Россия и Запад
Шрифт:
24 ноября
Быть может, Вы примите и захотите поговорить с молодым философом И.Н. <sic> Розенфельдом.
Позволяю себе направить его к Вам.
Уважающий Вас
К сожалению, пока не удалось установить, принимал ли Волынский Розенфельда, состоялась ли между ними встреча и что из этого вышло, но сам по себе факт проявления Дымовым благородных чувств — заботы о том, кого он должен был вроде бы числить среди своих недругов, представляется довольно любопытным. С другой стороны, несколько не укладывается в привычную схему и поведение Розенфельда, которому не пристало принимать подаяний от человека, сыгравшего столь негативную роль в его жизни. Нам неизвестны обстоятельства, изменившие характер их отношений, однако факт остается фактом: обоюдная конфронтация (Розенфельд в нижепубликуемом письме к Дымову осторожно называет это «неладами») обернулась неожиданным и полным замирением и даже больше того — если верить письмам покинувшего Россию Розенфельда, он сохранил к Дымову «искреннее дружеское чувство». Нельзя сказать с абсолютной уверенностью, приложил ли Дымов старания, чтобы выполнить просьбу Розенфельда и помочь ему опубликовать статьи в российской печати, рекомендовал ли он его журналу «Заветы» или какому-либо другому журналу, о чем тот просил. Зная ответственное отношение Дымова к подобного рода просьбам, полагаем, что проигнорировать обращение Розенфельда он не мог, и приведенная его записка Волынскому служит здесь наилучшим доказательством. Правда, в «Заветах»
1145
РГАЛИ. Ф. 181. Оп. 1. Ед. хр. 22. Л. 12.
Узнав от Вашего брата [1146] Ваш адрес, я хочу написать Вам несколько слов. Что Вы много работаете, печатаетесь, это я знаю и с большим удовольствием слежу за Вашими произведениями.
Что у Вас вообще доброго? Собираетесь ли в Берлин? Довольны ли собой, сложившейся жизнью, окружающими людьми? и духовной своей атмосферой? Я буду очень рад, если напишете мне. Но не только официальный привет, а по-дружески. Несмотря на то, что 3 года назад, в последние дни моего пребывания в Петербурге между нами были нелады (помните?), я к Вам продолжаю чувствовать хорошее и искреннее дружеское чувство.
Чем это объяснить, я сам не знаю, но и не хочу разбираться в этом, факт важнее своих причин — Вы имеете во мне преданного и искреннего друга.
Я живу в Берлине всего несколько месяцев, работаю много. Я закончил статью о<б> интуитивной философии Бергсона. Если Вы можете отрекомендовать меня редакции «Заветы», я буду Вам очень признателен. Я думаю свою статью послать в «Заветы», и
Ваша рекомендация для меня очень важна. Единственный человек, который оказывал мне услуги в литературн<ом> мире, — это Вы, а потому осмеливаюсь опять обратиться к Вам. Если б Вы могли, т. е. хотели бы связать меня с редакцией «Студия» или с какой-нибудь газетой, журналом, журнальчиком и пр., куда я мог бы регулярно посылать корреспонденции о театре или о новейших литературных течениях и вообще на культурные темы, Вы бы этим оказали мне очень большую услугу. Материально лучше всего обставлены постоянные политические корреспонденты. Но это, я думаю, труднее достать, я бы, конечно, был бы этому рад.
Над чем Вы сейчас работаете? Напишите мне о себе. С задушевным приветом. Искренне уважающий Вас,
1146
Младший брат Дымова Яков-Соломон Перельман (1882–1942), в будущем известный ученый и писатель, редактор журнала «Природа и люди», популяризатор математики, физики и астрономии, автор многократно переиздававшихся книг (указан год первого издания): «Занимательная физика» (кн. 1-я и 2-я — 1913, 1916), «Межпланетные путешествия» (1915), «Занимательная геометрия» (1925), «Занимательная арифметика: Загадки и диковинки в мире чисел» (1926), «Занимательная математика» (1927), «Занимательная механика» (1930), «Живая математика: Математические рассказы и головоломки» (1934), «Занимательная алгебра» (1933), «Занимательная астрономия» (1929) и мн. др. Наделенный незаурядными способностями в области точных наук, Яков-Соломон уже в подростковом возрасте начал переписываться с А. Эйнштейном и К. Фламмарионом, а позднее, на протяжении почти двадцати лет, — с К. Э. Циолковским; о последнем написал книгу «Циолковский, его жизнь, изобретения, научные труды» (1932) (об автографах Циолковского на книгах, подаренных Я. Перельману, см.: Голубева О. Д. Автографы заговорили… М.: Книжная палата, 1991. С. 258). Умер от истощения в блокадном Ленинграде в 1942 г. См. о нем: Мишкевич Г. И. Доктор занимательных наук: Жизнь и творчество Якова Исидоровича Перельмана. М.: Знание, 1986; Карпушина Н. М. Яков Перельман: штрихи к портрету // Математика в школе. 2007. № 5. С. 54–64.
Спасибо за Ваше письмо. Вашего брата встречаю довольно часто. Последнее время я простужен, не выхожу, поэтому встречаю его реже. Ваш брат часто жаловался на отсутствие от Вас писем. Он говорит мне, что занимается теперь по своей технике, служит где-то.
Шолом Аш расспрашивает меня про Вас. Он околачивается здесь некоторое время [1147] .
Меня часто спрашивают в разных кругах про Вас. Берлинская публика Вас знает. Мне бы так хотелось прочесть Ваш роман «Бегущие креста», кажется, Вы переменили название [1148] . Здесь не достать. Если Вы могли бы мне прислать экз<емпляр> хотя бы на несколько дней, я скоро отослал бы Вам. Очень и очень благодарю Вас за Вашу любезную готовность оказать мне услугу. Если разрешите, пришлю Вам статейку-корреспонденцию для «Заветов». Работаю над статьей «Интуитивная философия Бергсона», думаю и ее послать Вам для «Заветов». Если Вы, милый Осип Исидорович, хотите отрекомендовать меня редакции, буду Вам очень благодарен. Бергсон, кажется, интересует теперь рус<скую> публику. В истории дерзновений человеческой мысли давно уже не было такого крупного и самобытного явления, как «Бергсон». Если для Вас не затруднительно спросить у Разумника, желательна <ли> для них статья о «Нитше», буду Вам очень признателен.
Я написал еще в прошлом году статью «Творчество юдаизма». Многие находят ее любопытной. Она сводится глав<ным> обр<азом> к следующим моментам: 1. Атеистичен или религиозен юдаизм? 2. Вселенский сверхисторический характер еврейской культуры. 3. Разрушающий-созидающий характер еврейского творчества. Помните, мы с Вами говорили часто на эту тему. И Вас, кажется, этот вопрос занимает. Статья не абстрактного характера, оперирует фактами и опытом «творчества», но не знаю, куда она может пойти. В «Рус<ской> Мысли» никого не знаю, кроме того, вряд ли подойдет из-за ее отношения к историческому христианству. Еврейских журналов нет. Я послал ее недавно моему брату, проживающему в Петербурге. Я от него еще ответа не имею. Если Вы разрешите, я напишу ему, и он передаст ее Вам, он живет недалеко от Вас: Невский 130, кв. 34. Яков Самойлович [1149] .
Буду очень, очень рад увидеться с Вами. Я Вам не ответил так долго на Ваше теплое письмо из-за того, что был болен и сейчас еще нездоров.
Что у Вас доброго? Каково настроение? От души желаю Вам всего хорошего и светлого. Жму Вашу руку. С задушев<ным> приветом
1147
Еврейский писатель Шолом Аш (1880–1957) приятельствовал с Дымовым, см. след, заметку (II. О Борисе Павловиче Бурдесе).
1148
См. прим. 76 /В файле — примечание № 1199 — прим. верст./.
1149
Яков (Янкель-Гирш) Самойлович Розенфельд (1883–1973), экономист. Учился во Фридберге, на философском факультете Женевского и экономическом факультете Гессеновского университетов. Принимал участие в российском революционном движении, см. об этом: Шишанов В. «Эти молодые люди были ярыми социалистами…»: (Участники революционного движения в окружении Марка Шагала и Беллы Розенфельд) // Бюллетень Музея Марка Шагала (Витебск). 2005. Вып. 13. С. 64–74 (особ. с. 70–72). Биографическую справку о нем см.: Российская еврейская энциклопедия. Т. 2. М.: Эпос, 1995. С. 487.
II. О Борисе Павловиче Бурдесе
«Передовик» «Биржевых ведомостей» Борис Павлович Бурдес (1861–1911) личность весьма неординарная. Как журналист он начинал в провинциальных изданиях, затем сотрудничал
в газете «Луч» и «Петербургских ведомостях». Образцовым считается его перевод на русский язык книги И. Канта «Грезы духовидца, поясненные грезами метафизика» (СПб., 1904; 2-е изд. — 1911, редактор А. Волынский); см. также его брошюру (бесплатное приложение к «Биржевым ведомостям») «Политический строй и партии современной Германии» (СПб., 1906) и статью «Эрнест Ренан как человек и историк еврейского народа» (Вестник всемирной истории. 1901. Вып. VI) [1150] , свидетельствующую о нем не только как о зрелом политическом аналитике, но и как о компетентном философском публицисте.1150
См. рецензию на нее за подписью Новичок в еврейском еженедельнике «Будущность» (1901. № 25. 22 июня. С. 496–497).
Бурдес был неплохим лингвистом и знатоком богословия. В Отделе рукописей Государственного центрального музея им.
А. А. Бахрушина сохранилось его письмо Т. Н. Щепкиной-Куперник, написанное на визитной карточке, в котором он демонстрирует свои познания в библеистике:
Борис Павлович Бурдес,
Сотрудник «Биржевых Ведомостей»
Крюков канал, д. 7 [1151]
С истинным удовольствием посылаю Вам, Татьяна Львовна, Тору и книги пророков. В XI главе Исайи Вы найдете формулу, которая Вам так нравится. В 9 стихе слово «Господа» тенденциозно взято переводчиком вместо «Бога». Надеюсь, формула в глазах Ваших и Вашей сестры, Анны Львовны [1152] , не пострадает.
Борис Павлович Бурдес [1153]
1151
Подобная визитная карточка сохранилась в архиве режиссера Е. П. Карпова (РГАЛИ. Ф. 770. Оп. 1. Ед. хр. 421. Л. 9).
1152
Бурдес, по всей видимости, имеет в виду сестру своего корреспондента актрису Малого театра Александру Львовну Куперник (по сцене Щепкина; 1880 — после 1945).
1153
ОР ГЦТМ им. А. А. Бахрушина. Ф. 313. Л. 1.
Будучи человеком достаточно образованным, начитанным и пишущим, он проявлял себя в различных сферах — от переводчика до исследователя-гуманитария. В недатированном письме писателю и публицисту И. А. Порошину Борис Павлович, перечисляя свои литературные и научные занятия, а заодно подверстывая к ним успехи на любовном фронте, сообщал:
Написал и довольно большое исследование о Ницше, довожу до конца большую статью о современной русской поэзии, перевожу очередное французское исследование о Паскале и — не скрою от Вас — ухаживаю за одной миловидной особой — не без некоторого успеха. Сплю мало, но здоров и с наслаждением работаю [1154] .
1154
РГАЛИ. Ф. 393. Оп. 1. Ед. хр. 56. Л. 4–4 об.
Несмотря, однако, на известную незаурядность личности и деятельности Бурдеса, ни его журналистское наследие, ни политические или философские суждения, взгляды и тексты, ни познания в области иудаики, ни круг общения никогда не изучались. Возможно, последующим поколениям в Борисе Павловиче недоставало персональной яркости, но могло сыграть свою роль и то обстоятельство, что за политическим обозревателем «Биржевки» тянулся шлейф дурной славы агента охранки. К моменту знакомства Дымова с Бурдесом (в 1901 году, когда Дымов стал сотрудником этой газеты) связи последнего с российским полицейским ведомством, судя по всему, значительно ослабли. По крайней мере В. К. Агафонов, автор знаменитой книги о полицейских агентах (1918), написанной на основе изучения архивов охранки, относит деятельность Бурдеса-провокатора к недалекому, но все-таки прошлому:
Бурдес Борис состоял сотрудником петербургского охранного отделения в 1881 году. В 1893 году поехал в Париж и оттуда предложил свои услуги Семякину по заграничной агентуре, причем указал, что имеет связь в революционной среде благодаря своим виленским знакомствам с Борисом Гейманом, Валерианом, Леоном Френкелем (другом Бебеля), Давидом Куревичем и его сестрой Марией, затем он знаком с московским студентом Троицким, входящим в кружок Василия Мятлина, Рождественского и сестер Шефтель. О Бурдесе в это же время писал Н. Н. Сабурову — исправляющему должность директора Департамента полиции — начальник харьковского жандармского управления К. Н. Вербицкий, сообщая, что Бурдес был у него в числе секретных сотрудников петербургского охранного отделения в 1881 году (письмо от 29 сентября 1893 года). Вернувшись из Парижа, Бурдес представил с. — петербургскому градоначальнику сообщение о деятельности русских революционеров в Париже, причем охарактеризовал следующих лиц: Александра Карро, Бориса Геймана, Анку Берман — жену Геймана, Николая Троицкого, Марию Давыдовну, Гуревич, Татьяну и Веру Гейман (сестры Бориса), Верховеского, Григорьева, Яновича и других [1155] .
1155
Агафонов В. К. Парижские тайны царской охранки. М.: Русь, 2004. С. 324.
Сведениями о том, продолжал ли Бурдес трудиться на ниве осведомителя, заняв в 1901 году кресло «передовика» солидной газеты, мы не располагаем. Известно даже нечто противоположное: в эти годы он был не прочь, например, разделить трапезу за еврейским пасхальным столом со знаменитым революционером-народником, «чайковцем», членом «Земли и воли» и членом исполкома «Народной воли», бывшим шлиссельбуржцем, писателем, ученым (в будущем почетным членом АН СССР) Николаем Александровичем Морозовым (1854–1946). В бумагах Морозова отложились письма к нему Бурдеса и Дымова: то и другое содержат приглашение отпраздновать вместе с ними 11 апреля 1910 года — по принятому в тогдашнем Петербурге обычаю — еврейскую пасху в смешанной русско-еврейской компании (оба письма написаны на почтовой бумаге «Биржевых ведомостей»). В приглашении Бурдеса говорилось:
Все еще нахожусь на положении умирающего, но не умершего, и, как видите, с трудом вывожу буквы.
Повидать Вас и Вашу супругу мне очень хочется. Да и вообще после события 7 ноября потребность общения с такими, как Вы, еще больше усилилась [1156] . Если ничего лучшего Вам не предстоит, приезжайте завтра, в воскресенье, часам к 10 веч<ера>. Встретите знакомых, и мы часик-другой побеседуем о нем [1157] .
Крепко Вас обнимаю. Кланяюсь супруге Вашей.
1156
Приговоренный в 1882 г. к вечной каторге, Н. А. Морозов был амнистирован по октябрьскому манифесту и 7 ноября 1905 г. вышел на свободу.
1157
Вероятно, о «событии 7 ноября».
1158
Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. № 585.
Приглашение Бурдеса подкреплялось письмом Дымова:
Беру на себя смелость от имени Вашего знакомого Б. П. Бурдеса и своего пригласить Вас с женой на празднование Пасхи (еврейской) в воскресенье 9 1/2 вечера 11 апр<еля> уг. Кронверкского Церковная ул., д. 1 к. 7 у Б. П. Бурдеса (Петер<бургская> стор<она>) <рядом, на полях, приписан телефон:> Т. 308.18. Там Вы найдете кружок лиц, которые, как и мы, относятся к Вам с чувством исключительно глубокого уважения. Мы очень хотим думать, что Вы не откажете всем нам в этой нашей просьбе.
1159
Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. № 585.