Рапсодия под солнцем

— Спасибо, что не стал его трогать, — говорю я, заваливаясь на подушки и рассматривая ветки, что являются нашей ширмой от улицы. Через крохотные просветы можно увидеть голубое небо, такое чистое.

— Зачем? — пожимает он плечами и добавляет: — Свой.

— Они все свои. Ты, наверное, не помнишь, но, когда ты был человеком, мы вместе с Муром и Милом отправились спасать Аша. И спасли еще и Ирсана. А когда я пытался вернуть ему его человеческую часть, ты тоже был рядом. У него было иначе, не так, как у тебя. Неправильно обратился.

Ниррай устраивает свою голову у меня на животе, и я, вздохнув, глажу его по волосам. Он этого всего не помнит, но я был ему тогда очень благодарен, потому что не был уверен, что у меня получится вернуть брата. Мне нужна была поддержка, и он мне ее дал. И мне, и Ашу.

— Я был?

— Был. И я уверен, что тот, кого я знал раньше, всё еще внутри тебя. Я очень жду, когда он вернется, и вы станете одним целым.

— Нет, — буркает Ниррай и, сев, внимательно на меня смотрит, но я не совсем понимаю, поэтому уточняю:

— Что «нет»? Ты не хочешь, чтобы твой человек вернулся?

— Аман — мое. Нет.

Я не знаю, что сказать, в голове словно воздушный шарик надули, а мозги забрали. Там пусто, мыслей нет. Я просто смотрю в его глаза с красными зрачками, что уже стали привычными, и молчу. Я и не думал… Я снова не подумал о чувствах других, эгоистично пытаясь достичь своих целей. Но на самом же деле, если Аш смог вернуться, то и царевич бы смог, он просто не хочет, как и его вампир…

— Прости меня, — всё же говорю я и накрываю его руку своей. Ниррай гладится об меня головой, и такой он уже весь привычный, даже со своими замашками дикого зверя, что я не могу не улыбнуться. А потом он целует меня, и я так этим наслаждаюсь, растворяясь в его руках. Значит, будет так. Мы справимся.

***

Аш

— Зачем ты его понюхал? — спрашиваю я, облегченно выдохнув и обняв Ирса. За моей спиной хлопает дверь, и злющий Мур уносится куда-то, прихватив Мила. Наверное, злость снимать, потому что повеяло возбуждением человека.

— Не знаю. Почувствовал, что так надо. Как… как когда жажду ощущаю. Только это не жажда.

— Видно, у тебя инстинкты лучше развиты, чем у меня. Отнесем еду людям? — спрашиваю, отстраняясь. Им точно нужно поесть, а потом у нас дела.

— Чёт мне после Мура идти туда страшно…

Стоит Ирсу сказать последнее слово, как из спальни доносится грохот, сообщающий, что там что-то разбилось.

— Им все равно нужно принести еду. А то они и так в этом доме как узники. Внутрь нам в любом случае лучше не заходить. Не хотелось бы случайно умереть.

В той комнате слишком много янтаря, так что мы вполне можем передать завтрак и через порог. Не стоит рисковать понапрасну. Стечение обстоятельств может довести не просто до болезненного ожога, но и до смерти. А я даже думать не хочу о том, что могу потерять Ирса, и не хочу сам его оставлять.

Мы спускаемся на кухню и собираем завтрак для людей. Мур все-таки сварил кашу, так что берем ее, чай и фрукты. И снова поднимаемся на второй этаж. Все это сопровождается стонами из спальни «дабл-М». Как я ни стараюсь их игнорировать, они всё равно звучат в ушах, чуть сбивая с мыслей. Стоит нам открыть дверь в комнату людей, как мама Мура подскакивает с кровати и, подлетев, тыкает в меня пальцем.

— Ты! — восклицает и тыкает уже в Ирса. — И ты! Нам надо поговорить!

— Мы принесли вам завтрак… — блею я, сраженный её поведением.

Ирс протягивает поднос с едой, но тут его хватают за футболку и втягивают в комнату, он только и успевает перепрыгнуть янтарь.

— Они, аккуратнее, детям эти камушки опасны, — говорит Бали, а я вспоминаю о том, что нужно дышать и иду следом, прижимаясь плечом к Ирсу. Мне тут не нравится. В особенности из-за того, что Ирс сейчас в окружении янтаря.

— Для какой цели вы нас выкрали? — строгим тоном вопрошает Онцилла.

— Как сказать… Мне кажется, ответ вам не понравится. Хотя, есть вероятность, что наоборот, но я почти уверен, что процент этого ничтожен.

— Надо было бросить вас без сознания на улице? Буду иметь в виду на будущее, — стоит мне ответить, как Онцилла отпускает футболку Ирса, отворачиваясь. Психует явно.

Поднос аккуратно водружается на низкий столик, и я беру Ирса за руку. Очень хочу отсюда уйти.

— Я же говорил, они по дурости… — сообщает Бали, на что Онцилла фыркает и закатывает глаза, очень напоминая Мура. Он тоже фыркает периодически.

— Вообще-то — не по дурости, а с благими намерениями, — уточняет Ирс, отходя от столика. — Мы подумали, что после помощи нам, у вас будут проблемы.

— У нас будут проблемы после ваших благих намерений!

— В любом случае уже ничего не исправить, — говорю спокойно этой рыжей злюке. — Мы не сможем сейчас вернуть вас обратно. И из комнаты вам выходить нежелательно. По крайней мере пока.

— А какие проблемы? — с любопытством спрашивает Ирс, поглядывая на Бали. И я тоже смотрю на него. Взрослый. Старше Амана, даже не знаю на сколько, но красивый.

— Я так понимаю, теперь все на самом деле поймут, что я вам помогал. Они, да хорош психовать, уже ничего не изменить, мальчишка прав.

— За что мне это?! — взвыв, мама Мура падает на кровать, раскидывая руки в стороны, и устремляет взгляд в потолок, будто там могут появиться ответы на ее вопросы.

— Перечислить? — усмехается Бали, веселясь почему-то. Он берет тарелку с кашей, разглядывая ее.

— Она не отравлена, — поясняю на всякий случай. — Это Мур варил. У нас не вышло.

— Вот совсем не аргумент! — хохотнув, он садится есть. — Слышь, Они? Твой балбес научился варить кашу.

Онцилла воет в этот раз тише, ей явно сейчас не до еды и не до поварских навыков ее сына. Хотя это странно, Ирс же много крови у нее выпил, она должна хотеть есть.

— Вам что-нибудь еще нужно? — спрашиваю я, решив, что советовать ничего не буду. Хочет она быть вялой, ее право. Мы еду принесли, так что дальше на ее усмотрение. А нам нужно в кратчайшие сроки заняться гасителями, пока ещё чего не произошло.

— Прогулку вокруг дома не просить? — спрашивает Бали, на что Ирс печально качает головой. — Тогда ничего. Спасибо, мальчики.

— Приятного аппетита. Если что, кричите — услышим, — и тяну Ирса на выход.

— Ты ещё хочешь с ним подружиться?.. — тихо спрашивает Ирс прямо на самое ухо, стоит нам выйти из комнаты.