Рождённая на стыке веков

– Ну что, Халида Рахматова… это вот моя супруга, а эта красавица – наша невестка. Сын на работе, может есть хочешь? – вдруг спросил участковый.

Я опешила и смутилась. И так чувствовала себя неуютно, совсем не ожидала, что так всё обернётся.

– Спасибо. Мы только что с сыном в столовой пообедали, – ответила я.

– Мухаббат? Ты же вроде тесто на лепёшки вчера с вечера ставила, напекла? – спросил участковый.

– Да, ещё рано утром испекла, Равшан акя. Вынести? – спросила Мухаббат.

– Да, вынеси четыре штуки. Нигора? Дочка? Яблок в саду нарви и вишни, – говорил Равшан акя, отдавая распоряжения.

Я понимала, что он хочет это всё дать мне, но я словно застыла, не зная, как себя вести и что сказать. Из дома вышла Нигора и подала свёкру довольно большой узел. Потом побежала за дом и через несколько минут вынесла в чашке яблоки и вишню.

– Ладно, мы пошли, на работу идти надо, – сказал Равшан акя, ничего не объясняя женщинам, которые с удивлением смотрели на него и на меня.

Я шла за участковым, в душе было смятение. В кабинете, Абдулла ещё крепко спал, а Гайрат стоял в дверях, почему-то держа перед собой винтовку.

– А это ещё зачем? Эээ… ладно, иди, – махнув рукой, сказал Равшан акя.

– Слушаюсь, товарищ майор! – опять подняв руку под козырёк, громко сказал парень.

– Тише ты! Ребёнка разбудишь. Чего орёшь? – сказал Равшан акя.

– По уставу положено, товарищ майор, – чуть тише, ответил Гайрат.

– Вольно! Свободен, – сказал участковый.

Парень тут же ушёл.

– Бездарь. Устав, видите ли. А просто, по-человечески? Ладно, ты садись, дочка, поговорим, – сказал участковый, сев за свой стол.

– Я ведь отметиться пришла, а Вы… спасибо Вам, даже и не знаю, что сказать, – пробормотала я, сев на край стула.

– Думаешь все, кто сидел и вышел, виноваты? Да я по твоему лицу вижу, кто ты и что. Время такое, ну ладно, значит, пришла отметиться? Понимаешь, какое дело? В паспорте у тебя стоит прописка, да, но из домовой тебя выписали. А это значит, что прописки ни у тебя, ни у сына нет. Для начала, тебе прописаться надо, потом приходи отметиться. Я запишу твои данные. Не торопись, спросят, отвечу, как полагается. Есть где жить? – спросил участковый.

– Да, я у подруги пока поживу, на работу устроюсь, там видно будет, – ответила я.

– Может помощь нужна? – спросил Равшан акя.

– Спасибо Вам, Вы и так столько сделали. Мне, правда… неловко, – ответила я.

– Все мы люди, дочка. Со всяким может беда случится. Если понадобится помощь, ты заходи. Чем смогу, помогу, – сказал Равшан акя.

Я поднялась и подошла к сыну, который сладко спал.

– Как работать будешь? С кем ребёнка оставлять намерена? Сколько ему лет? – спросил участковый.

– Пока не знаю, ему шесть лет, – ответила я.

Равшан акя взял лист бумаги и что-то быстро написал, обмакивая в чернила деревянную ручку с металлическим пером. Потом передал бумагу мне.

– Здесь недалеко детский сад. Покажешь заведующей эту бумагу, она моя двоюродная сестра по матери, сына в садик примет. До школы там побудет и ты спокойна, и ребёнок сытый, под присмотром будет, – сказал Равшан акя.

– Как мне благодарить Вас, гражданин майор? – растроганно спросила я, чуть не заплакав.

– Товарищ майор, дочка, а можно просто, Равшан акя, – сказал участковый.

Я улыбнулась, не зная что ответить. Подойдя к сыну, я разбудила его.

– Вставай, сыночек, нам пора идти, – целуя сына в щёчку, ласково сказала я.

Ещё раз поблагодарив Равшан акя, взяв сына за руку, взяв в руки сумку, которую дала мне Хадича, узел и бумажный пакет с фруктами, я пошла к выходу.

Решила сначала идти домой к Даше. Если она дома, оставить ей Абдуллу и сходить в детский сад, потом пойти и на встречу с Мирзой. Даша оказалась дома, когда я хотела постучать в дверь, она оказалась открытой. Дашу я нашла в ванной, она стирала занавески и скатерть.

– Даша? Ты поела? – спросила я.

– Нет. Пришла, наконец? Я вас ждала, думала, вместе поедим. На оставшиеся деньги, я на базаре продукты купила, картошку, лук, морковь, крупы немного взяла, макароны и рис. Масло удалось достать, думала, на тушёнку хватит, но денег не осталось, – сказала Даша, мыльной рукой убирая со лба прядь волос, непослушно падавшую на лицо.

Я подошла к ней и сняв с головы платок, повязала ей на голову, убрав волосы под платок.

– Мой руки, кормить тебя буду. Ужин позже приготовим. У меня много новостей. Пошли, – сказала я, возвращаясь в комнату, где оставила на столе всё, что принесла с собой, бросив узел с вещами на диван.

– Правда? По лицу вижу, новости хорошие, – сказала Даша, ополаскивая руки и вытирая их.

– Очень хорошие. Сама не ожидала. Ой… прости. А у тебя что? В школу ходила? Что тебе сказали? Примут на работу? – спросила я, вспомнив, что и Даша должна была устраиваться на работу.

– Давай за столом поговорим, я очень есть хочу, – сказала Даша, заглядывая в сумку.

– Ого! Ты что, магазин ограбила? Откуда столько всего? Сыр… колбаса? Ммм… тушёнка? Ой и сгущёнка, ну ты даёшь! Лепёшки… мечта! Халида? Откуда это богатство? – Даша была крайне удивлена.

– Ты же сказала, за столом поговорим, – ответила я, подморгнув ей.

Быстро приготовив на стол, мы наконец сели. Абдулла есть отказался, взяв свою деревянную лошадку, он сидел на полу и игрался. Я подробно рассказала Даше, что произошло за сегодняшний день, а она с аппетитом ела и слушала, часто удивлённо поднимая брови. А когда я ей рассказала об участковом, она даже есть перестала.

– На него посмотришь… ни за что не подумаешь, что человек такой добрый окажется. Они вещи сыну моему дал. Его сыну маленькие уже. Давай посмотрим, – сказала я, вставая из-за стола.

Взяв с дивана узел, я занесла его на кухню и уже хотела развязать, но Даша остановила меня.

– Не нужно на кухне, пошли в комнату. Я поела, поверишь, семь лет не ела такой вкуснятины. Вечером, можно тушёнку с макаронами пожарить, – сказала она, вытирая рот и руки маленьким полотенцем.