Режиссёр смерти: Последний дебют

– Ч-чёрт, ну почему это не ты!? Мы ошиблись и поплатились за это! Но за что Максима и Илону?..

Все пожали плечами и покачали головами. Один лишь Старт мрачно смотрел на проснувшихся и думал о чём-то. Пётр ткнул его локтем в бок.

– Эй, о чём задумался, сыщик?

– Да, так... потом узнаете, – он на мгновенье опустил и резко поднял глаза на коллег. – Думаю, нам всем стоит привести себя в порядок, прежде чем мы заведём серьёзный разговор.

– Да, ты прав, – поднялся Борис. – Кстати, а где тела-то нашли?

– Максима здесь: его убили во сне, а Илону на кухне.

– И как их убили?

– Узнаете за разговором.

– Ох, точно, – поднял палец Табиб. – Весь первый этаж в крови, так что будьте аккуратны. Мы ведь пойдём есть?

– Да, стоило бы перекусить.

– Я тоже так думаю.

– Да, что-нибудь быстренько поедим, – ответили все вперебой.

– А почему весь этаж в крови? – полюбопытствовала Марьям.

– Илону жестоко зарезали, – ответил Стюарт и посмотрел на мрачного Сэмюеля, что прожигал суровым взором пустоту и сжимал кулаки до белых костяшек. Никогда он не видел своего приятеля в настолько дурном расположении духа, да вообще в дурном расположении духа! Впервые этот светлый человек не улыбался, впервые злился при приятеле, да и сам Лонеро очень давно не чувствовал жгучей ярости, что бурлила в его венах, и от непривычки находился в полуобморочном состоянии: он то бледнел, то краснел, то пошатывался, то стойко держался, – в общем, ему было очень плохо и физически, и морально.

Приведя себя в порядок в своих комнатах и переодевшись, все спустя полчаса собрались на втором этаже и молчаливой толпой направились на первый этаж. Табиб и Марьям при виде крови чуть не упали в обморок, но сдержались; Ева и Борис рассматривали кровавые стены; Лев закрыл глаза и быстрее всех зашёл в столовую, чтобы не видеть страшного зрелища, которого он боялся, как огня. Самые отважные и стойкие Стюарт, Пётр и Борис, когда все сели за стол, вышли на кухню и принесли всем булочек с чаем, ибо другой еды у них уже не было.

Завтрак был очень мрачен: никакие разговоры не клеились, и всеобщее настроение оставляло желать лучшего. Все понимали, что им срочно надо отыскать убийцу, иначе такими темпами никого не останется в живых, и также все предчувствовали, что это последний день их заточения. Борис Феодов и Лев Бездомник кое-как пытались поднять всеобщий настрой, говорили, что сегодня они точно выберутся и отомстят Затейникову, что им осталось продержаться немного, шутили и смеялись, но никто не отвечал на их попытки ни улыбкой, ни словом.

Когда все поели, Стюарт с Петром отнесли мусор и посуду на кухню и вслед за всеми вернулись на второй этаж, где разместились за столом. Около десяти минут прошло в панихидном молчании; каждый думал о своём и не мог сказать ни слова.

– Так... так как убили Илону и Максима? – решил разрезать полотно тишины Борис. Он сидел, скрестив руки на груди, и качался на стуле, и был единственным беззаботным и самым спокойным из всех присутствующих.

– Максима задушили шарфом, пока он спал, а Илону зарезали ножом, – ответил Табиб и судорожно вздохнул. – Помимо прочего Максиму отрезали лицо и положили рядом с твоей постелью.

– Ч-чё?! Лицо отрезали?! Рядом с моей кроватью?!

– Да.

– Ёмаё, надеюсь, не на живую?

– Без понятия.

– Едрён-батон... А чё это убийца таким жёстким стал?! Убил бы и оставил, так нет же! И чё ему так внезапно захотелось пожестить?..

– Не знаю; никто, кроме убийцы, этого не знает. И ещё он изуродовал тело Илоны до неузнаваемости. В общем, это теперь отвратительное и страшное месиво, а не тела.

– Во жестит...

– И это говорит человек, который сам хотел убить Максима...

– Заткнись, Петрушка, это в прошлом!

– Сам заткнись, я хочу кое-что добавить. Помимо Илоны и Максима убийца пытался убить Сёму. Утром мы проснулись со Стюартом и обнаружили его на лестничной площадке раненным в спину. К счастью, рана не смертельная.

– Ёмаё! Сёма, ты сейчас как?!

– Я в порядке, – мрачно бросил Сэмюель, потупив взор в стол.

– Ёмаё... Слушай, Сёма, какой-то ты мрачный. Чё случилось?

Композитор промолчал.

Борис причмокнул губами, поняв, что ему вряд ли ответят, и спросил, прочищая зубы зубочисткой:

– Так, а чё у нас по уликам?

Стюарт жестом обратил внимание на себя и приподнялся:

– У нас есть шарф Радова, которым задушили Убаюкина, кухонный нож, которым зарезали Штуарно, и её сломанный полароид, который мы нашли на лестнице. Господин Лонеро, расскажете про ваш план с Штуарно?

Сэмюель пристрелил холодным взором Стюарта, но решил рассказать:

– Мы с Илоной договорились, что поймаем убийцу с поличным. Илона, в отличие ото всех, не ужинала и ничего не пила, так как понимала, что в еде или воде будет снотворное. Она об этом сказала мне, и я вызвался сторожем, чтобы помочь ей поймать убийцу. Мы планировали связать его скотчем, как вы связали Стюарта, однако наш план пошёл по наклонной. Я не помню кто, но меня позвал с собой убийца и пырнул ножом на лестнице. Не помню, кто... – он прошёлся взором по лицам коллег и замолк.

– А Максим к этому моменту был мёртв? – уточнил Бездомник.

– Нет, он был жив.

– Хм...

– В общем, – вновь начал говорить Стюарт, – моя версия заключается в том, что Штуарно, после того как господина Лонеро обезвредили, привлекла внимание убийцы на себя и бросилась от него в бега. Она уронила свой полароид, на который, возможно, засняла убийцу, и сломала его, а после на первом этаже её нагнал убийца и зарезал. После он вернулся на этаж, снял с Радова шарф и убил Убаюкина, а затем перерезал мне скотч, чтобы тем самым меня подставить. Все согласны?

Все переглянулись, пораздумали и кивнули.

– Да, похоже на правду.

– Да-да...

– Ага.

– И что тогда? – спросил, нахмурившись, Табиб. – Что нам это всё даёт? Мы нашли хронологию, но не можем до сих пор назвать имя убийцы, так как он подставляет всех, кто ему попадётся на глаза! И фотография... Где она?

– Очевидно же, что убийца не тупой и уничтожил её! – ответил Борис. – Иначе зачем ему мелкую заразу убивать?

– Сэмюель, ты сказал, что убийца тебя позвал на лестницу, а после пырнул ножом. Кто этот человек? – спросил композитора Пётр. Все замолкли и уставились на замявшегося и побледневшего до смерти Сэмюеля.

– Я... я не помню... я... не помню...

– Сэмюель, на тебя все надежды! Прошу, вспомни!

– Я не могу вспомнить!

– Сэмюель!

– Да, Пётр прав, ты обязан вспомнить!

– Неужели ты боишься назвать имя убийцы?

– Ты наша живая улика, Сэм!

Лонеро закрыл уши руками и замотал головой:

– Не давите на меня!

Но все, не смотря на его просьбу, продолжили уговаривать его вспомнить момент перед ранением.

Внезапно Стюарт поднялся с места и встал во главу стола.