Пульт времени "Волшебный" отпуск

Прямая, как стрела, главная улица была вымощена булыжником. В окнах домов имелись стёкла и, судя по торчащим трубам из крыш с глиняной черепицей, присутствовало печное отопление.

На главной площади в центре деревни у каменного моста, перекинувшегося через реку, их ждал местный глава в окружении посланных за ним воинов. Это был высокорослый ширт в нарядной серо-желтой накидке, под которой была подпоясанная рубаха длиной до колен в тех же тонах. Он удивленно смотрел на главнокомандующего.

— На колено, смертный, когда перед тобой номарх этих земель! — проревел стоящий рядом с ним десятник, и для лучшего донесения информации ударил его в бок.

Получив поучительный пинок от гневно шипящего десятника, глава упал на колени, затрясся от страха и заплетающимся языком пролепетал:

— Р-рад вас приветствовать в селении Арборем, номарх! Меня зовут Вилл. Я старейшина этой деревни. Рад приветствовать вас от лица всех жителей.

— Очень хорошо, Вилл. Я новый номарх, пришедший по праву победы. Меня зовут Алексей. Отныне земли Олд и Цай принадлежат мне. Как только я войду в курс дел, мои указания будут доведены до вас моими подчиненными. А пока моя армия остановится в лагере на том берегу реки. Организуй нам питание.

— Конечно, номарх, — дрожа от страха и не сводя глаз со скипетра, произнёс старейшина. — Я прикажу отправить вам свежее мясо и муку нового помола.

— Очень хорошо, Вилл, но если мясо окажется тухлым, а мука заплесневевшей, то остаток пути до замка ты проведёшь прикованным к моему славному лурну. Я заметил пару гилзале на задних дворах. Сколько у вас ещё рабов-гилзале?

— Душ десять наберётся.

— Отлично, пригони их всех в мой лагерь. И не смей даже думать обмануть меня, иначе твоё бренное тело станет главным украшением этой площади! — землянин положил ладонь на рукоять своего скипетра.

Вилл, понимая, что с этим гладкокожим шутки плохи, лишь коротко кивнул и кинулся исполнять приказы, придерживая подол накидки.

— Поехали дальше, — махнул рукой Воронцов. — Нам нужно ещё разбить лагерь и дождаться, пока пехота с обозами пройдёт через деревню.

Для лагеря был выбран пологий берег реки без густой растительности и сельхозугодий у границы посёлка. Походный шатер главнокомандующего начали ставить первым. Благодаря продуманной конструкции через десять минут белоснежный купол, расшитый золотой нитью с красивым узором, был возведён в центре лагеря. Вокруг него начали разрастаться более простые шатры.

К наступлению темноты лагерь был полностью разбит. Горели костры и факелы, по периметру была выставлена охрана. Первая партия мяса пожарилась на кострах и сменилась второй, распространяя восхитительный аромат.

— Правитель, — обратился к нему Эрлл.

— Говори, — оторвался землянин от поедания жареного мяса.

— Прибыли гилзале из деревни, — продолжил генерал. — Что прикажете с ними делать?

— Веди их сюда, — оживился Воронцов.

— Сейчас распоряжусь, — генерал исчез в полумраке.

Когда Воронцов закончил трапезу, перед ним выстроились рабы. Это были первые десять человек, которых он увидел на этой планете. Они представляли различные расы: светловолосые европейцы, кучерявые темнокожие африканцы и узкоглазые азиаты. Каждый из них был уникален, но всех их объединяло одно: они были такими же, как и он, людьми. Все, кроме одного, который напоминал человека, но его кожа имела желтоватый отлив, а большие глаза с узкими зрачками выдавали его особенность. Покрытая наростами, полностью лысая голова и небольшой тонкий хвост, свисавший из-под тряпья, лишь подчеркивали его странный и необычный облик.

— Гилзале! — громогласно начал Воронцов, заставив рабов испуганно упасть на колени. — Я ваш номарх Алексей.

Они удивлённо смотрели на себе подобного одетого в расшитую мантию номарха вместо лохмотьев и державшего в руках скипетр, а не, скажем, мотыгу.

— Кто вы и из каких стран попали сюда в рабство?! — продолжил он.

Первым поднял голову, посмотрел на правителя и заговорил на мёртвом языке высокий, крепко сложенный мужчина лет тридцати. Нейросеть с легкостью определила древнемакедонский — диалект древнегреческого, и начала автоматический перевод:

— Я из Македонии. Меня зовут Карон. Я уже два года здесь, как и мой брат Вертус. Мы были солдатами римской армии: я — в звании декана (десятник), а брат — принцип (воин тяжёлой пехоты ближнего боя второго ряда манипул). В тот день мы ворвались в храм по приказу центуриона. Нас окатила магическая вспышка. Когда мы пришли в себя, то обнаружили, что находимся здесь и закованы в цепи.

Алексей перевёл взгляд на македонца по имени Вертус. Молодой парень лет двадцати разительно отличался от всех остальных рабов. Он был облачён в некогда белую тунику с малиновой вышивкой и кожаные сандалии. На плечах у него был накинут серый плащ с голубой каймой. Его тело могло вызвать зависть у профессионального культуриста — ни грамма жира, одни стальные канаты-мышцы под бронзовой кожей. Его лицо было тоже прекрасно и имело правильные черты, а длинные пряди золотых волос ниспадали на плечи.

Заметив взгляд номарха, раб поднял голову, посмотрел ему в глаза и улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов.

— Римские воины?! — Алексей продублировал латынь, на которую перевела его мысли нейросеть. Его речь звучала с жутким акцентом. — Отлично. Что скажет следующий?

Следующим оказался мускулистый негр покрытый шрамами от плетей, высокого роста и развитой мускулатурой.

— Я — Амарту из племени Бу-шару. Вождь продал мою семью шаману, который опоил меня и перенёс в этот мир, полный демонов…

Воронцов выслушал всех людей. Он пришёл к выводу о том, что всех сюда перенесли в качестве рабов. Оставался лишь получеловек.

— А что нам скажет наш друг? — уставился он на плод любви рептилоида с человеком.

— Зирт ничего не скажет правитель, у него отрезан язык, — ответил за него низкорослый ханец по имени Ли.

— Представители человеческой расы, гилзале! — принял информацию к сведению Алексей. — Вы все рабы в этом мире. Я хочу вам предложить вступить в мою гвардию в обмен на вашу преданность и свободу. Мне нужна ваша верность и готовность защищать своего правителя. В обмен вы получите всевозможные блага этого мира и, возможно, даже возвращение домой.

— Мы согласны! — почти единодушно закричали рабы.

— Лучше умереть с мечом в руках, снося головы ширтам, чем гнить в цепях! — радостно закричал Амарту.

— Да! Восславься, номарх Алексей! — подхватили восемь из десяти рабов.

Зирт тоже кивал головой, откликаясь на выкрики товарищей.

— Освободите их, поставьте на довольствие и определите на ночлег, — распорядился Воронцов. — Завтра я распоряжусь, что делать дальше.

Будущие гвардейцы смотрели на него полными слёз радости глазами. Почти все. Недовольным выглядел один лишь Вертус, что показалось Воронцову странным.