Пульт времени "Волшебный" отпуск

— Теперь вы свободны. Учтите, если вы захотите уйти, я вас не буду держать, но первый же ширт снова закуёт вас в цепи. Предателям я больше помогать не буду. Только под моим покровительством вы сможете жить без оков и дышать свободой.

Его внимание привлекли римляне, которые горячо спорили между собой. Из-за шума он не мог разобрать их красноречивый диалог, но нейросеть заботливо отфильтровала лишние шумы.

— Я пойду обратно, мне эта свобода не нужна, — произнёс красавчик Вертус, импульсивно взмахнув руками. — Мне и тут неплохо.

— Нет! — разгневанно накричал на него Карон. — Я твой старший брат и командир. И ты будешь делать то, что я скажу!

— Зачем? — скривился Вертус. — Мне и тут неплохо. Я и так по твоей прихоти оказался здесь.

— Это наша свобода! Я не оставлю тебя одного, — декан скрылся за шатром.

Воронцов задумчиво смотрел на расправленные спины уходящих гилзале, раздумывая о дальнейшем плане действий. На этой планете невозможно найти более преданных союзников, чем рабы человеческой расы. Он планировал обучить их и вооружить невиданным для этого мира огнестрельным оружием. Да, автоматы сделать здесь явно не получится, но капсульные ружья или мушкеты точно выйдут. Производство дымного пороха не станет проблемой, как и отлив пуль из свинца.

Создав личную гвардию, он незамедлительно изменит несколько законов, в первую очередь запретит дурацкие дуэли за право стать номархом. Устроит им нечто вроде коммунизма с демократией, хотят они этого или нет.

Алексей расположился на походной кровати с мягким матрасом и уснул. Длинные переходы выматывали его в первую очередь своей скукой. Его окружение боялось с ним говорить, а унылый скрытый туманом и дождём пейзаж действовал на нервы.

— Ааа, ш-ш-ш! Грязное отродье гилзале, отпустите меня! Я вам сказала, кто я! — вопли внезапно разнеслись по лагерю, подняв на ноги солдат.

Воронцов потянулся и поднялся с кровати. Он накинул мантию на плечи.

Возле его палатки раздался крик, перешедший на ультразвук:

— Я Руаж, супруга Вирза, помощника номарха Айдара. Вы не имеете права даже подходить ко мне, а тем более трогать меня своими грязными клешнями! Покажите мне того выскочку, который отдал приказ забрать моих рабов!

— Госпожа Винет, не стоит так горячиться, — раздался голос Эрлла, — вам возместят стоимость рабов.

— Верните мне моих рабов! — продолжала визгливо надрываться Руаж. — Это моя собственность. Для меня хотелки этого Але-ксея не указ! Стоило мне уехать с виллы на несколько дней, как меня тут же обокрали!

Алексей застегнул пояс с оружием, откинул полог шатра и вышел под дождь. На него тут же уставилась ненавистным взглядом весьма упитанная ширтка в богатом платье и мантии.

— Гилзале? — завопила она. — Какого кайса ты тут делаешь?! Сбежал от своего хозяина и проник в шатёр правителя?!

— Бакулюм те в тапки, крокодил необъятный! — рассвирепел Воронцов.

Сварливая ширтка его тут же перебила:

— Схватить его и отрубить голову! Как он смеет разговаривать с госпожой в таком тоне?!

Генерал и охранники номарха посмотрели на госпожу словно на конченую идиотку. В их взглядах читалась максимальная усталость от ее внезапного появления в их жизнях.

— Госпожа, — тяжко вздохнул Эрлл. — Это номарх объединённых земель Олд и Цай.

Жирная рептилоидка тут же разразилась отборными ругательствами.

Лицо Воронцова быстро меняло цвет от привычного телесного до вызывающего пунцового. Его окатила злость от услышанного. Эта самка крокодила ему напомнила обычную сварливую и хабалистую базарную бабу, которая совсем не видела берегов и пёрла как бульдозер, снося к чертям собачьим все рамки приличия.

— Чего?! — наконец, её пасть извергла нечто отличное от ругательств. — Какой к Астрису номарх?! Это раб-гилзале, подстилка для ног ширтов!

Воронцову изрядно надоел этот цирк с бесконечным потоком ругательств в его сторону и он громогласно приказал.

— Охрана, какого чёрта посторонний делает в военном лагере? Схватить её и заковать в цепи! После завтрака высечь её плетью на главной площади, чтобы знала, как правильно разговаривать с правителем!

Руаж опешила от такого приказа и поперхнулась, пытаясь извергнуть очередное проклятье. В итоге она выпалила:

— ЧЕГО-О-О?! Какие к куаргу цепи?! Это тебя высечь нужно, гилзале!

Позади неё зазвенели массивные цепи в руках разозлившихся охранников.

— А-а-а! Отойдите от меня! — завопила толстуха подобно свиноматке, которой прищемили хвост. — Вас всех посадят на кол, когда мой муж об этом узнает!

— Чего так медленно? — грозно нахмурился Воронцов и потянулся к кусторезу.

Солдатов мгновенно будто подменили. Поначалу они подходили к бабе с опаской, но тут уже смело набросились на неё, заковали в цепи и запихнули ей в рот кляп.

— Уведите её, — убрал Алексей руку от кустореза. — У меня от неё уже голова болит.

Её поволокли прочь от правителя. Она извивалась подобно ужу в попытках вырваться.

— Эрлл, объясни-ка мне, какого бакулюма в лагере оказался посторонний?! Куда смотрят дежурные? Почему вы позволили этой убогой явиться суда и качать права, попутно оскверняя правителя?

— Э-э-э… — побледнел и замер столбом генерал. — Я не знал, как сгладить конфликт. Она требовала, чтобы ей вернули рабов-гилзале, в частности одного из римлян.

«Наверное, — подумал Воронцов, — красавчик Вертус работал, не покладая рук на складках жировых запасов, а точнее совсем не рук, раз он так не хотел уходить от своей хозяйки, а та его хотела вернуть».

— То есть, мой генерал лично провёл в расположение воинской части гражданскую скандалистку? — прищурился землянин.

— Эм… Ну, да… — пробормотал Эрлл. — Но я хотел мирно разрешить конфликт. Она очень знатная и влиятельная особа.

— Это не оправдывает тебя, генерал. Я твой номарх. Я твой правитель. Иных командиров у тебя нет. Ты, мать твоя женщина и отец мужчина, подчиняешься исключительно мне! МНЕ, И ТОЛЬКО МНЕ! Не какой-то там жирной свиноматки, а своему, бакулюм тебе за воротник, правителю! Только мои приказы должны волновать тебя! Все остальные представители знати перед тобой просто грязь! Ты понял?

— Понял, господин номарх, — вытянулся по струнке бледный генерал.

— Если понял, чтобы такого больше не повторялось. Посторонних в военно-полевом лагере быть не должно.

— Я осознал свою ошибку, правитель, — повинно склонил голову Эрлл.

— Прощаю, но это в первый и последний раз. А сейчас можешь идти. Поднимай армию, после обеда мы выдвигаемся к замку.

Генерал ещё раз отвесил низкий поклон и поспешно скрылся между шатров.

— Чего стоим? Кого ждём? — выплеснул Воронцов накопившееся раздражение на бледных слуг. — Готовьте завтрак. Нас ждёт увлекательное развлечение. Негоже, чтобы ширтка из знатного рода долго ждала своей награды…