Римлянин. Финал
Шрифт:
//Курфюршество Шлезвиг, г. Эгида, Дворец министров, 23 июля 1763 года//
— А теперь внимательно рассмотрите это, — сказал Таргус и подал знак рукой.
Ассистенты стянули с макета ткань и все присутствующие имперские министры увидели… рельсы.
— Это прототип 3000-миллиметровой железнодорожной колеи, — произнёс император. — И я вижу в ней огромный потенциал.
Несколько лет назад у него появилось невероятное желание оставить в истории такой след, что он не сотрётся даже спустя тысячелетие, чтобы о нём говорили и приводили его в пример грандиозности замыслов императора Карла Петера I.
Таким следом должна стать Трансевропейская
— Я вижу длинную железнодорожную линию, идущую от Парижа до Москвы, — произнёс Таргус. — Этот грандиозный проект займёт десятилетия и будет стоить нам сотен миллионов солидов, но зато навсегда объединит империю. Он не окупится, наверное, никогда, но его цель — поддержание стабильности на огромных территориях. В перспективе, этот путь будет проложен дальше, в Сибирь, в Индию, в Китай! Но это будет уже не при нас.
Он сделал паузу.
«Я хотел сказать, не при вас», — подумал он и улыбнулся.
Ассистенты стянули ткань со следующего макета — это был перспективный грузовой вагон под 3000-миллиметровую колею.
— Это будущий стандартный грузовой вагон для Трансевропейской железной дороги, — сообщил Таргус. — Согласно расчётам, он будет способен принять до девяноста тонн полезного груза. В стандартном составе будет 30 вагонов, что будет равно 2700 тоннам полезной нагрузки — с такой железной дорогой нам будут не особо-то нужны морские и речные перевозки…
Естественно, это было сказано для красного словца — никто не собирается отказываться от морских и речных перевозок, но их значение точно сильно упадёт, потому что железные дороги не зависят от погодных условий и прочих неприятных обстоятельств. А ещё такие перевозки всяко безопаснее, чем путешествия по морю.
— Я вижу перспективу этой железной дороги на горизонте двухсот лет, — продолжил император. — Технологии будут совершенствоваться, скорость и грузоподъёмность увеличиваться — это позволит ускорить индустриальное развитие всех регионов, через которые будет проходить эта дорога. Но самое главное — расчёты подтверждают, что можно будет за трое суток перебросить стотысячную армию в любую часть империи. Это сделает любую войну против нас просто бессмысленной, любой мятеж станет заведомо провальным, а любой катаклизм менее катастрофическим — всё благодаря быстрой и мощной логистике!
Это будет аортой империи, по которой потекут её жизненные соки. Пусть не окупится никогда, пусть всё это будет очень сложно, но Таргус видел в этой дороге единственную возможность навсегда зацементировать свои достижения.
Когда люди будут видеть эту железную дорогу, ездить по ней — они будут помнить, что это он построил. Это результат его работы. Больше никто не способен на такое, а он способен.
«Как закончу эту дорогу — можно „трагически умирать“ и жить спокойно», — подумал Таргус. — «Жаль, что двойничок больше на меня не похож, но ничего, и это решим».
Агентура Зозим активно ищет подходящего двойника, который достоверно «сыграет» труп Таргуса, который бальзамируют и положат в императорский саркофаг в Царской усыпальнице, что близ Санкт-Петербурга. Любой гражданин сможет приехать и посмотреть на него, красивого и нарядного, мирно лежащего в саркофаге из закалённого бронестекла и больше не творящего гадости мирового масштаба…
— Сразу после совещания вы получите папки с подробными инструкциями — каждый должен знать свой манёвр, чтобы наша бюрократическая система немедленно начала обработку нового запроса, — сказал Таргус. — Промедление непозволительно — до конца следующих пяти лет мы должны достроить линию из Киля в Ганновер. Не стесняйтесь обращаться за пояснениями —
я отношусь к такому с пониманием и всегда буду рад объяснить, чтобы вы полноценно поняли свои задачи. Проект слишком важен, чтобы мы могли позволить себе задержки и провалы. Поэтому я требую, чтобы вы отнеслись к нему с максимальной серьёзностью. Если нужно отложить какие-то другие проекты — откладывайте. Мне нужна первая линия в точно установленный срок. Мы должны всё проверить и убедиться, что проект жизнеспособен.Первая часть линии будет иметь протяжённость 220 километров — новое железнодорожное полотно, по сути, золотое — нужен высококачественный железобетон, всё ещё имеющий высокую себестоимость, причём его нужно очень много. Железобетонная подушка, на нормальном грунте, должна лежать на глубине не менее метра, а на слабых грунтах всё усложняется — нужно не менее 1,5–2 метров. Армирование двойное, нужна виброизоляция на высокоскоростных участках, не говоря уже о дренажной и деформационной системах.
Километр новой железной дороги будет обходиться вчетверо дороже стандартной, но каждый денарий, закопанный в фундамент, окупится стратегическим превосходством перед окружающим миром.
Это будет заранее предопределённая победа и залог незыблемой стабильности — ради такого не грех заплатить за каждый километр и вдесятеро дороже. Впрочем, будь так, Таргус бы заплатил — это того стоит.
Возможно, Таргус взялся за это слишком рано, но медлить он не может — время идёт, а он не спешит стареть и даже Мария Терезия бросает на него странные изучающие взгляды. Она всё ещё влюблена в него, в постели он отрабатывает точно так же, как в первые дни их брака, потому что ему нетрудно, они регулярно проводят время вместе, он дарит ей дорогие подарки, делает комплименты, но такое несоответствие календарному возрасту начинает бросаться в глаза даже ей, ослеплённой любовью…
//Королевство Пруссия, г. Берлин, 29 июля 1763 года//
Король Людовик XV, тяжело вздохнув, поставил подпись в документе.
Таргус подвинул к себе документ, вдумчиво и неспешно прочитал его, а затем поставил подпись под своим именем и укороченной форме титула.
— Видишь? — усмехнулся император. — Это было несложно!
Франкский правитель лишь болезненно поморщился.
Его столицей стал город Бордо, достаточно удалённый от возможной линии фронта в случае нового вторжения легионов, со своим атлантическим портом, чтобы можно было быстро смыться в колонии, в случае чего, а также достаточно исторический, богатый и значимый, чтобы сохранить хотя бы часть лица.
Король уже заявил, что это «новая эра» и теперь всё будет совершенно иначе, но в это никто особо не поверил, даже он сам.
Когда он вернётся из Берлина, его ждёт экономический крах, вызванный разрывом связей с востоком страны, который может стоить ему короны — в таком случае, вероятно, на его место поставят малолетнего сынка, ещё одного Людовика.
Но это не очень хороший сценарий, потому что нестабильность у соседа может негативно сказаться на Галлии, а это крайне нежелательно. Таргусу снова нужны двадцать лет международной стабильности, чтобы «переварить» Галлию.
— Хлодвиг, дружище, не нервничай ты так, — с улыбкой попросил его Таргус и подвинул ещё один документ. — Если случится что-то нештатное — штыки моих легионеров подавят любой мятеж в твоей стране. Нужно лишь подписать соглашение о сотрудничестве…
Король франков судорожно сглотнул.
— Нет, если не хочешь — не подписывай, — сразу же сказал император. — Но сначала подумай: а что ты будешь делать с мятежниками, которые обязательно будут, из-за всей этой ситуации, при такой малочисленной армии? А я готов встать на защиту твоего режима, чтобы, не дай твой бог, не случилось чего. Гарантирую, что твой суверенитет никоим образом не пострадает. Пострадают только мятежники…