Пропащие девицы

– Ну уж нет, дорогой! – Бэйтман приложила ладонь к его губам и отстранилась. – Никаких поцелуев до того, как ты примешь ванную и сбреешь свою полную микроорганизмов и крошек бороду.

– Не поможешь? – попросила Патриция и обернулась к Джареду спиной, убирая волосы наверх.

– С удовольствием, – прошептал он, оставляя поцелуй на затылке девушки. Она задержала дыхание, чтобы унять зарождающуюся в теле дрожь.

Пальцы ловко справились с крючком, молния скользнула вниз, резким неприятным звуком врываясь в синергическое дыхание двух человек. Лето, едва касаясь спины Патриции, провел пальцами по оголенной коже, а затем, поднявшись вверх, скользнул ладонями под плотный шелк черного платья по плечам девушки, и оно рухнуло к ее ногам.

– Вообще-то, – начала она, бросая на мужчину испытующий томный взгляд из-под ресниц, – я просила только расстегнуть крючок.

– Я просто предугадал твое желание, – улыбнулся Джей, наблюдая за тем, как Патти сокращает расстояние между ними, потянув за шейный платок, и заставляет склониться ниже.

– И каково же мое следующее желание? – едва слышный шепот сминает поцелуй. Жадный, хищный, он стирает остатки помады цвета фуксии, раскрашивая искусанные губы кроваво-красным.

К терпкому кофе примешался металлический возбуждающий привкус крови, вместо того чтобы отстраниться, Бэйтман сильнее прижалась к мужчине и обвила руки вокруг его шеи. Джаред ослабил объятия и подхватил ее под бедра, она тут же послушно обвила ноги вокруг его талии, освобождаясь от ставшего удушающим поцелуя. Судорожный вдох больше напоминал сдавливаемый стон.

– Любишь ощущать свое превосходство? – вкрадчивый вопрос, прежде чем она почувствовала под собой шероховатую обивку стола.

Патти недоуменно посмотрела на Джареда. Он лишь усмехнулся уголками губ, видя ее растерянность.

– Массивный дубовый стол, – пояснил он, целуя ее в шею, – такой нечасто увидишь где-то, кроме кабинета президента международной компании, – за ним последовал укус.

– Подарок моей бэйт-семьи, – усмехнулась она и зарылась пальцами в его волосы, заставляя смотреть ей в глаза.

Не один Джаред Лето умел играть, Патриция тоже знала несколько фокусов. И, судя по потемневшим глазам мужчины и его напряженному, точно перед броском, телу, она сноровки не растеряла.

– Люблю встречать рассвет на вершине мира, чувствуя себя его исполнительным директором.

– Но не сегодня. Считай, что ты подписала контракт о слиянии на очень выгодных условиях, – ухмыльнулся мужчина, вполне давая себе отчет в том, как пошло прозвучало его предложение, и, смахнув на пол груду корреспонденции, уложил Патрицию на столешницу.

Девушка схватила его за ворот рубашки, вовлекая в новый безумный поцелуй. Он мог сколько угодно дразнить ее на словах, но Патриция Бэйтман привыкла получать свое, и сейчас брала то, что ей причитается. Лето нежно взял ее ладони в свои и, сплетя их пальцы, завел руки девушки за голову так ловко, что она опомнилась лишь тогда, когда ее запястья оказались в мертвой хватке его руки. Пальцы другой руки в это время плавно спускались по кружеву ее бюстье вдоль груди и дальше к талии. На миг они застыли у чулочного пояса, едва ощутимо пройдясь по одной из вшитых в кружево косточек, сомкнулись на подвязке… и отпустили ее.

Джаред схватил девушку за бедра, привлекая к себе, и снял с шеи платок, чтобы завязать ей глаза. Патриция только улыбнулась, она прекрасно могла расстегнуть его рубашку даже не глядя. За время ужина она мысленно раздела его не один раз, к собственному наслаждению перебирая все возможные сценарии.

– Без рук, Патти, – в его мягком голосе слышалась твердость металла, превращая хриплый шепот в приказ. Девушка невольно отступилась.

Медленно, прокладывая следы пошлых влажных поцелуев на шее и груди девушки, Лето спускался все ниже, целуя обтянутые кружевом бедра и оголенную кожу над чулками. Патриция вздрагивала, ощущая его поцелуи и прикосновения, и изнывала от нетерпения, когда он замирал. Джаред опустился перед ней на колени, снимая туфли, а затем отстегнул от пояса чулки и начал снимать их с мастерством, которому позавидовала бы любая бурлескная дива. Чувства обострились до предела, а его дыхание обжигало кожу не хуже луизианской жары, влажной, чувственной, той, которая толкает на страстные безумства.

Стоном был ее ответ на поцелуи на внутренней стороне бедра. Патриция впилась пальцами в его волосы, желая его безраздельно близко. Она чувствовала, что не в силах более замирать в ожидании новой ласки.

– Маленькая непослушная девочка, – прошептал Джаред, и ее тело пронзило миллионом ответвлений электрический разрядов, как бывает с молнией на черно-белых фотографиях одного японского художника.

Он мягко сцеловал отголоски разрядов с кончиков ее пальцев и одним ловким движением связал руки чулком.

– Джаред, – протянула она возмущенно. – Ты…

Лето завел ее сведенные вместе руки себе за шею, и подхватил на руки.

– Самое лучшее, что с тобой случалось? – с издевкой в голосе спросил он. – Не за что, дорогая.

Сперва ее ступни мягко опустились на теплый пол, и Патти застыла в предвкушении, сгорая от любопытства, а потом одно грубое резкое движение заставило ее вздрогнуть от пронзительного холода. Он и расставил все на места.

– Мы как на ладони, – пролепетала Патти взволновано, – у всего города.

– Пускай смотрят, – ответил он, снимая бретельки корсета, и уткнулся ей в плечо, пряча улыбку за поцелуем.

Джаред чувствовал, как ее тело пронзала дрожь желания. Короткие вспышки. Когда пальцы мужчины медленно поглаживали обнаженные груди Патриции, сжимая ее возбужденные маленькие соски сильнее, чем требовала нежность.

Приоткрытые влажные губы девушки выглядели так соблазнительно, но Лето не хотел тешить ее поцелуями. Ему гораздо больше нравилось наблюдать за тем, как она теряет голову от желания, полностью оказавшись в его власти. Да, эта игра должна идти только по его правилам! Только вот терпение никогда не было его сильной стороной. Не удержавшись, Джей резко притянул к себе Патти, обхватив ладонями ее лицо, и с жаром поцеловал. Она, кажется, тихонько застонала, и это стало последней каплей. В считанные секунды разорвав поцелуй, музыкант резко развернул Бэйтман к себе спиной и прижал к огромному окну.

Холод стекла впился в жар груди, как голодный вампир. Выдохнув, Патриция ощутила на своей коже мурашки и в следующий миг услышала щелчок металлической пряжки ремня Джареда.

Нарочно прогибаясь в спине, девушка выставила свой аппетитный зад в лучшем свете в надежде на новые ласки, но успела лишь сдавленно пискнуть, почувствовав, как Джей вошел в нее. Заполнил ее всю одним резким движением. С его губ сорвалось подобие глухого стона, затем пальцы крепко впились в бедра Бэйтман, до боли сжимая их.

Патти с трудом удавалось продолжать стоять на ногах. Каждое его грубое, нетерпеливое движение находило в ее теле отклик. Она стонала под ним так громко, что Джаред несколько раз просто зажимал ей рот ладонью. Сам же он громко дышал ей в шею, наслаждаясь такой желанной близостью.

– Какая ты сучка!.. – выдохнул мужчина, звонко шлепнув Патти по круглой заднице. – Маленькая мокрая сучка!..

Лучше бы он просто молчал. Каждое его слово действовало на Бэйтман, как валерьянка на кошку. Она начинала сходить с ума, подаваясь бедрами навстречу его движениям. Внизу у нее все стало таким влажным и горячим, что периодически она вообще переставала что либо ощущать, кроме дыхания Джея, которое жаром покусывало ее плечо. Он же старался быть еще глубже в ней. Глубже с каждым движением.