Ричард Длинные Руки — грандпринц
Шрифт:
— Без армии нет королевства, — добавил Хонштайн-Хонштайн.
Я окинул их испытующим взглядом. Хорошую армию так просто не создать, ее нужно долго обучать, вооружать, снова обучать, но беда в том, что в Меции такое же войско, набранное хоть и наспех, но не обученное, дескать, каждый и так драться умеет, нужно только дать в руки топор.
— Все верно, — согласился я. — Армия — необходимый элемент государственности. Надеюсь, армии останутся на века, но будут только для парадов и праздников, а также для помощи пострадавшему от наводнений населению…
Граф Аарбург переспросил
— Населению?
Я улыбнулся.
— Это я так, мечтаю. У великих завоевателей и мечты великие. Я пока не планирую вводить сюда свои победоносные армии, беспощадные в праведном гневе… Вроде бы незачем, верно? Но, конечно, если мой друг Вольфганг попросит, то быстро переброшу сюда самые быстрые и жестокие войска, что мигом наведут порядок, оставив на месте противника только пепелище, а вместо его сел и городов выжженные пятна земли… Позвольте еще коньяка?
Они с бледными лицами смотрели, как наполняются фужеры. Пауза нужна нам всем троим, я сказал и жду реакции, они обдумывают, насколько моя угроза реальна.
Похоже по их виду, что поверили. К чему мне блефовать, я должен хвататься за любой повод, чтобы продвинуть свою армию дальше и утвердить личную власть еще над двумя-тремя королевствами.
Аарбург натянуто улыбнулся и произнес светским голосом:
— Ваше высочество продолжает выказывать и личную отвагу!
— Граф? — спросил я.
— Говорят, — сообщил он почти дружеским тоном, — вы даже в эту вьюгу ухитрились выехать по делам и пропадали где-то почти половину суток?
Я отмахнулся.
— Пустяки. Я же не местный, мне все любопытно. Съездил посмотрел на вашу диковинку, что зовется Горой Света. Надо же, какое пышное название…
Они оба беззвучно ахнули. Аарбург спросил с недоверием:
— В такую вьюгу?
— Это же близко, — пояснил я безмятежно. — В общем, теперь это не Гора Света, а просто гора. Больше не светится, народ не пугает, лишний раз креститься не нужно — какое облегчение для ленивых и атеистов!. А талисман, что все это… инициировал, я передал законному владельцу.
Он проговорил с трудом:
— Забрали… передали… кому?
Я переспросил с подчеркнутым изумлением:
— Как кому? Конечно же, королю Вольфгангу, сюзерену этих земель. Говорят, талисман будет защищать семью и королевство, а те, которые попытаются причинить вред, умрут в страшных муках. Не знаю, насколько это правда, но я бы проверять не стал… Еще вина?
С обоими я держался предельно любезно, ведь мне же скучно в такую вьюгу, даже женщины не развлекут, настоящим мужчинам флирт не нужен, любовные игры смешны, ночью от женщин есть некая польза, а чем заняться днем, и они с бледными лицами поддерживали мужскую болтовню о заточке мечей, охоте, преимуществах вьючных коней над телегами.
Дверь приоткрылась, я с удивлением увидел смущенное лицо королевского сенешаля.
— Ваше высочество, — сказал он просительно, — король и королева уже за столом, ждут только вас. Они посылали слугу, но тот устрашился беспокоить вас…
Я поднялся, поклонился в сторону послов.
— Прошу меня простить, господа! У меня после завтрака в самом деле во рту маковой росинки не было,
уже и мысли путаются, так что простите, если что брякнул резче, чем хотелось. Зато сейчас и нажрусь!Они торопливо поднялись, Аарбург бросил в сторону сенешаля недовольный взгляд, но сказал мне самым любезным голосом:
— Ваше высочество, мы счастливы, что вы уделили нам время! Спасибо!
— И приятного аппетита, — сказал Хонштайн-Хонштайн.
Глава 11
В том же обеденном зале интимный полумрак, под стеной незнакомый мне лорд, фрейлина и распорядитель церемоний, а за столом король Вольфганг Старый и королева Елизавета. Он суровый и сосредоточенный на каких-то нелегких мыслях, брови сдвинулись над переносицей, взгляд отсутствующий, зато королева цветет, как дородная молодая купчиха, румянец во всю щеку, задорно блестящие глаза, красные полные губы бантиком…
Я с порога раскинул руки в виноватом жесте. Король и королева обратили ко мне взоры, а я сказал извиняющимся голосом:
— Прошу меня великодушно простить, ваше величество!.. Заболтался с вашими гостями. В оправдание могу сказать только, что в силу своего не в меру дружелюбного характера всячески и в меру своих скромных сил крепил узы дружбы Меции с соседями.
Король раздвинул губы в сдержанной улыбке, а Елизавета сказала величественно:
— Эти настырные Аарбург и Хонштайн-Хонштайн все-таки добились у вас аудиенции?
Я сел в свое кресло, за столом чувствуется уютная атмосфера, мне тут же переложили на пустое блюдо жареное мясо с вкусно пахнущей подливой, а вельможа в золоте и с толстой орубиненной цепью на груди склонился с кувшином в руках.
— Вина, ваше высочество?
— Позже, — ответил я.
Король почти не поглядывает в мою сторону, хотя чувствую его напряжение, зато Елизавета цветет улыбками, проворковала ласково-вкрадчиво:
— И что их интересовало?
Я пожал плечами.
— Как обычно, информация. О вашем положении, настроении и прочих с виду неважных мелочах.
Король промолчал снова, а она бросила на него короткий взгляд и спросила негромко:
— И что вы им сказали?
— А что я мог, — ответил я.
Она поощрительно улыбнулась.
— Принц, вы можете… очень много. И сами это хорошо знаете.
Я польщенно улыбнулся.
— Я гость, положение королевства не знаю. Они знают лучше. Только и того, что заверил их в нашей личной дружбе с его величеством Вольфгангом, чья мудрая политика, направленная на повышение благосостояния населения, мне очень нравится.
Король коротко взглянул на меня и уронил взгляд в тарелку, а королева проворковала снова нежно и вкрадчиво:
— Нравится? Богатых интереснее завоевывать?
Я улыбнулся, кивнул.
— Да, это первое, что приходит на ум. Но дело в том, что я хоть и не Ричард Старый, но старые книги читал, потому хочу, чтоб мое имя Ричарда Завоевателя постепенно заменилось на Ричарда Строителя. Строить — это более высокий уровень, чем завоевывать!
Вольфганг снова коротко взглянул на меня, уже с сомнением, наконец-то поинтересовался ровным голосом: