Рапсодия под солнцем

Слышу, как он пришел, ощущаю, как забрался на кровать рядом со мной и смотрит, прожигая меня взглядом, но не могу перестать.

— Помочь?..

Я не отвечаю, тяну его к себе и целую, продолжая дрочить. Было бы просто сказать ему «да», но я не буду. Это еще неправильнее того, что я сделал.

Ниррай быстро учится, как надо целоваться, или это тело все помнит. Я оглаживаю его язык своим, прикусываю нижнюю губу, слегка оттягивая. Наслаждаюсь. Им… Не переставая, скольжу рукой вверх и вниз, шумно дыша при этом.

Его рука опускается на мое бедро, проводя, а вторая приобнимает. Видно, что он плохо понимает, что нужно делать, но ему точно не противно от происходящего.

— Ниррай… — выдыхаю я и ускоряю движение руки. С ним рядом этого оказывается совсем не достаточно. А он начинает пробовать повторить ласку, что была с моей стороны на кухне — целует мою шею, спускается по груди к соску. Я не могу, как же мало… Рука соскальзывает с его спины на ягодицу и сжимает.

Ниррай трется об меня, и я чувствую, как у него опять стоит. Невыносимо это всё!

Рука с его ягодицы чуть смещается, и я поглаживаю тугое колечко мышц. И как тут удержаться, когда меня к нему тянет, а он такой… позволяющий. Невозможно желанный.

Бросив попытки довести себя рукой до оргазма, я, не отрываясь от его губ, тянусь к полкам, что над моей головой, и пытаюсь найти блистер. Искать приходится недолго, и вот я уже беру упаковку, но тут Ниррай отвлекается от поцелуя, хватая меня за руку, и обнюхивает новый предмет. Жду его реакции, но, видимо, он решил, что это неинтересно или несъедобно, и отпускает меня.

Снова утягиваю его в поцелуй, попутно доставая капсулу, и сразу же проталкиваю ее в Ниррая. Он резко отстраняется, пугая этим. Если он уйдет я, естественно, пойму и догонять не буду, но вдруг ему будет неприятно, и он расстроится, а этого не хотелось бы совсем. Он вертится на кровати, пытаясь заглянуть через плечо и оглядеть свой зад, но, не увидев, что там такое происходит, сует в себя палец. Морщится и, вытащив пальчик, смотрит на меня изумленно и обиженно.

— Все хорошо, — пытаюсь ему объяснить, но не знаю, как сделать это так, чтобы до него дошло. — Тебе будет приятно.

Глажу его по колену, пытаясь через действие дать понять, что не стоит пугаться. И тяну его за ладонь, чтобы он лег рядом. Стоит ему принять горизонтальное положение, начинаю оглаживать его всего, целовать шею, плечи. Спускаюсь ниже и, проведя языком над его пупком, касаюсь его входа, поглаживая. Ниррай замирает, но быстро расслабляется вновь, видимо, поняв, что ничего ужасного я не делаю. А когда мой палец медленно проникает в него, он снова напрягается, и я останавливаюсь, жду его реакции, выцеловывая живот. Он меня не отталкивает, не пытается отползти и, снова расслабившись, дает мне допуск в себя.

Начинаю неторопливо его растягивать, играю языком с головкой. Его тело должно помнить меня, знать, что я сделаю ему хорошо.

Ниррай лежит, явно кайфует от всего происходящего, особенно, когда я начинаю ласкать простату. Сам в процессе не особо участвует, но мне и необязательно, я сам удовольствие ловлю от того, что ему хорошо.

Но стоит мне, подготовив его, сделать следующий шаг и попытаться войти в него уже членом, как он с шипением меняет нас местами, нависая сверху. Показывает мне, что он тут главный.

Ну и сиди без сладкого!

Складываю руки на груди и смотрю на него, типа «хрен я что-то делать теперь буду». Но Ниррай сам решает действовать и раздвигает мои ноги. Изучающе оглядев (хотя что там такого интересного я не знаю, все так же, как у него, ну почти), он наклоняется и проводит языком по сжатым мышцам. Безучастным сразу быть расхотелось, и я шумно выдыхаю. И он не останавливается, вылизывает, сбивая мое дыхание.

Ниррай отстраняется, и его намерения очевидны, он придвигается ближе и явно намеревается сразу перейти к активным действиям, но я не готов вот так сразу!

— Нет! — говорю я и сажусь, чтобы он в меня член со всей дури не вогнал. — Так будет больно.

Я нахожу блистер в кровати, но на меня рычат и за ноги дергают, заваливая обратно. Быстро достаю капсулу и верчу перед его носом, пока он не осуществил свои садистские намерения. Он фыркает, явно не придя в восторг от этой штучки. Тогда я сам ввожу капсулу. И привлекаю его внимание к себе:

— Ниррай, — и пытаюсь ему объяснить. Указав себе вниз, я скручиваю пальцы в тугое кольцо и тычусь ими в его член, вскрикивая болезненно.

Ниррай пугается и, схватив мою руку, рассматривает ее, но, не найдя эпицентр боли, переводит на меня непонимающий взгляд. Вздыхаю обреченно. Вот и как с ним разговаривать?!

Плюнув на объяснения, я забираю свою конечность и просто принимаюсь сам себя растягивать, стараясь делать это быстро, а то хрен его знает, когда терпение у моего главного закончится. Но, видимо, любопытство победило, Ниррай сгибает мои колени и, пригнувшись поближе, смотрит за моими действиями. Это одновременно и странно, и пиздец как заводит.

Ниррая надолго не хватает, он с рычанием берет мои запястья и делает бросок вверх, так, чтобы прижать их к кровати над моей головой. Вытащил я из-за этого пальцы, конечно же, резко и не шибко приятно, но зато хоть успел чуть-чуть себя подготовить. Не полностью, но это явно лучше, чем ничего.

Ниррай зависает в такой позе, нависая надо мной, а потом проводит языком по шее и прикусывает верхнюю часть уха. Пытаюсь максимально расслабиться, глубоко дышу. Ясное дело, что даже если и покалечит, у меня все заживет, но не хотелось бы получить подобный опыт. Тем более с ним.

Видимо, оценив полное непротивление, Ниррай отпускает мое запястье и медленно ведет ладонью по руке вниз, к подмышке, что немного щекотно. Ведет руку дальше и смотрит на меня, похоже, следит, чтобы я не вздумал сбегать. Да куда же я денусь-то от него?.. Лежу покорно, не шевелюсь, и он медленно отпускает второе запястье. Спускается ладонью вниз и сжимает мою ягодицу, а потом вставляет в меня пальцы, делая сразу же несколько фрикций. Видно, что он разочарован, даже уголки губ вниз ушли.

— Я тебя хочу, — сообщаю ему, наплевав на то, что он меня не понимает.