Речитатив

– Может быть, действительно хватит Фрейда, Жюльен, – попросила Виола. – Ты на нем зациклился.

– Да-да, понимаю, тема ведь, как пел когда-то Галич: «не марксистская, ох не марксистская», но пример будет совсем коротенький, никого не утомит, а напротив – развеселит. Так вот: однажды Фрейд работал в своем кабинете над какой-то очень сложной проблемой. И в самый разгар этой мыслительной работы в комнату вошла его пятилетняя дочь. Она остановилась и после долгого молчания сказала: «Папа, у тебя на лысине сидит большая муха, а ты ее даже не замечаешь». На что Фрейд ответил: «Меня сейчас больше волнует муха, которая сидит у меня в голове». И тут пятилетняя девочка выдала такой пассаж: «Папа, но ведь это та же самая муха, я видела, как она вылезла из твоего уха».

Варшавский рассмеялся.

– У меня в первый раз появилась симпатия к вашему Фрейду, и то благодаря его дочке. Дети часто глаголют истину, которую взрослые упорно игнорируют. Вы восприняли слова девочки как забавный парадокс, а в них есть глубокий смысл. Ведь можно представить себе сознание и подсознание как энергетические поля, сосуществующие рядом, но разделенные определенной межой. А кто переносит информацию от цветка, растущего на одном поле, к соседнему? Пчелы. Для них эта межа – не преграда.

– Стоп! – сказал Юлиан и щелкнул пальцами. – Пчелки, Леонард, очень хороший пример, но не в вашу пользу. Потому что для подобного переноса информации есть другое слово – оплодотворение. Пчелки занимаются сексом… с цветочками. Причем сразу со многими одновременно – своего рода промискьюити под одобрительным взглядом Царя Небесного. Я понимаю – вас, как человека высоконравственного, подобное сравнение очень раздражает.

Варшавский посмотрел на него исподлобья, похрустывая костяшками пальцев.

– Жюлька! Жюленыш… – Виола хохоча вскочила со своего стула и, наклонившись, обхватила Юлиана, выговаривая ему и одновременно поглядывая в сторону Варшавского: – Ты уже все доказал – секс руководит оркестром, а у дирижера фрейдовский профиль, но пойми, музыканты все равно играют вразнобой и каждый выводит ту мелодию, которая ему в данный момент важнее всего… А пчелки… они просто трудятся, дают нам медок, и, вообще, вспомни Бричмуллу: «Про тебя жужжит над ухом вечная пчела…»

– Вот она мне и нажужжала, – засмеялся Юлиан. – Видите, Леонард, как женщина может разрядить обстановку, вроде бы повторив мою тему, но как-то изысканно… ненавязчиво.

Шаман

– Если вы свой пчелиный монолог закончили, я бы хотел продолжить… – Варшавский улыбнулся, но глаз его при этом пару раз дернулся. – Я вам упомянул об энергетическом поле человека, о том, что это поле обладает информативностью, и люди иногда видят события, происходящие на другом конце планеты. То, что мысль переносится на расстояние, мало кого удивляет, но то, что хороший ясновидящий получает информацию непосредственно из космоса, звучит как смелая, но бездоказательная гипотеза. Однако непреложность этих фактов, по крайней мере, косвенно, доказывалась неоднократно. Возьмем, к примеру, шаманизм. Существуют многочисленные свидетельства того, что шаманское камлание открывает канал для выхода из физического мира в духовную субстанцию, которую можно назвать библиотекой Акаши, то есть в хранилище вселенской онтологической информации. Шаман заходит в такую библиотеку с четко определенной задачей: заглянуть в личное дело конкретного человека, животного или даже растения, с тем чтобы вернувшись из своего опасного путешествия, использовать приобретенное знание для исцеления либо предупреждения возможной болезни.

С другой стороны, такого рода космическое вещание – настоящая целина для шарлатанов. Я знаю одну даму в Москве, которая находится в переписке сразу с несколькими святыми. Вот как это происходит: она погружается в транс и под диктовку, скажем, апостола Петра царапает остро заточенным карандашом святейшие мысли. В какой-то момент грифель ломается, тогда дама восклицает: «Всё! В этом месте он велит мне поставить точку». Бред, который записан ее рукой, не поддается описанию, но на самом деле, ее духовное общение с апостолом Петром я бы назвал непреднамеренным шарлатанством. Кто-то, конечно, ей диктует весь этот мусор, но диктующий – не из сонма небожителей, а, похоже, из недоучек, какой-нибудь полуграмотный инженер человеческих душ, клозетный философ…

Виола рассмеялась, но Юлиан, не скрывая сарказма, спросил:

– А голоса, которые вам диктуют линию поведения… Вы как-то определили их социальный статус?

– Мне не диктуют, мне подсказывают, меня направляют, и я неоднократно убеждался в правоте моих помощников. Существуют вещи, о которых я в принципе не имею права распространяться, потому что реакция у слушателей может оказаться, как на премьере скандальной пьесы, непредсказуемой.

– Непредсказуемой – в каком смысле? – осторожно спросил Юлиан.

– Человек может испугаться или возмутиться, а люди неподготовленные легко сумеют обратить высшее знание в кухонную сплетню…

– Леон, милый, откройте нам какие-нибудь тайны, – заворковала Виола. – Мы будем немы как рыбы. Да, Жюль?

– Если тайна того стоит, – нехотя согласился Юлиан, – а то пускать пыль в глаза здесь многие умеют. Недавно один очередной футурист предсказал, что в ближайшие тридцать лет в Калифорнии произойдет землетрясение небывалой силы и цунами сметет Лос-Анджелес с лица земли. Я, честно говоря, подумываю, стоит ли платить по закладным за дом, за машину? Может, подождать…

Варшавский, улыбаясь, покачал головой.

– По счетам надо платить, потому что ни один футурист не предскажет, какие две карты лягут в прикуп в следующий раз, но если у вас за неуплату отберут дом, никакой прикуп уже вас не спасет. Это я вам говорю как старый преферансист. Конечно, от землетрясений, наводнений и пожаров вы никуда не денетесь, но со всей планетой могут произойти куда более опасные и неприятные вещи. Скажем, Луна – наш единственный планетарный спутник – пару миллиардов лет назад вращалась на значительно более близкой к земле орбите, и это создавало цунами такой силы, что вам даже трудно себе представить. С тех пор орбита более-менее стабилизировалась, и Луна даже медленно продолжает отдаляться от Земли… Тем не менее, – тут он сделал значительную паузу. – Этот процесс в скором времени замедлится, и начнется обратный ход Луны, она постепенно начнет свое сближение с Землей, причем, в куда более быстром темпе, чем…

В руке Виолы звякнула чашка, и в ту же минуту зазвонил телефон.

– Не бери трубку, пусть оставят сообщение, – остановил ее Юлиан.

– Мне могут звонить с работы… – она пожала плечами и подошла к телефону.

– Да, это я, – сказала она после непродолжительного молчания, и на лице ее появилось выражение мучительного недоумения, которое так и осталось до конца разговора. – Да, помню… – (Растерянность в ее голосе говорила об обратном.) – Конечно… вы извините, я сейчас не могу… да, я постараюсь зайти…

Виола положила трубку на рычаг и покачала головой:

– Это звонил человек, с которым я едва знакома… Извините, Леон, что перебила вас…

– А на чем я остановился? – спросил Варшавский, уставившись на чайник, который уже довольно громко сопел в предчувствии скорого закипания воды.

– Вы рассуждали о Луне, о ее возможном сближении с нашей прекрасной планетой. – Юлиан протараторил это, как примерный ученик с первой парты, подсказывающий рассеянному учителю тему лекции. Одновременно он слегка наклонился вперед, держа ладони с аккуратно сложенными пальцами на коленях. Варшавский, впрочем, не заметил некоторой издевки этого жеста.