Прыжок с кульбитом и валидолом

– У меня нет джинсов, - прошептала Анюта.
– И бас-гитары. И шпилек тоже нет...

– Будут, - убежденно заявил я.
– Еще будет колоссальный успех, и куча поклонников, которые станут валяться под сценой, моля о пощаде.

Как-то незаметно Наталья Николаевна выдула все пиво, пришлось звать официантку.

– Вера, принеси еще пару 'Рижского'!
– грозно крикнул я.

Тщательно подготовленный экспромт принес ошеломительный успех - Вера вышла так, что локтевой костыль показался обязательным аксессуаром любой уважающей себя девушки.

– Это Вера Радина?

– неуверенно предположила Наталья Николаевна.

Стильная стрижка 'под мальчика' парадоксальным образом сделала Веру более женственной. Летние светлые брючки и белая мужская рубашка с закатанными рукавами усиливали это впечатление. А легкий макияж вообще без комментариев, это я, кажется, уже упоминал.

– Добрый вечер, - с легким книксеном Вера выставила бутылки на стол, как будто это было изысканное блюдо.
– Желаете чего-нибудь еще?

– Вера играет в группе на электрическом органе, - забил я очередной гвоздь в свою конструкцию убеждения.

– Значит, группа. Хм, чудненько... И не 'рок', как у всех остальных?
– Наталья Николаевна выхлестала очередную бутылку в два приема, и это помогло ей сформулировать очередной вопрос.
– Кто у тебя будет солировать?

– Вы весьма прозорливы, - выдал я чистую правду.
– Никакого рока. Джаз и лаунж. Конечно, мы не станем зацикливаться на этом, позволим себе и другие стили, но умеренно. А солировать у нас будет Надежда Козловская.

– Наденька?!
– Наталья Николаевна икнула.
– Но она же совсем спилась... Ходят слухи, что и в театре уже не появляется.

Благодаря нищенской пенсии, которую платить забывали, мама Анюты умрет в конце девяностых, и вдали от Родины. Это про нее как-то заметил Анатолий Чубайс: 'Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом, новые вырастут'.

Гореть ему в аду веки вечные. Но пока сучок цветет, продвигая вперед прогресс с нанотехнологиями.

Тем временем Наталья Николаевна голодной чайкой глотала пиво.

– Аня очень тепло о тебе отзывается, - наконец, выдала она.
– Признаюсь честно, мы с ней подружки.

– В сторону Нюси плохого слова не скажу, - дипломатично отъехал я.
– Но сегодня моим вниманием полностью овладела Вера.

Антон одобрительно хмыкнул. Всю встречу он просидел молча, а теперь заметил:

– Не спешите, записываю.

– Куда это ты пишешь?
– удивился.

– У меня два винчестера, один основной, второй дублирующий, в теневом фоне пашет, - снова хмыкнул он.

– Я не умею играть на бас-гитаре!
– опомнилась Анюта.
– В руках никогда ее не держала!

– Но хочешь?
– подтолкнул я девчонку к правильному выводу.
– Скрипку когда-то тоже взяла в руки первый раз. Кстати, на скрипке в группе тебе придется иногда играть. Только она станет электрической.

– Мама?
– Анюте хотелось попробовать, это было понятно. Однако решение она переложила на родителя.

Ну что за детки пошли, а? Как целоваться, так умеют лучше всех, а как до серьезного дошло - сразу в кусты!

Мама колебалась недолго:

– Где вы намерены репетировать?

– Пока у меня дома, на веранде места полно. Днем родители работают, мешать никому не будем. Но есть один вариант...

– я понизил голос.

– Какой это?
– ей в самом деле было интересно.

– Малый зал в музпеде, - нейтральным тоном вбросил в общественное сознание главную мысль.

Анютина мама поперхнулась:

– Да кто ж вас туда пустит?!

– Наталья Николаевна, посудите сами, - плести словесные кружева мне было не привыкать. Трудно счесть, сколько раз в прошлой жизни тихим голосом приходилось включать тайные струны убеждения.
– Посмотрите, лето на дворе! Студенты после сессии по домам разбежались, педагоги отпуска оформили... Там же одни хвостатые двоечники да дежурные преподы болтаются! Малый зал будет пустовать целый месяц.

– Так-так, - хмыкнула мама Анюты.
– Да ты, братец, стратег. И пока я слюной не захлебнулась, отрежь-ка ты мне вот этот кусочек запеченной рыбки. Сам готовил?

– По старинному бабушкиному рецепту, - кивнул я.
– Что скажете?

Ответа не дождался. Глядя на блаженную физиономию мамы, Анюта двинула в мою сторону пустую тарелку. Несколько минут длилась гастрономическая пауза, в которой я тоже говорить не мог - пришлось присоединиться к компании, просто из чувства сопричастности.

Трудно поверить, но пословица 'терпение и труд все перетрут' оказалась пророческой. Рыбина постепенно перетерлась полностью, оставив после себя обглоданную голову и жалкие косточки.

– Фух, - Наталья Николаевна отвалилась от стола.
– Сейчас лопну.

– Мама!
– возмущенно прошипела Анюта.

– Ой, извините, - икнула Наталья Николаевна.
– Хотела другое сказать - мне надо попудрить носик.

– Я провожу, - вскочила девчонка.
– Мама, иди за мной.

Из радиоприемника на кухне, где одноногая официантка гремела грязной посудой, неслась бодрая музыка. Вскоре бравурный марш сменился новостями.

– На торжественном заседании в Кремлевском Дворце съездов выступил генеральный секретарь Центрального Комитета коммунистической партии, товарищ Леонид Ильич Брежнев, - сообщил диктор не менее торжественным голосом.
– Ветер века, ветер истории своим могучим дыханием наполняет паруса корабля социализма. И корабль наш неудержимо идет все дальше, вперед - к сияющим горизонтам коммунизма!

Радиоприемник едва не лопнул, затопив кухню бурными продолжительными аплодисментами. Дослушать важные новости мне не удалось - опасаясь за здоровье динамика, Вера приемник выключила.

Когда припудренные гости вернулись, стол был сервирован под чайную церемонию - с самоваром, конфетами и зефиром. Сверх того, не пожадничав, мы выставили варенье трех видов. Завершал икебану майский мед в хрустальной розетке.

С полотенцем, перекинутым через руку, терпеливый кавалер ожидал дам у стола.

– Спасибо за угощение, Антон, но мы пойдем, - Наталья Николаевна хитро прищурилась.
– Надо осмыслить все, обдумать. И если ты хотел меня удивить, то считай дело сделанным - удивил.