Римлянин. Финал

Осип Иванович Долгов, выполнивший этот очень давний заказ, сейчас здесь, в Александриненсбурге, почивает на лаврах в своём дворце. Денег у него так много, что хватит на десяток обеспеченных жизней, ему и его внукам, но он не захотел праздно спускать свою единственную жизнь в унитаз гедонизма, а уже инвестировал в несколько заводов Шлезвига.

Парень действовал, как опытный охотник. Он выследил аф Лингрена, выбрал место, ждал недели и месяцы, прежде чем нанести сокрушительный удар. Правда, он нанёс два сокрушительных удара: один по аф Лингрену, а другой по репутации пекарни Ломоносова. Все всё понимали, конечно, всё-таки, на кону было десять миллионов рейхсталеров и аф Лингрена можно было убить хоть посреди церкви, в процессе богослужения, но пятно на репутацию пекарни это нанесло. Из-за этого Ломоносов решил, что нужно перенести её в другое место, а старое здание снести, чтобы никому и ничего не напоминало.

— Но ничего, — усмехнулся Таргус. — Я всё преодолею, а вот ты… Ты будешь смотреть на это из своей банки.

//Австрийские Нидерланды, город Льеж, 17 июня 1749 года//

— Да-а-а-а!!! — выкрикнул капитан Георг Мейзель, наблюдая за обрушением стены бастиона.

Бастионная крепость у Льежа ещё вчера выглядела неприступной, а штурм её считался очень кровавой затеей, но сегодня с утра по Мёзу пришло целых шесть броненосцев. Они преодолели Кильский канал, прошли вдоль побережья Северного моря и проникли в реку Ваал, достигли Мааса, по которому добрались до Мёза.

Это были условно-враждебные территории, но никто не понял, что всё это значит и как относиться к металлическим кубам, плывущим по реке.

А сегодня всем стало понятно, что эти броненосцы были пропущены по рекам очень зря — они подошли к крепости Льежа и начали её обстрел из своих крупнокалиберных орудий.

Крепостные батареи открыли огонь почти сразу, некоторые даже попадали по броненосцам, но им хоть бы хны — ядра отскакивали от толстой брони, а бомбы просто бессмысленно взрывались на ней. Теперь это односторонний обстрел, в котором броненосцы разрушают бастионы, а те бессильны что-либо сделать в ответ.

— Это триумф оружия императора!!! — в сердцах выкрикнул Георг.

— Вечной жизни императору!!! — поддержали его легионеры когорты.

Насколько ему известно, первое боевое применение броненосцев произошло при захвате Дании, это произвело на всех неизгладимое впечатление, но Мейзель в то время был в Америке.

Но он вернулся и даже рассчитывал, что отдохнёт хоть немного, всё-таки, американская глушь подействовала на него очень угнетающе. Увы, доля легионера, порой, не оставляет возможности даже просто посидеть — сначала мятеж в Богемии, а теперь и в Австрийской Голландии…

Броненосцы, тем временем, дали ещё один сокрушительный залп. Тяжёлые ядра врезались в бастион и от него отвалилось ещё несколько кусков, что вызвало осыпание грунта, служившего его основой.

Несколько орудий разбито, а ещё три орудия скоро будут уничтожены, потому что лишились защиты бастионной стены. Так и получилось — следующий залп был навесным, осколочно-фугасными снарядами.

Без крепостных орудий, мятежникам будет тяжелее отражать штурм, а это значит, что будет меньше потерь, что не могло не радовать Георга.

— Приказ, — сообщил примчавшийся вестовой.

Мейзель распечатал конверт и изучил, что пишет командование.

«В три часа десять минут начать скрытно подбираться к бастионам…» — начал он читать.

Задача предельно понятная — необходимо максимально тихо пересечь реку чуть южнее крепости. После закрепления на противоположном берегу ему поручено всеми силами способствовать наведению понтонной переправы. В этом будут участвовать три броненосца Императорского флота — написано, что они послужат опорой для понтонов. Ещё три в назначенное время начнут шуметь, обстреливая крепость навесным огнём.

Георг сложил приказ и спрятал его под пуленепробиваемую кирасу. Он так давно её носит, что после снятия брони его охватывает чувство неестественной лёгкости тела и какой-то неправильности. Старые вмятины свидетельствуют о том, что она спасла его далеко не один раз — это надёжное средство защиты, способное удержать выстрел из минитменовского мушкета в упор…

Он сел у костра и достал трубку, которую начал неспешно набивать табаком.

— Через десять минут командиров центурий ко мне, — приказал он адъютанту.

Всё время до ночи он потратил на подготовку личного состава и плавсредств.

Недостатка материалов нет, поэтому они без труда обшили доставленные лодки и вёсла тканью, чтобы минимизировать плеск, а также погрузили на эти лодки оружие победы — скорострельные цепные ружья.

Это оружие поступило на вооружение меньше двух месяцев назад и до сих пор вызывало интерес у легионеров, потому что выглядело диковинно, а ещё о его сокрушительной мощи ходят всякие слухи.

Стреляет ружьё со скоростью семьдесят выстрелов в минуту, в каждом патроне содержится по двенадцать шариков калибром 7 миллиметров, а всего патронов заряжается двадцать пять штук — это один цепной магазин. Расчёт получает шесть магазинов на бой, а также ещё пятьдесят патронов в ящике.

Назначение этого оружия — качественное увеличение огневой мощи центурии, которой, по новому штату, положено три ружья системы Либерта модель IV. Но сегодня приказано сконцентрировать расчёты огневой поддержки в штурмовых отрядах, чтобы на том берегу не было никаких проблем с вражескими контратаками.

Ближе к назначенному в приказе времени, они уже сидели и лежали за густым кустарником на берегу и ждали.

— Время… — подсветил зажигалкой часы Мейзель. — Пошли…

Легионеры его когорты тихо спустили на воду лодки, аккуратно забрались в них и столь же тихо и аккуратно начали движение к противоположному берегу.

В паре километров дальше на север по реке началась яркая и громкая канонада. Броненосцы вели отработку по крепости, а десятки лодок ускоренно пересекали Мёз.

На том берегу Мейзель сориентировался на месте и распределил расчёты огневой поддержки по оптимальным позициям, а стрелков рассредоточил по укрытиям, постаравшись обеспечить максимальную плотность огня с фронта и с флангов.

Противник обнаружился почти сразу — естественно, им были расставлены «секреты» по всему берегу, но солдаты проспали пересечение реки и когда среагировали, было уже слишком поздно.

Началась перестрелка, в которой вражеское охранение безнадёжно проиграло, но теперь противник знает и пересечение реки для остальных легионеров сразу же превратилось в форсирование…

— Шмидт — вперёд! — скомандовал Георг.

Штурмовая центурия, вооружённая цепными винтовками, направилась на прорыв, чтобы навязать прибывающим подкреплениям противника встречный ночной бой. Лейтенант Готфрид Шмидт имеет богатый опыт ночных штурмов, поэтому прекрасно знает, что нужно делать.

Впереди почти сразу же началась перестрелка и до Георга донеслись испуганные вскрики, маты и вопли на непонятном языке.