Путь к тишине. Часть 1

Бертон вздохнул и замолчал. МакЛауд, которого рассказ тоже впечатлил (главным образом из-за собственного знакомства с мрачными пророчествами), молча ждал продолжения.

— Теперь о событиях недавних, — более легким тоном заговорил Бертон. — Последние два с половиной года мы жили в Лондоне. Мишель нужно было учиться. Ты знаешь, она очень способная, но в своей прежней жизни пренебрегала учебой… А теперь, особенно при том, что память Бессмертных намного лучше, чем у людей, она показала на что способна. Боевые искусства — вещь для нас необходимая, но ограничиваться только этим было бы неразумно. Последнее время она занималась с одним профессором, он мой давний знакомый. Изучала японский язык и культуру. Азиатские языки давались ей труднее, чем европейские… Тогда ее и заметил этот мерзавец…

— Кто? — напрягшись, спросил МакЛауд.

— Его зовут Берт Робинсон. Не знаю, американец он или англичанин. Живет в Лондоне, служит в полиции.

— Никогда о таком не слышал.

— Не мудрено, — усмехнулся Бертон. — Этот червяк старается не попадаться на глаза сильным. Промышляет охотой на таких, как Мишель. Он к ней и прицепился… Счел, очевидно, легкой добычей. Я попытался его отогнать, но оказалось, что сукин сын не зря служит в полиции. Он начал угрожать мне тем, что вытащит наружу старые факты…

— А такие есть?

— Факты всегда найдутся. Он придумал способ повесить на меня несколько нераскрытых убийств. Из которых действительно мной совершено только одно. Беда в том, что все перечисленные им убийства идентичны по характеру и вполне сойдут за подвиги серийного маньяка. Ты ведь понял, о чем идет речь…

МакЛауд, нахмурившись, кивнул.

— Меня бы эта угроза не остановила, но Мишель, случайно подслушав наш разговор, испугалась. Она решила, что из-за нее у меня неприятности. И заявила, что должна сама справиться с этой проблемой.

— И решила принять вызов?

— Да. И ушла. Оставила мне записку, с извинениями за доставленные проблемы и прощанием.

МакЛауд молча смотрел в свой бокал с остатками виски. Ему ясно припомнилось, как сбежал на свой первый поединок Ричи…

— В первый момент я растерялся, — продолжал Бертон. — Куда идти, где ее искать… Я не думал, что Робинсон ее легко одолеет. Но где гарантия, что он будет драться честно? И действительно ли он планирует именно убить ее? Если бы я там присутствовал, мог бы за этим проследить… Я пытался звонить ей, но она отключила телефон. В полицию заявить тоже было нельзя, сам понимаешь, почему. Она ушла в шестом часу вечера. Я просидел как на иголках до полуночи. Потом она вернулась…

К тому времени я уже не знал, чего хочу больше — обнять ее и успокоить или придушить собственными руками. Она бросилась мне на грудь и зарыдала. Я ни разу не видел ее в таком состоянии. Потом мне удалось успокоить ее и расспросить, что произошло. Она действительно сразилась с этим типом. Возможно, ей просто повезло, но он сделал ошибку, и она сумела взять верх. Но она не смогла сделать главного — убить его.

Бертон замолчал. МакЛауд решил, что понимает, к чему идет рассказ, и не ошибся.

— Спустя всего час к нам заявились полицейские, — сказал Бертон. — Мне предъявили обвинение в десяти убийствах. В другое время я не стал бы усложнять ситуацию и устраивать конфликт с властями, но сейчас даже речи не шло о том, чтобы сдаться. Пришлось бежать…

Он помолчал, потом добавил негромко:

— Я действительно не знаю, как этому негодяю удалось так много узнать обо мне. Я не мог ничего. Мои кредитные карты взяли на контроль. Все пять моих запасных личностей, для которых я имел документы и деньги, раскрыли… Мы понадеялись на то, что я припрятал на черный день — паспорта и немного наличных. Этого должно было хватить, чтобы покинуть страну, но нам пришлось скрываться дольше, чем планировалось.

— Понятно, — произнес МакЛауд. — Но почему ты не хотел говорить об этом при Мишель?

— А ты не догадываешься? Она же считает виноватой во всем себя.

— Куда вы направитесь теперь?

— В Париж, — не задумываясь ответил Бертон. — Там у меня есть и деньги, и документы, и связи… Только бы выбраться отсюда.

МакЛауд аккуратно поставил пустой бокал на стол. Что ж, история была вполне обыкновенной и правдоподобной.

— Извини, — сказал он осторожно. — Я не хочу говорить, что не верю тебе. Но почему ты мне все это рассказываешь?

— Что тебя удивляет? — усмехнулся Бертон. — Тебе кажется, что я распахиваю душу перед первым встречным? Поверь, я достаточно знаю о тебе. Я не зря рассказал о пророчестве. Меньше чем через две недели мне исполнится восемьсот пятьдесят лет. А тут все эти дела… Мне будет легче, если я буду знать, что есть кто-то, кому все известно, и кто, в случае чего, сможет позаботиться о Мишель.

— Об этом не беспокойся, — сказал МакЛауд, вставая. — Но мне не нравится твое настроение. Ты сам так можешь накликать свою беду.

*

Они проговорили еще долго, в основном о Мишель. МакЛауду было приятно узнать, что непутевая девчонка, к которой он не знал как подступиться, сумела столь многого добиться всего за несколько лет. Она была очень талантлива. Нужно было только пробудить в ней интерес к чему-то, кроме пустого прожигания жизни.

Бертон тоже был ему симпатичен. Только его фатализм производил дурное впечатление. МакЛауд никак не мог привыкнуть к тому, что этот человек постоянно говорит о себе, будто жизнь его уже закончена. Но что поделаешь, пророчества — вещь упрямая.

Ближе к вечеру МакЛауд отвез обоих в аэропорт. Мишель грустно притихла. Прощаясь с МакЛаудом, она посмотрела ему в глаза долгим печальным взглядом, как будто тоже ожидала беды.

*

Вернувшись под вечер в свой номер в гостинице, МакЛауд застал там Кассандру.

— Дункан? Где ты был? — вскинулась она ему навстречу. — Что-то случилось?

Он почувствовал себя очень усталым:

— Нет… нет, ничего. Встретил старого друга. Даже двоих…

— Друга? — недоверчиво переспросила Кассандра. — С которым назначил встречу вечером?

— Нет, — улыбнулся он. — Никаких вечерних встреч. Я пообедал с ними и проводил до аэропорта.

Кассандра вроде бы успокоилась. Но потом обратила внимание на его задумчивость.

— Дункан, с тобой точно ничего не случилось?

— Нет, — вздохнул он, садясь на низкий диван. — Кассандра, скажи, пророчества всегда сбываются?

— Ну, смотря какое пророчество. Почему ты спрашиваешь?

— Этот друг, с которым я встречался… Понимаешь, ему когда-то предсказали, что он проживет восемьсот пятьдесят лет. Сейчас ему почти столько. Вот он и решил заранее смириться с неизбежным. Как по-твоему, у него есть основания?