ЮНОШЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

НЕБО [1]

О небо, ветеран в одних обносках, Ты служишь нам уже пять тысяч лет, Лохмотья туч торчат из дыр сиротских, Но солнце — орден, знак твоих побед. Глядишь на земли — что, не скучен лоск их Банальных декораций, пошлый свет? О небо, ветеран в одних обносках, Ты служишь нам уже пять тысяч лет.

1

Самое раннее из сохранившихся стихотворений Аполлинера. Датировано: «Канны, 1896» и подписано «Вильгельм де Костровицки».

Тебе, должно быть, весело вверху От наших криков, жалоб, жестов броских: Тщеславье и другую шелуху Ты видишь в душах, низменных и плоских… О небо, ветеран в одних обносках!

^{Перевод М. Яснова}

СМЕРТЬ ПАНА [2]

С небес вернулся Феб; пора на отдых Флоре; К Цитере [3] ластилось раскатистое море,

2

Подписано псевдонимом «Гийом Макабр».

В «школьном сочинении» о смерти Пана Аполлинер ссылается на известный миф, пересказанный Плутархом. Согласно позднейшим толкованиям мифа, смерть греческого бога Пана, покровителя природы, рожденного от земной женщины и не обладавшего бессмертием богов, осмыслялась в истории христианской культуры как конец язычества, связанный с явлением Иисуса Христа. Выражение «Умер великий Пан», относившееся к закату эллинской культуры, со временем стало означать вообще конец какого-либо исторического периода. В этом смысле и для самого Аполлинера, завершающего классический и открывающего новейший периоды в истории французской поэзии, стихотворение «Смерть Пана» приобретает символическое значение.

3

Цитера — прославленный в мифологии и литературе остров в Лаконийском заливе, на котором находился знаменитый храм в честь Венеры.

И белокурая пособница страстей Венера слушала, как гимн слагают ей. Олимп наполнился. Но Громовержец вскоре Обеспокоенно возвысил голос в хоре Он перепуганных зовет своих детей: Грозит бессмертным смерть, грядет исход их дней! И небо вздрогнуло от слухов непривычных, И пробил смертный час для всех богов античных, И чей-то крик взлетел до самых облаков: «Родился Иисус! Его настало время! Бессмертен только он, рожденный в Вифлееме! Пан умер! Умер Пан! И больше нет богов!»

^{Перевод М. Яснова}

МАРДИ ГРА [4]

Моему другу Жеану Локу [5]

В день розовый, мутно-лиловый или зеленый, В чьем небе плавали скуки лучи, В ночи, Где бродят пьерро в бумажных коронах, Пьерро, что похожи на призраков бледных; в ночи, Рассыпавшей звездные груды Камней драгоценных, мерцающих в небе устало, (Рубины, опалы, Спинель, изумруды) Бегут, напевая, шуты, коломбины, Полишинели с хлопушкой в руке, Бегут мушкетеры, бегут арлекины, Бегут под дождем разноцветным, и вскинул Праздничный город свой плащ из огней, и звенят мандолины И трубы трубят. А там вдалеке Король безумцев, король Карнавала Горит, подожженный (Рубины! Кораллы!) Король Карнавала, что с вами стало? Своим народом свергнуты вы! Увы! Король Карнавала горит, И песня звенит, И шампанское льется, И канонада вдали раздается, То пушка гремит, И она говорит О том, что умер король Карнавала; И всходит луна, озаряя устало Небо в россыпи бледных камней (Изумруды, рубины, жемчуг, опалы), Луна средь мерцающих звездных огней Подобна лампе в руке Аладина, Лампе, что сказочный сад озарила, Где камни свисают с незримых ветвей (Рубины, жемчуг, брильянты, опалы), И шум утихает, И ночь умирает, И бледное утро всплывает устало.

4

Марди гра (франц. Mardi gras) — скоромный вторник, в католичестве последний день праздника перед постом.

5

Жеан Лок — псевдоним лицейского друга Аполлинера, впоследствии юриста Анжа Туссен-Люка (в ином написании — Анж-Туссен-Люка, 1879–1932).

^{Перевод М. Кудинова}

ЗИМНЯЯ ЗАРЯ [6]

Заря-юница, О солнце грезящая, лишь о нем одном, А зимнее светило чуть искрится, Как замороженное, в небе ледяном Заря-юница Разгоняет мрак Так медленно, что можно видеть, как Она от холода багрится, И утренник ознобом обдает Еще не пробужденный небосвод.

6

Первое появление псевдонима «Гийом Аполлинер». (В печати этим псевдонимом впервые был подписан рассказ «Ересиарх», опубликованный в 1902 г.).

И вот На свет выходит тусклое созданье, Как будто зимних фей печальный хоровод Похитил у него сиянье. И юная заря, Еще горя, Но слезы утирая, Теряет краски, умирая На небе декабря, Которое, стыдясь, глядит уныло На им рожденное, но мертвое светило.

^{Перевод М. Яснова}

ЗА КНИГОЙ

Сантабаремский монах, [7] Одетый в черную рясу, Бледные руки простер, призывая Лилит. [8] Орлан в ночной тишине Прокричал зловеще три раза И воскликнул монах: «Летит она! Вижу, летит! А за нею три ангела…» — Здесь обрывается книга, которую черви изъели, И встает предо мною далекая ночь С ущербной луной; О императорах думаю я византийских, Затем предо мной Возникает алтарь в облаках фимиама, И розы Леванта [9] мерещатся мне, И глаза алмазные жаб, загораясь, мерцают во тьме, И думаю я о магической книге, Которую черви изъели; Алхимика вижу я, Вижу монаха в заброшенной келье, И я погружаюсь в мечты, а рассвет аметистом горит, И не знаю сам почему, Я думаю о бородатых уродах, о великанах, о тайне Лилит, И охвачен я дрожью; Мне слышится в комнате шорох, Как будто шелк в полумраке шуршит.

7

Сантабаремский монах — здесь, скорее всего, контаминация названий двух городов, связанных с историей европейского средневековья: французского города Баррема, в Провансе, и португальского города Сантарема, знаменитого в свое время как резиденция епископа. Н. И. Балашов, комментируя это стихотворение в издании «Литературных памятников», полагает, что речь может идти о брате Хиле из Сантарема — герое легенды о «пиренейском Фаусте», «продавшем душу ради овладения тайнами магии. Аполлинеру это предание могло быть известно по драме Мира де Амескуа „Раб дьявола“ (1612)».

8

Лилит — согласно Талмуду, первая жена Адама («Первая Ева»), считавшая, что они с мужем равны, поскольку оба созданы из глины. В иудейской традиции Лилит — злой дух женского пола: она наводит порчу на рожениц и младенцев и насильно овладевает мужчинами, чтобы родить от них детей. В Европе, начиная с позднего средневековья, отождествляли Лилит с красивой и соблазнительной женщиной.

9

Розы Леванта — со времени Крестовых походов Левантом стало называться средиземноморское побережье Ближнего Востока. Под левантийскими розами подразумеваются прежде всего розы легендарного города Иерихона, земля которого в древности славилась плодородием и чье название переводится как «благовонный, благоухающий».

^{Перевод М. Кудинова}

СТАВЛО

ЛЮБОВЬ

Кольцо на пальце безымянном За поцелуем шепот грез Вся страсть признания дана нам В кольце на пальце безымянном Вколи в прическу пламя роз

^{Перевод М. Яснова}

* * *

Мы смотрели в тот теплый вечер Как над озером наклонясь Ивы робко горбили плечи Плыли лебеди В этот час Умирает день Он угас

^{Перевод Э. Линецкой}

* * *

Улетела моя щебетунья От меня под дождем проливным В городок по соседству улетела моя щебетунья Чтобы там танцевать с другим Что ни женщина лгунья лгунья

^{Перевод М. Яснова}

* * *

Люблю ли я ее не знаю Простит ли мне зима грехи На небе шуба дождевая Любови прячутся тихи И гибнут от Любви сгорая

^{Перевод М. Яснова}

ОТЗВУК

Напев коротких слов призыв из тихой дали Порой ловлю впотьмах Он мне любовь дарит в сегодняшней печали Надежду в завтрашних скорбях Слова где «эль» в конце как отзвук небосвода [10] О простота Трель вдумчивых небес хмель вожделенный меда Как хмель душист как трель чиста

^{Перевод М. Яснова}

10

Слова где «эль» в конце как отзвук небосвода — имеются в виду «архангельские» имена, в частности имя архангела Гавриила (франц. Gabriel), которое в оригинале рифмуется со словами «небо» и «мед» (соотв. франц. «ciel» и «miel»).

ЗОЛОТОЙ СОН

Губы ее приоткрыты Солнце уже взошло И проскользнуло в комнату Сквозь ставни и сквозь стекло И стало тепло Губы ее приоткрыты И закрыты глаза А лицо так спокойно что сразу видно какие Снятся ей сны золотые Нежные и золотые Мне тоже приснился сон золотой Будто с тобой У древа любви мы стоим А под ним Ночью безлунной и солнечным днем Время подобно снам Там котов ласкают и яблоки рвут И темноволосые девы дают Плоды отведать котам Губы ее приоткрыты О как дыханье легко Этим утром в комнате так тепло И птицы уже распелись И люди уже в трудах Тик-так тик-так Я вышел на цыпочках чтоб не прервать Сон ее золотой

^{Перевод М. Яснова}

НЕВИННАЯ ЛИЗА

Сегодня был долог день Он кончился наконец А завтра все опять повторится Там на горе опускается вечер На заколдованный замок Мы устали сегодня Но дома Ужин дымится А завтра с утра Мы снова Займемся своим трудом Вот так-то Добрые люди

^{Перевод М. Яснова}