Рокоссовский: терновый венец славы

– С вами разговаривает командующий армией, - сказал, сжимая губы, майор.

– Кто?
– произнес солдат из-под плаща. Он небрежно снял капюшон и вдруг подскочил, словно его ошпарили кипятком.
– Виноват!

– Не надо кричать, рокоссовец, противник услышит, - усмехнулся генерал и, нагнувшись, пошел дальше по траншее.

Рокоссовский всегда ходил по передовой без свиты. Он любил сам наблюдать, общаться с солдатами, узнавать их настроение. Собственное мнение о противнике, о состоянии морального духа своих войск для него было очень важным, особенно перед принятием решения.

Ночью, находясь на переднем крае, со стороны противника командарм слышал гул моторов и лязг гусениц. Рано утром он прибыл на КП, который располагался в восьми километрах от переднего края, и срочно собрал командование.

– Я уверен, противник вот-вот начнет наступление, - говорил Рокоссовский. Он повернулся к начальнику штаба.
– Чем мы можем усилить центральную часть фронта?

– У нас в резерве только один полк.

– Пошли туда хотя бы один батальон и пять противотанковых пушек. -

– К вечеру они будут там.

– А что артиллерия?
– командарм посмотрел на Казакова.

– Для стрельбы прямой наводкой у меня больше артиллерии нет, - ответил тот.
– Я прикрою это направление тяжелой артиллерией.

– И это дело, - сказал Рокоссовский.

На пороге землянки появился заместитель начальника штаба армии.

– Товарищ командующий, вам телеграмма.

Командарм развернул ее и зачитал вслух:

«Немедленно передать участок генералу Ершакову, а самому

со штабом 16-й армии прибыть в Вязьму и организовать контрудар в направлении Юхнова. В районе Вязьмы получите пять стрелковых дивизий со средствами усиления. Командующий Западным фронтом Конев».

– Уходить в такое время из войск? Уму непостижимо!
– воскликнул Малинин.

– Может, это немцы дали такую телеграмму, подключившись к нашей связи?
– с недоумением произнес Лобачев.

– Михаил Сергеевич, готовь телеграмму. Пусть подтвердят приказ в письменном виде за подписью Конева, - решительно заявил Рокоссовский.

• - И за подписью члена Военного Совета, - добавил Лобачев.
–

Нас что, разыгрывают? Но сегодня же не первое апреля!

Ночью летчик доставил аналогичное распоряжение за подписью Конева и члена Военного Совета Булганина.

Передав армию Ершакову, штаб Рокоссовского направился к новому месту войны.

2

Чем дальше уходил Рокоссовский со своим штабом от позиций 16-й армии, тем тревожнее становилось на душе. На оборонительном рубеже восточнее Ярцева они не увидели в окопах ни одного человека. Что здесь произошло, никто не знал. По дороге в панике убегали люди в сторону Москвы. Высланные вперед разведчики в районе Вязьмы не обнаружили никаких войск. Командарма мучил вопрос: где находятся дивизии, обещанные в приказе Конева?..

В перелеске, километрах в десяти северо-восточнее Вязьмы, они нашли КП.

– Михаил Сергеевич, давай связывайся с фронтом или ставкой и организуй розыск войск, - сказал Рокоссовский.
– Мы с Лобачевым отправимся в город.

– Хорошо, - сказал Малинин и крикнул вдогонку: - Зря не рискуйте, там могут быть немцы!

Начальник гарнизона генерал Никитин доложил:

– В Вязьме осталась только милиция, в городе и его окрестностях войск нет.

– Где местная партийная и советская власть?
– спросил Рокоссовский.

– В соборе.

В городе Вязьме, на высоком холме, в тени деревьев стоял величественный, из красного кирпича, с ржавой крышей собор. В его подвале командарм и Лобачев нашли секретаря Смоленского обкома партии Д.М. Попова и других представителей партийной и советской власти. Здесь же оказался и начальник политуправления Западного фронта Д.А. Лестьев.

– О, какие гости!
– обрадовался он.
– Теперь будет порядок. Знакомьтесь с командующим...

– Командующий есть, да командовать ему некем, — сказал Рокоссовский.

– Как же так?
– удивился Лестьев.
– Я только что из штаба

фронта. Меня заверяли, что тут у вас не менее пяти дивизий. Они ждут прибытия вашего штаба. .

– Я случайно встретил начальника штаба фронта Соколовского, который с группой офицеров проводил разведку, - сказал Лобачев.
– Он тоже ничего не знает.

В это время вбежал запыхавшийся председатель Смоленского горсовета Вахтерев.

– В городе немецкие танки!

– Откуда известно?
– спросил Рокоссовский.

– Я видел их сам с колокольни!

– Алексей Андреевич, готовь машины, - кивнул командарм Лобачеву, а сам поднялся на колокольню и, увидев танки, ведущие огонь, быстро спустился вниз.

– По машинам!

«ЗИС-101» и два «газика» под носом у немцев сумели уйти из города.

Появление танков в городе было обусловлено тем, что гитлеровцы 6 октября начали операцию «Тайфун», целью которой было окружение советских войск к востоку от Смоленска (кольцо окружения предполагалось замкнуть в районе Вязьмы) и взятие Москвы. Противнику удалось прорваться в тыл 3-й и 13-й армий Брянского фронта, а также создать угрозу окружения Западного и Резервного фронтов. На этом направлении главный удар наносился в стык 19-й и 30-й армий. К вечеру после минутного совещания Рокоссовский заявил:

: - Скудные сведения по обстановке, которыми мы располагаем, указывают на то, что мы оказались между внутренним и внешним кольцом окружения гитлеровских войск. Когда оно сожмется, мы не знаем. Остается только один выход - сейчас же оставить наш КП и полевыми дорогами уходить в направлении Можайска. Увидев растерянность в глазах некоторых стояк спутников, он, улыбнувшись, добавил: - Я понимаю, что это путешествие будет нелегким. Но если в жизни нет опасности, то в ней мало огня.

Колонна около ста машин уехала в ночь. Как назло, шея проливной дождь, в лесу пахло мхом и прелым папоротником. По раскисшим дорогам колонна выехала утром в поле, пересекла речушку, покрытую плотным туманом, и снова зашла в лес. Первый привал был назначен через двадцать километров близ небольшой деревушки. При подходе к ней разведчики и головная застава встретили немецких мотоциклистов и две машины пехоты. В результате короткого боя противник был уничтожен.

На станции Туманове группа обнаружила эшелон с продовольствием и пополнила свои скудные запасы. На привале Рокоссовский, Малинин и Лобачев зашли в избушку.

– Кругом шныряют немцы на мотоциклах, машинах, - говорила хозяйка дома, подогревая в русской печи консервы.
– Спасу нет - загребают свиней, кур...

– Товарищи командиры, что же вы делаете?
– подал голос седобородый старик, лежавший на кровати.
– Я воевал командиром роты в Первую мировую... Тьфу! Такой позорной войны я не видел.
– Он замолчал, а потом сел на кровати.
– Едут по полю герои. Эх да Красной Армии герои!