ Брандовъ халъ домой, а потомъ опять ухалъ куда-то. Да и хорошо, что онъ такъ сдлалъ, ибо вс они поршили, что убійц не выйти живому изъ дому; еще объ Генрих Шел нечего тужить -- онъ былъ такой же дурной человкъ какъ и Брандовъ, но барыню-то съ ребенкомъ -- это уже изъ рукъ вонъ; впрочемъ, вдь всегда вс и говорили, что рано ли поздно ли, а ужь непремнно кончится этимъ.

Вс они говорили такъ, а между тмъ допустили до этого! Но разв они могли помшать?! а онъ? Готтгольду казалось, что сердце его разорвется- отъ гнва и горя.

Они вошли на дворъ, почти въ одно время съ обими другими партіями. И т тщательно обыскали условленныя мста, но ничего не нашли, ни малйшаго слда. Что же еще оставалось длать?

Многаго, во всякомъ случа, предпринять было нельзя. Хотя туманъ и разсялся, но на дворъ быстро темнло; черезъ полчаса, самое большое черезъ часъ, должна была наступить тьма. Притомъ же видно было, что люди устали до изнеможенія, пробывъ цлыя день на ногахъ, лазая по колючимъ кустарникамъ и но оврагамъ въ лсу и завязая въ болот; но несмотря на это, они готовы были обыскать еще лсъ но далицкой дорог, какъ только по полдничаютъ,-- кузенъ Босланъ распорядился, чтобы полдникъ былъ на двор. Кузенъ Бослафъ ничего не лъ; скрестивъ р.уки, стоялъ онъ, прислонясь къ одной изъ двухъ старыхъ липъ,-- и терпливо ждалъ, когда люди надятся, и снова будутъ готовы помочь ему отыскивать его правнучку, послднюю отрасль его рода, на дн рухляковой копи, въ глубин лсныхъ овраговъ, везд куда бы она ни скрылась, чтобы умереть съ своимъ ребенкомъ.